Владимир Воронов - Отродье. Охота на Смерть

Ни осталось, ни следа, ни одного отпечатка копыта, ни единого напоминания о том, что здесь произошло так недавно. Земля не любит горевать о случившемся.

Арина незаметно для себя подошла к лесу, вошла в него. Не было тревоги или опасений. Она шла прямо, открыто не прячась за деревьями, не пользуясь укрытиями, ведь её всё равно найдут, поймают. В руке лежал нож, не волшебный, не испещрённый знаками, несущими в себе какие-либо свойства — самый обычный острый охотничий нож. Чувствуя решимость Арины, усталость обошла её стороной. Усталость всегда настигает слабых и нерешительных.

Вот и летний корпус, а эта лужа образовалась во вмятине под ногой Дэва, и вон та тоже. Где же он сам? Поют птицы. В траве ржавеют нетронутые трубы. Лишь на долю секунды Арину подвёл самоконтроль. Щёки вспыхнули: неужели ей в кои-то веки повезло, неужели Дэв отлучился по делам и удастся пройти незамеченной? Доля секунды закончилась вместе с удушающей хваткой огромной лапы вокруг груди. Как он смог застать её врасплох? Дэв держал крепко, как ребёнок держит за нитку шарик, грозящий вот-вот вырваться и улететь. Глупые свиные глазки наполнила злоба — он не забыл ни Арину, ни боль, причинённую ею: на мощной груди ещё не зажили царапины от заряда Стингера. Жаль, что Лунный камень утерян, будь он с ней, кто знает, как бы всё обернулось. Земля задрожала вместе с монстром. Землетрясение? Нет. Арина заглянула за спину Дэва и ужаснулась, к ним приближался ещё один, но крупнее, сильнее, больше! Значит их всё-таки двое! Второй Дэв подошёл и уставился такими же глупыми свиными глазками на добычу собрата. "Ыыыыы" — сказал он, судя по всему, это означало либо "дай", либо "что это?". "Ы ыы ыыыыы!" — покачал головой первый: "моё!", "не дам"! Спрятал кулак с Ариной за спину. Чудовища ещё "поговорили", но судя по возрастающему рыку, стало ясно, что решать конфликты им проще не в словесной форме. Титанический удар сотряс гигантское тело, даже кожа пошла волнами. Она испугалась, что её пленитель случайно слишком сильно сожмёт кулак и раздавит, но обошлось. Нападавший, которого не было видно, ударил снова, чуть слабее. Пришло время действовать. Арина с трудом освободила руку с ножом и вонзила толстое лезвие по самую рукоятку в наименее защищённое место гиганта — в мягкую кожу между пальцами. Рефлекс сработал исправно. Через мгновение Арина стояла на земле. Схвативший её Дэв, попытался вернуть добычу, но второй успел вырвать с корнем нехилую сосну и теперь, захрипев от натуги, опустил её на голову товарища. Раздался гулкий "бум". Вокруг разлетелись щепки, запахло древесиной. Но отсутствие мозгов, по-видимому, не так уж плохо. Меньший Дэв даже не потерял сознания. Он заревел, забыл о девушке, понёсся с кулаками на противника. Гулкие удары и топот многотонных ног заставили лес содрогнуться. Воспользовавшись заминкой врагов, Арина попробовала улизнуть. Постоянно падая, зарабатывая глубокие царапины, она бежала так быстро, как только могла. Сердце вырывалось из груди, лёгким недоставало воздуха, но нужно бежать! От этого зависит очень многое. Ей показалось, что Дэвы остались достаточно далеко позади. Обернулась. И руки опустились. Монстры оказались не настолько глупы, чтобы понять: драться за то, что сбежало — бессмысленно. Ещё полминуты и они настигнут её.

Вот и всё.

Настало мгновение, которое должно было настать. То, чего она так боялась, произойдёт здесь и сейчас. Впрочем, Арина это знала заранее, была готова. "Простите меня" — мысленно сказала она Домовому, которого ослушалась, Вадиму, которого не успела долюбить, а вслух произнесла: "Конжоро эт конфирмо воз ангели фортес дэй. Эт санчи, ин номин магнум, испсиус дэй фортис". Всего-то первая часть заклинания, самое его начало, но кровь в жилах чуть ли не закипела, в ушах долбили барабаны, потемнело в глазах. Арина знала: чем древнее заклинание, чем реже его произносили, тем оно сильнее, но чтобы настолько… По латинскому языку в институте у неё было "отлично", теперь главное правильно расставить ударения в словах, будто впечатавшихся в мозг. Лезвие ножа к пальцам правой руки. Вздох перед главной частью обряда. Толика страха. И надрез. Нужно хорошенько разрезать подушечки всех пяти пальцев, чтобы наверняка, чтобы кровь… "Плазматорис секулорум, солум, терам, маре, эт омниа сантин примо ди. Доминантур кварто экзерцито, эт сервинт ком магно, эт хонорато" — кровь сначала просто капала, но стоило произнести последнее слово в этой части заклинания, как она хлынула потоком. Арина плюнула на землю (тоже часть обряда), земля зашипела. "Крэвит мондо, эо эст, эт велле ин неджет, эт каза миа!" — вокруг не осталось воздуха. Магическая пелена свернулась в тайфун, в эпицентре которого стояла на коленях Арина. Она никогда бы не смогла самостоятельно призвать столько магии. Эта сила пропитала её всецело. Дэвы не чувствовали опасности, приближались. До них оставалось не больше ста метров, когда заклинание сработало. Она не хотела этого. Она вообще не хотела никому никогда причинять зла, но сейчас её загнали в угол, и, став ответственной не только за свою жизнь, но и за жизнь друзей Арина была вынуждена, хотя по-прежнему не желала того, что должно было произойти.

Рука, лишь отчасти действуя по её воле, оторвалась от земли. Кровоточащие пальцы указали на врагов. Алые капли побежали по запястью, срываясь, падали. Концентрация силы достигла максимума. Внутри всё забурлило. Даже больно. Даже жжёт. Стон и… Она наблюдала за происходящим как со стороны. С кончиков пальцев сорвались наитончайшие ярко-зелёные нити. Длинные, бесконечные. Кто-то — не она, резко дёрнул руку наискосок, снизу вверх и снова косо и по горизонтали. Нити беспрепятственно проходили сквозь предметы. Сквозь любые предметы. Они коснулись многочисленных сосен, прошлись по крыше летнего корпуса, пробежались по монстрам. Беззвучно. Легко. Без ненужных спецэффектов. Всё произошло невозможно быстро. Нити пропали, зато в своё тело вернулась Арина. Тяжело дыша, она прижала руку к груди и удивилась — на пальцах не осталось ни ран, ни крови. Подняла глаза. Тяжёлая гнетущая тишина опустилась на лес. Неужели заклинание не сработало? Внезапная боль пронзила грудь — даже нельзя вздохнуть. Арина застонала, падая на мягкий мох. В тот же миг обвалилась часть крыши корпуса. Ровный отрезок шифера зацепился за ветку, стукнулся о стену, брякнул, разбился, ударившись о землю. Тысячи иголок вонзились в ноги. Пришёл звук с неба: хруст сотен ломающихся веток. Ветки, падали вниз. И тут справа, слева, близко и далеко — везде, деревья застонали, как умирающие великаны, пришли в движение. Кроны, стволы, пеньки, разрезанные как масло ножом, не падали, а стоя сползали с насиженных мест. Ровные древесные срезы. Всего в ста метрах от неё, толстое дерево скрипнуло. Ничто не говорило о том, что оно сломано, но вот одновременно в пяти местах из-под коры стала видна жёлтая сердцевина. Дерево, нарезанное волшебными нитями как лук кольцами, рассыпалось прямо на глазах. Судорога свела тело. Суставы сами по себе выворачивали пальцы, плечи, колени. Как больно!!! Меньший Дэв моргнул. Наискосок через всю огромную морду проступил след от прикосновения страшного заклинания. Выступили крошечные капельки крови. Но первой с отвратительным хлюпающим звуком на землю упала часть сильной руки. Кровавые полосы избороздили мощное, пышущее жизнью тело. Срезанная часть головы соскользнула с шеи. Глаз ещё успел моргнуть, прежде чем упасть в траву. Внутри черепа красно-серое месиво. С липким звуком разбившейся банки с вареньем, оторвалась вторая рука. Дэв рассыпался на огромные кровавые куски, словно карточный домик. Боль подобралась к голу, перехватила его, сделав дыхание свистящим. Заныли зубы и уши. Голова разрывалась от пульсирующей боли. Второй, более крупный монстр, видно осознал, кто всему виной, рванулся к Арине, протянув к ней руки. Но сигнал от мозга к ногам так и не дошёл. Он целую вечность падал на землю ровными кусками мяса. "Бух, бух, бух". Но самое страшное произошло только потом. Огромная рука Дэва всё же получила какое-то ускорение: оторвалась от тела и по инерции полетела, шмякнувшись у ног девушки. Пульсирующая кровь обрызгала её всю. Первая горячая струя ударила в лицо, вторая (чуть слабее) залила грудь, третья просто стекла к коленям лужей. Гигантские пальцы подёргивались в предсмертной агонии. И тут боль отступила. Арина словно вынырнула из пучины, набрав полные лёгкие воздуха.