Андрей Завадский - Выбор

Принц стоял, не шелохнувшись, переводя взгляд с рыцаря на короля. Теперь и сам он заметил, как неловко ступает Эйтор, как неуклюже он движется.

  - Прочь, - сквозь зубы прорычал король, тесня Рамтуса, но тот не двинулся с места. - Не смей вставать на моем пути!

Но Эрвин уже опускал меч, отступая назад, вновь становясь плечо к плечу со своими воинами, в напряжении ожидавшими, что же будет дальше.

  - Теперь я вижу, брат, ты и впрямь не ровня мне сейчас, - вымолвил принц. - Ты принял мой вызов, хотя не мог не понимать, что проиграешь в бою. И потому я не стану биться с тобой. Я воин, но не палач, и не стану превращать поединок в казнь. Пусть за тебя сражается кто-нибудь другой, тот, кто сохранил больше сил. И если я одержу верх, то ты и твои воины должны будут сложить оружие.

  - Как ты смеешь требовать такого от моего короля, - взвился вдруг Рамтус. - Ты разве не видишь, что обречен? Мы перебьем вас за одно мгновение, а затем явимся в замок предателя, чтобы разделать с твоими прихвостнями.

  - Нет, он прав, - вдруг произнес Эйтор. - Довольно из-за нашего давнего спора умирать другим. Пусть все решится здесь и сейчас, и тот, кто останется жив, кто победит в этой схватке, пусть получит все. Судие решать, кто из нас прав, а кто нет. Если наш боец проиграет, я первым сложу оружие, и приказываю всем поступить так же. Вы здесь не при чем, и вам победитель, наверное, сохранит жизни, мне же он давно вынес приговор, и теперь вправе будет исполнить его, если одержит верх в поединке.

  - Но кому же ты велишь сражаться за тебя, государь? - спросил Рамтус. - Прошу, позволь мне прикончить самозванца, во славу твою, во имя Альфиона. Я готов повелитель, и молю тебя - отдай приказ!

Но король промолчал, обводя взглядом своих бойцов, тех немногих, кто оставался жив, кто оставался верен своему повелителю. А воины ждали, и многим из них хотелось в этот миг, чтобы именно на них указал король, доверяя высокую честь. И тогда вперед выступил Ратхар.

  - Государь, позволь мне сражаться вместо тебя, - едва заметно дрогнувшим голосом произнес юноша. - Ты должен знать, это и мой враг тоже. Я однажды поклялся отомстить, еще не ведая, кому именно, и теперь я не могу отступить от своих слов. Эрвин убил мою невесту, просто так, ради прихоти. Это случилось как раз здесь, и прах ее покоится сейчас не столь уж далеко отсюда. Прошу, разреши мне выйти против Эрвина. Он - мой кровник, и должен сегодня умереть.

Ратхар с ненавистью глядел на Эрвина, спокойно ожидавшего, какое решение примет его противник. Юноша видел перед собой убийцу, того, кого сам поклялся предать смерти, и был готов вступить с ним в бой даже без приказа. Судьба все же свела его с врагом, и отступать оруженосец Дер Винклена не желал.

  - Это просто немыслимо, - гневно произнес Рамтус, понижая голос, чтобы только король, да еще сам Ратхар, могли слышать его. - Он не дворянин, всего-навсего крестьянин, чернь. Как можно позволить этому мальчишке решать судьбу королевства? Государь, велите ему убираться прочь!

  - Он молод, но уже не раз показал себя умелым и храбрым бойцом, - заметил Бранк Дер Винклен. - Я сам обучил его многому, и могу сказать - Ратхар способен справиться с этим противником. И у него есть право на поединок. Он оставил свой дом, чтобы отомстить, и теперь лишился этого дома. Сейчас он готов биться за тебя, государь, и не прости большего, так не откажи этому воину.

  - Лучше я пошлю против Эрвина тебя, - предложил Эйтор. - Ты по-прежнему готов служить мне, рыцарь Бранк?

  - Да, но биться сейчас не стану, - твердо вымолвил Дер Винклен, качая головой. - Пусть меня заклеймят, как труса, плевать. Это не мой враг и не мой бой, господин.

Ратхар же ждал, не смея произнести ни слова. Он чувствовал, как сердце колотится все чаще, и вспотели ладони, так, что рукоять меча скользила, грозя выпасть. Юноша ждал, понимая, что лишь удача может помочь ему сейчас.

  - Что ж, пусть будет так, - наконец, произнес Эйтор. - Ратхар, сын Хофера, я доверяю тебе право и честь биться за меня против моего названного брата, принца Эрвина. Ступай, и не смей умирать в этом бою, ведь от тебя зависит судьба всего королевства.

  - Мне плевать на королевство, - усмехнулся юноша. - Не для этого я так долго гонялся за выродком. Я убью его ради светлой памяти моей Хельмы, а все остальное не важно теперь. Он сегодня умрет, клянусь!

Однако бой начался не сразу. Оба, и Ратхар, и Эрвин, не имели доспехов, и были вооружены лишь мечами. По-прежнему настороженно наблюдая друг за другом, противники принялись снаряжать своих бойцов. Кто-то дал принцу шлем, небольшой бацинет с кольчужной бармицей, ниспадавшей на плечи и грудь, другой протянул щит. А сам Джоберто, положив оружие, принялся стягивать с себя тяжелую кольчугу, которая должна была придтись как раз впору плечистому и рослому Эрвину.

И точно так же воины короля отдавали свои доспехи Ратхару. Юноша натянул на себя кольчугу-хауберк, привычной уже тяжестью давившую теперь на плечи, повесил на плечо треугольный щит-тарч, нахлобучив на голову островерхую капелину, и теперь, будучи готов к бою, переминался с ноги на ногу на краю поляны, ожидая, когда приготовится и его противник.

  - Будь осторожен, помни все, чему я учил тебя, - наставлял своего оруженосца Бранк Дер Винклен. Рыцарь кривил душой, говоря прежде с королем - он очень хотел сойтись в бою с таким противником, снискав славу спасителя королевства. Но честь от века была превыше алчности для всех отпрысков древнего рода Дер Винкленов, и потому теперь рыцарь мог приблизить победу лишь словом, не мечтая о почестях. - Твой противник силен и ловок, он сражается много лет. Ты не должен давать волю чувствам, парень, иначе погибнешь в первый же миг. Только сохраняя спокойствие и трезвость ума, ты сможешь победить его. Говорят, в роду Эрвина все мужчины страдали безумием, а впавший в ярость воин не только не чувствует боли, но становится много сильнее, чем кажется. Думай о том, как измотать противника. Он тяжелее, выше, и ему будет трудно вести долгий бой.

  - Я все понял, милорд, - буркнул Ратхар. Только глупцы говорят, будто страх им неведом, и сейчас юноша боялся до дрожи в коленках. Лишь мысль о том, что сегодня исполнится давняя клятва, придавала ему храбрость. - Я сказал, что убью его, и сделаю это. Не хорони меня прежде срока.

  - Ступай, - кивнул рыцарь. - Я верю в тебя, парень. И я хочу снова увидеть тебя живым, ведь тебе предстоит еще столь многое узнать, многому научиться, если хочешь стать действительно хорошим воином. Иди, и да прибудет с тобой справедливость Судии!

Они двинулись навстречу друг другу - точнее, враг врагу - высокородный принц, потомок древнего рода, династии альфионских королей, и простой парень из крестьянской семьи, бродяга, воин поневоле. Ратхар с каждым шагом все больше и больше терял уверенность, Эрвин же ступал твердо, не сводя взгляда с противника и держа клинок острием к земле, будто приглашал юношу атаковать, воспользовавшись кажущейся оплошностью.