Вадим Арчер - Алтари Келады

Выйдя навстречу, друзья первыми приветствовали спутника Шеммы.

— Он не знает языка людей сверху, — ответил за монтарва табунщик. — Я все ему перескажу.

Он заговорил с монтарвом на языке коренных жителей острова. Лила тихонько подтолкнула Витри.

— Ты понимаешь, что он говорит?

— Да, — ответил лоанец. — С трудом, но понимаю. Шемма передает ему наши приветствия.

Когда табунщик закончил говорить, его спутник обвел взглядом компанию и указал на себя.

— Пантур.

Из рассказа Шеммы уже было известно, что так зовут монтарва, искавшего встречи с магами. Все по очереди назвали свои имена. Монтарв спросил что-то на своем языке.

— Он спрашивает, кто из вас маг, — перевел Шемма.

Лила и Альмарен выступили вперед. Пантур долго рассматривал обоих, затем вновь обратился к Шемме.

— Вы понравились ему, — радостно сообщил табунщик. — Он приглашает всех войти.

Пантур жестом подтвердил его слова. Все наспех собрали мешки и потянулись вслед за Пантуром к скалам, туда, где в нагромождении камней скрывался подземный ход. Несмотря на светящуюся одежду Пантура и Шеммы, остальные двигались за ними почти ощупью. Альмарен засветил перстень Феникса, Лила, глядя на него, проделала то же с перстнем Саламандры и передала амулет спотыкавшемуся сзади Витри. В глубине туннеля им встретились стражники в таких же светящихся балахонах. Пантур сказал им несколько слов, они расступились и пропустили пришельцев внутрь.

Дорога до подземного города была долгой. Путники, впервые попав под землю, с любопытством рассматривали гладкие своды туннеля, проложенного в цельном граните, его искрящиеся, без единой трещины, стены. Тревинеру, помнившему бегство из Бетлинка, подумалось, что ходы замка выглядят жалкими лазейками по сравнению с просторным, ухоженным, прямым, как стрела, монтарвским туннелем.

Ученый украдкой разглядывал пришельцев, так не похожих на табунщика, к внешности которого он успел привыкнуть. Он видел людей сверху только издали и не предполагал, что их мужчины бывают такими высокими, как эти двое. Третий, по всей видимости, был соплеменником Шеммы. Женщина, ростом не выше монтарвских, показалась ему неправдоподобно хрупкой. Не верилось, что она может подчинять себе неведомую ему силу магии. Пантур замедлил шаг, поравнялся с магами и начал расспрашивать их, используя Шемму как переводчика.

— Вы уже знаете, какая у нас беда? — спросил он.

— Да. Шемма рассказал нам все, — ответила женщина.

Ученого удивило, что отвечает она, а не этот высокий парень рядом с ней, тоже назвавшийся магом.

— Вы знаете, как с ней справиться? — задал он следующий, самый важный вопрос.

— Знаем, — ответила магиня. — Но это всего лишь полдела. Такое случалось у вас несколько раз, начиная с весны?

— Да. Это Шемма рассказал вам?

— Он упоминал об этом. Это помогло мне догадаться о причине. Сейчас мы сумеем вам помочь, но чтобы порча шара не повторялась, вы тоже должны помочь нам.

— Я уверен, что владычица сделает для вас все, если шар будет восстановлен, — сказал ей Пантур. — Когда вы исправите его?

— У нас сейчас глубокая ночь, мы в это время отдыхаем, — ответила магиня. — Я должна отдохнуть, потому что восстановление шара потребует всех моих сил.

— Разве шар восстановит не он? — изумился Пантур, переводя взгляд с нее на ее спутника-мага.

— До сих пор это делала я, — ответила она. — Я была черной жрицей храма, пока его не разорили уттаки. Сила шара и сила алтаря — одно и то же, она нужна нам так же, как и вам. Враг с весны пытается лишить нас доступа к этой силе. Если бы мне тогда не удалось снять его магию, алтарь не восстановился бы. Мы с весны не могли бы лечить людей, а у вас не было бы тепла шара.

Туннель влился в другой, идущий в поперечном направлении. Своды этого туннеля были так высоки, что Альмарен, и встав на цыпочки, вряд ли смог бы достать рукой геометрическую резьбу, покрывающую потолок. Вдоль боковых стен тянулись желоба с высаженными в них растениями, свет которых отражался и преломлялся в гранях идеально отполированной поверхности узоров.

— Ух ты! — громко выразил восхищение Тревинер, оглядывая открывшееся великолепие.

— Это Третий кольцевой, — Шемма узнал значки на стенах. — Видели бы вы, как у них в центре города! Мы идем в Первую общину, к владычице, — перевел он слова вмешавшегося в разговор Пантура.

— Прямо ночью? — поинтересовался Альмарен.

— Здесь у них день, — пояснил Шемма и, спросив у Пантура, уточнил: — Послеобеденное время.

Навстречу им все чаще попадались подземные жители. Пантур видел, что, несмотря на известное всему городу решение совета, многие таращились на чужаков с неодобрительным любопытством. Сделав несколько поворотов, путники оказались в Первой общине. Ученый проводил их к себе, где они оставили дорожные мешки, затем вывел в центральный зал и ушел к владычице, оставив их восхищаться висевшими в зале травяными картинами. Вскоре он вернулся и пригласил всех следовать за ним.

Пройдя по короткому, богато отделанному коридору, путники оказались в просторной комнате, застланной мягким ковром, выглядевшим еще роскошнее, чем покрытие центрального зала. В кресле сидела женщина в длинном платье необычного оттенка, переливающегося из желтого в розовый при каждом ее движении.

— Перед вами Хэтоб, владычица Лура, — вполголоса сказал Пантур.

Все вошедшие как можно почтительнее произнесли приветствие, принятое на Келаде при обращении к знатной особе. Хэтоб приветствовала их в ответ. Ее голос, хоть и низкий, был приятен на слух, даже музыкален. Пантур подошел к ней поближе и заговорил о чем-то быстро и тихо. Тревинер скосил глаз на Шемму, тот шепнул:

— Он рассказывает ей все, что узнал о вас. Говорит, что вы — те люди, которые восстановят шар.

Выслушав Пантура, владычица подозвала остальных кивком головы и заговорила.

— Она говорит, что рада видеть вас в своем городе… — начал пересказывать Шемма. — Говорит, что вы можете восстановить шар, когда вам будет удобнее, но лучше это сделать побыстрее, потому что каждый день задержки губителен для подземных растений… Говорит, что вас сейчас устроят отдохнуть… поместят в покоях детей владычицы…

— Скажи, Шемма, что это слишком большая честь! — перебила его Лила. — Мы не можем потеснить детей ее величества!

— Не беспокойтесь, — ответил Пантур, когда Шемма перевел ее слова. — Великая еще не выбрала отца своим детям. Эти комнаты пустуют, а других свободных помещений в нашей общине нет. Мужчин поместят в комнаты для сыновей владычицы, а женщину — в комнату ее дочери, — он с особым почтением произнес упоминание о будущей наследнице лурской власти.