Роджер Желязны - Порождения света и тьмы. Джек-из-Тени. Князь Света.

— Мы их осилим! — обратился он к колесничему.

— Сейчас на поле только полубоги и люда, — отвечала Смерть. — Они все еще испытывают нашу мощь. Почти не осталось тех, кто помнит истинную силу Калкина.

— Истинную силу Калкина? — переспросил Сэм. — Ни разу не была она проявлена, о Смерть. За все века этого мира. — Пусть же выступят теперь они против меня, и оплачет небо их тела, и обагрятся воды Ведры их кровью… Вы слышите меня? Вы слышите меня, боги? Где же вы? Я вызываю вас, здесь, на этом поле! Выходите против меня со всей вашей силой, явитесь сюда!

— Нет! — перебила Смерть. — Еще рано!

Над ними опять показалась громовая колесница.

Сэм поднял копье, и вокруг пролетающей машины разверзся пиротехнический ад.

— Тебе не следует выдавать себя! Пусть они пока не догадываются, на что ты способен!

Сквозь грохот боя и пение внутри собственного мозга до него донеслись слова Тараки:

— Они поднимаются по реке, Бич! А другой отряд осаждает ворота города!

— Передай Далиссе, чтобы она бралась за дело. Пусть вскипятит своим Зноем воды Ведры. А ты со своими ракшасами отправляйся к воротам Дезирата и уничтожь захватчиков!

— Слушаюсь, Бич! — и Тарака исчез.

Луч ослепительного света пронизал, вырвавшись из громовой колесницы, ряды защитников.

— Пора, — сказала Смерть и взмахнула плащом.

В задних рядах леди Ратри привстала в стременах своей вороной кобылы. Она откинула черную вуаль, покрывавшую ее доспехи.

И закричали от страха оба воинства, ибо прикрыло солнце лик свой, и тьма снизошла на ратное поле. Зачах росток света, пробивавшийся из громовой колесницы, не под силу ему больше было обжечь кого-нибудь, а затем и вовсе исчез.

Лишь слабое, непонятно откуда исходившее свечение окружало их, когда ринулся на поле Владыка Мара — в своей переливчатой колеснице изменчивых цветов и очертаний, влекомой лошадьми, изрыгающими реки дымящейся крови.

Навстречу ему устремился Сэм, но помешали ему толпы воинов, и прежде чем прорубился он сквозь них, умчался Мара прочь, убивая всех на своем пути.

Поднял тогда копье Сэм и нахмурился, но цель его колебалась, меняла очертания, и все его перуны падали то по сторонам от нее, то позади.

Вдалеке, в водах реки начал разгораться приглушенный свет. Он медленно пульсировал, и в какой-то момент над водой показалось нечто, напоминающее щупальце.

Со стороны города доносились звуки битвы. Воздух был наполнен демонами. Почва, казалось, шевелилась под ногами ратников.

Опять воздел Сэм свое копье, и ломаная линия света ударила из него в небосвод, заставляя его, разразиться на головы сражающихся десятком-другим молний.

Дикие звери рычали, выли, ревели, опустошая без разбора ряды и того и другого воинства.

Подгоняемые сержантами, ведомые бесперебойным пульсом барабанов, продолжали убивать всех и каждого зомби; огненные элементали льнули к груди павших, будто питаясь плотью.

— Полубоги разбиты, — проговорил Сэм. — Перейдем к Владыке Маре.

В поисках его они пересекли поле — среди тех, кто скоро станет трупами, и среди тех, кто ими уже стал.

Завидев радужные цвета колесницы сновидца, пустились они в погоню.

Наконец он развернул свою колесницу и встретил их в коридоре темноты, куда с трудом, будто издалека, долетал шум боя. Смерть тоже натянула поводья, и они пожирали друг друга сквозь ночную тьму пылающими глазами.

— Может, ты все-таки остановишься и примешь бой? — закричал Сэм. — Или нам придется прикончить тебя походя, как собаку?

— Не говори мне о своем отродье, кобеле и суке, о Бич! — отвечал тот. — Это ведь ты, не так ли, Калкин? Это твой пояс. Это твой стиль боя, когда вызванные тобою молнии поражают без разбору друзей и врагов. Значит, ты как-то все-таки выжил?

— Да, это я, — сказал Сэм, взвешивая в руке копье.

— И бог падали правит твоей колымагой!

Смерть подняла свою левую руку ладонью вперед.

— Обещаю тебе, Мара, смерть, — сказала она. — Бели ее от руки Калкина, то от моей собственной. Бели не сегодня, то позже.

Слева пульсация в реке все учащалась.

Смерть наклонилась вперед, и колесница устремилась к Маре.

Кони сновидца заржали и, выпустив из ноздрей струи пламени, прянули вперед.

Стрелы Рудры отыскали их в темноте, но и они пронеслись, не задев Смерть и ее колесницу, и взорвались поблизости, на мгновение чуть сильнее осветив окрестность.

Издалека доносился тяжелый топот и пронзительный визг слонов, которых гнали по равнине ракшасы.

Раздался оглушительный рев.

Мара вырос в гиганта, горою стала его колесница. Вечность ложилась под копыта его коней. Молния сорвалась с копья Сэма, словно брызги с фонтана. Вокруг него закружила вьюга, и сам холод межзвездных бездн выстудил вдруг все у него внутри.

В последний момент отвернул Мара свою колесницу в сторону и соскочил с нее.

Они врезались ей прямо в борт, снизу донесся скрежет, и они медленно опустились на землю.

К тому времени они, казалось, просто оглохли от рева; пульсирующий свет с реки разлился над нею ровным заревом. Волна смешанной с паром воды выплеснулась из Ведры на берег, покатилась по полю.

Раздались новые вопли, не затихая громыхало и лязгало оружие Где-то в темноте едва различимо продолжали бубнить барабаны Ниррити, а сверху донесся странный звук, словно громовая колесница пикировала на них.

— Куда он делся? — прокричал Сэм.

— Спрятался, — отвечала Смерть. — Но он не может спрятаться навсегда.

— Проклятие! Что это, победа или поражение?

— Отличный вопрос. Но увы, я не знаю, каков на него ответ.

Волны пенились вокруг стоявшей на земле колесницы.

— Ты можешь опять запустить ее?

— Только не в темноте, когда все заливает вода.

— Что же тогда нам делать?

— Запастись терпением и перекурить это дело.

Он откинулся назад и зажег огонек.

Чуть погодя в воздухе над ними завис один из ракшасов.

— Бич! — обратился он к Сэму. — Новые отряды нападающих на город пропитаны той мерзостью, приблизиться к которой нам не дано!

Сэм поднял копье, и с его острия сорвалась молния.

На какое-то мгновение все поле осветилось ослепительной вспышкой.

Повсюду валялись убитые. Местами они образовали небольшие кучи. Некоторые и в смерти были сплетены с соперниками. Там и сям виднелись трупы животных. Кое-где еще крались в поисках поживы огромные кошки. Огненные элементали отступали перед водой, которая занесла илом и грязью павших и насквозь промочила тех, кто еще мог стоять. Холмами возвышались над равниной сломанные колесницы и павшие ящеры. И сквозь все это брели, продолжая подчиняться приказу, зомби, убивая все живое, что двигалось и шевелилось перед ними, и пусты были их глаза. Вдалеке, иногда запинаясь, продолжал рокотать один из барабанов. Со стороны города доносился шум непрекращающейся схватки.