Феликс Крес - Королева войны

— Я знаю про эти доклады и приказы, — осторожно напомнил он. — Что ты хочешь сказать?

— То, что я, собственно, не командую этой армией. Мне говорят не только, что я должна сделать, но еще и как. Кто решил, что наступление должно вестись силами отдельных легионов, то есть на пяти направлениях, а не на двух или четырех? Это, кажется, все же дело командующего армией? Что завтра? Пришлют приказ, чтобы два клина лучников шли направо, три налево, а гонцы оставались при обозах?

Он покачал головой. Больное место многих войн… В штаб-квартире всегда находился кто-то, желавший с расстояния в четыреста миль заменить полевого командира.

— Я заметил. Но что ты посоветуешь?

Она подошла к одной из досок и взяла кусок мела.

— Мы здесь… граница пущи здесь… Эневен идет двумя колоннами, туда… и неизвестно куда еще, первоначальные доклады противоречат друг другу. В дартанских городах у нас уже нет урядников трибунала, — напомнила она, — поскольку они сидят в казематах. Шпионы действуют без всякой поддержки, без средств и вообще не слишком усердно. Вестей об Эневене может больше не быть — до того момента, когда мы увидим перед собой его отряды. Возможно, что-то мы узнаем сами, а может, и нет. Объявляю военный совет! — проговорила она столь же язвительно, сколь и громко, чуть более красивая, чем обычно, из-за слегка раздувшихся ноздрей. — Советуй, заместитель! Сейчас сюда придут наши подчиненные, нужно будет что-то им сказать! Например, что нас списали на потери, мы должны ни больше ни меньше, как дать свободу действий Восточной армии, разойдясь отдельными легионами по всему северо-восточному Дартану, лишь бы сжечь побольше. Можем начать прямо здесь — в конце концов, это Дартан. Та деревенька неподалеку — чья-то личная или имперская? Во всяком случае, мы должны разойтись широким фронтом. Ни один легион не поможет в случае чего другому. Каким образом Восточная армия должна нанести удар по Роллайне, если ее уже не будет? Возможно, туда доберется один легион. Возможно, остатки второго. Но разве что скрываясь по лесам или переодевшись крестьянами — ибо сжигая и уничтожая все вокруг, они этого сделать наверняка не смогут.

— Я тоже так считаю, — неохотно проговорил он.

— Ну так что? В чем суть этого плана, тысячник? У тебя есть мысль, как убедить командиров легионов устроить безнадежную игру в поджигателей, из которой абсолютно ничего не выйдет? Ибо в конце этого славного боевого пути видно только одно — железную конницу Эневена. Неважно, тяжелая конница или легкая… В любом случае это конная армия. Битвы нам не избежать, ни отдельными легионами, ни всем вместе. Ее могла бы избежать Западная армия, но не мы. У нас четыреста шестьдесят конников и тысяча четыреста конных пехотинцев. Что с этим делать? Отправить передовые отряды? А если крестьяне с вилами прогонят эту конную пехоту? Не знаю, на что рассчитывает командование. Вероятно, на то, что мы напугаем рыцарей. — Она снова села за стол. — И кто знает, может быть, это даже удастся. Но на что они рассчитывают дальше? Ведь напуганные рыцари не разъедутся по домам, чтобы спасать свое добро, но именно за это добро опасаясь, помчатся на нас всей толпой, так быстро, как только смогут. Никто не свяжет их силы на западе. Кто будет противостоять даже трем или четырем отрядам? Одинокий легион голодных поджигателей?

— Что ты имеешь в виду? Вернее, что собираешься делать? Ведь что-то ты делать собираешься?

— Я собираюсь разбить Эневена, — спокойно сказала она. — И только потом выполнить приказы Тарвелара. Поскольку только тогда они будут выполнимы.

Несколько мгновений он смотрел на нее так, будто она повредилась рассудком.

— У нас шесть тысяч легионеров, из них две с половиной тысячи полноценных. А у Эневена — около тридцати отрядов. Пусть даже двадцать с небольшим… От восьми до двенадцати тысяч человек, не считая пехоты при обозах, а этих солдат тоже несколько тысяч. Солдат, не слуг! Не знаю, в состоянии ли наша армия захватить хотя бы один обоз.

Тереза понимала, о чем говорит Аронет. Дартанские отцы и сыновья Домов забрали с собой на войну значительную часть своих личных войск, которые когда-то держали в основном для блеска, поскольку для поддержания порядка хватило бы и половины. И самое большее половина осталась на страже владений. Остальные были при обозах, охраняя многочисленные повозки своих господ. Обозы Эневена стерегли несколько тысяч хорошо вооруженных пехотинцев. Этих людей не стоило недооценивать. Явление, о котором молчала история первой армектанско-дартанской войны.

— Если случится чудо, пройдут дожди и размокнут все луга… Если нам даже удастся застать врасплох Эневена… — перечислял тысячник, — наши шансы выиграть битву не больше чем один к десяти.

— Дождь пока не собирается, так что самое большее один к двадцати, — спокойно поправила его Тереза. — Может, дождь и пойдет, но в это время года трудно рассчитывать, чтобы лило не переставая две недели. Это Дартан, а не Громбелард.

— Тогда на что ты рассчитываешь?

— На этот шанс, один из двадцати, — ответила она. — Ибо каковы шансы исполнить приказы Тарвелара?

Аронет молчал. Может, подсчитывал?

— Значит, так ты на это смотришь, — наконец пробормотал он. — Одна большая битва, одно чудо. Ну да, так бывает. Но пять отдельных легионов, пять сражений, пять чудес… В самом деле, не о чем и говорить.

— Что мы скажем командирам легионов? — вернулась она к вопросу из начала разговора.

— А что бы ты им сказала?

— Например, что Эневен идет на Акалию, желая уничтожить единственный легион в этих краях, о существовании которого ему известно. Что он не знает про Восточную армию, и мы попытаемся застичь его врасплох.

— Кто в это поверит?

— А ты не подумал, что такова может быть правда? — Тереза не строила иллюзий; рыцари королевы наверняка знали о ее слабой армии, но она пыталась поднять боевой дух как себе, так и своему заместителю. — Впрочем, мы что-нибудь придумаем, лишь бы не стало ясно, что командующая армией нарушает первый же полученный приказ, — сказала она с нескрываемой грустью и горечью. — Первый раз за всю карьеру… Поверишь? Когда-то я пошла в атаку на полторы тысячи алерцев, имея за собой двести пятьдесят конников… Но в том приказе было больше смысла, чем в том, что я получила сегодня. Я не выполню этот приказ. Или, вернее, попытаюсь выполнить его так, как могу. Попытаюсь устранить то, что делает этот приказ невыполнимым, и лишь потом сделаю все, что приказано. Пункт за пунктом. Поможешь мне? Или пошлешь доклад в Тарвелар, чтобы меня сняли с должности? Впрочем, прежде чем придет ответ, я все равно сделаю то, что собираюсь сделать.