Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер

– Нет! – закричала Дейрдре, и в голосе ее не осталось ничего, кроме совершеннейшего отчаяния и ужаса. – Нет, нет, нет!

Хватка на моих лодыжках ослабла, и я услышал, как динарианка плюхнулась в воду.

Мёрфи отпустила меч. Свет померк. Прошло, должно быть, полминуты, пока я смог разглядеть хоть что-нибудь. Томас, разумеется, оправился быстрее и к этому времени вытащил нас обоих на палубу «Плавунца». Дейрдре поблизости не наблюдалось, а два катера с солдатами на полной скорости удирали обратно к берегу.

Мёрфи с кровоточащим порезом над правой бровью потрясенно переводила взгляд с меня на меч и обратно.

– Твою мать, Гарри, что это было?

Я дернул плечом, скидывая ремень. Я ощущал себя ужасно усталым. У меня болело все, что могло болеть. Что не могло, тоже болело.

– Говоря коротко, – пробормотал я, – предложение работы.

– Надо уходить, пока нас не бросило на камни, – пробормотал Томас.

Все с той же пиратской ловкостью мой брат скользнул к штурвалу. У него это красиво получалось. Еще бы. Он ведь даже не потеет.

Мёрфи смотрела на меч еще секунду. Потом перевела взгляд на меня, и ее окровавленное лицо тревожно нахмурилось.

– Господи, Гарри. – Она подхватила меня со стороны той ноги, на которую я хромал, и помогла доковылять до рубки. – Заходи. Тебя необходимо согреть.

– Ну что? – спросил я, пока она помогала мне стянуть мокрые шмотки. – Как тебе такое предложение? Этот меч находился у меня в ожидании кого-то, кто сумеет им пользоваться.

Она усадила меня на одну из скамей-рундуков. Еще несколько секунд она серьезно смотрела на меч. Потом покачала головой.

– У меня уже есть работа, – тихо произнесла она.

Я слабо улыбнулся и закрыл глаза:

– Так и знал, что ты это скажешь.

– Заткнись, Гарри.

– Идет, – сказал я.

Я так и сделал. На несколько часов. Это было восхитительно.

Глава 46

Я проснулся, укрытый двумя ватными спальниками и неисчислимым количеством одеял. Было утро. Лавку-рундук «Жучка-плавунца» разложили и превратили в довольно удобную кушетку. В противоположном конце рубки горел керосиновый обогреватель. Не могу сказать, чтобы от него приятно пахло, зато в рубке даже запотели от тепла иллюминаторы.

Я просыпался медленно. У меня болели все до единой мышцы, суставы и члены. Похмелье после боя оказалось ни на градус не слабее, чем я ожидал. Я попытался напомнить себе, что, учитывая все обстоятельства, справляться с этой конкретной проблемой мне должно быть просто приятно. Не могу сказать, чтобы мне это удалось особенно хорошо. Я охал, жаловался и ругался себе под нос, и в конце концов заставил-таки себя сесть и выбраться из-под одеял. Я доплелся до крошечного туалета – хотя на кораблях он по какой-то дурацкой причине называется, кажется, гальюн, – а когда полуживым трупом выбрался обратно, в рубку с палубы скользнул Томас. Он прятал в карман свой мобильник, и выражение лица у него было серьезным.

– Гарри, – произнес он. – Как дела?

Я посоветовал ему, что он может сделать со своими репродуктивными органами.

Он заломил бровь:

– Лучше, чем я ожидал.

Я хмыкнул.

– Спасибо, – добавил я, подумав.

Он фыркнул. У нас всегда так.

– Пошли. У меня в машине есть кофе для тебя.

– Я отпишу тебе все свое имущество в завещании.

– Супер. В следующий раз оставлю тебя в воде.

Я со стоном натянул плащ.

– Почти жалею, что ты этого не сделал. Монета? Меч?

– Надежно спрятаны внизу. Хочешь их забрать?

Я мотнул головой:

– Подержи их пока здесь.

Прихрамывая на больную ногу, я доплелся следом за ним до пикапа. Только тут я заметил, что кто-то умыл меня, перевязал раненую ногу и заклеил пластырем кучу царапин и ссадин, которые я даже не помнил, как и где получил. Одет я тоже был во все свежее. Томас. Он не обмолвился об этом ни словом. Я тоже. Мы же братья.

Мы забрались в слегка помятый «хаммер», и я первым делом схватил бумажную чашку кофе, поджидавшую меня рядом с коричневым бумажным пакетом. Я насыпал в кофе побольше сахара и сухих сливок и, почти не размешав, отпил глоток. Потом заглянул в пакет. Пончик. Я набросился на него.

Томас завел мотор, но застыл и уставился на пончик.

– Эй, – сказал он. – Откуда, черт подери, это взялось?

Я откусил еще кусок. Настоящий пончик. Румяный. Хорошо посыпанный сахарной пудрой. Еще теплый. И кофе к нему у меня тоже имелся. Райское наслаждение. Я одарил