Александр Зотов - Еще один Фэнтезийный мир. V2.0

— Подожди минуточку, Холдар, не отвлекай. По-моему, я нашел то, что нужно, смотри!

И вот в очередной раз волшебник сдернул с ямы полу мантии и извлек…

Да, определенно, это было настоящей обовью, предназначенной для нормальных человеческих ног. Но скорее ног Шуса, чем Втри. Пожалуй, они были великоваты и последнему, но тем не менее они не слишком радикально раздвигали рамки нормальной обуви. Более того, Шус видел, более того, носил нечто подобное. Правда обычно они были серые, черны или белые, в зависимости от того, что послужило сыреем, но никак не розовыми. И на них было меньше большеглазых котят и распускающихся розовых бутонов. Единственным, с чем ошибся волшебник, был сезон.

Они были покрыты корочкой льда, а на носках возвышалось по горочке снега. Впрочем, снег, как и лед, стремительно меняли свое агрегатное состояние, переходя из твердого состояния сразу же в газообразное.

— И что это? — с опаской спросила Втри, которая, может и видел нечто подобное, ведь чего только не найдешь на базаре Бахтир-Таль-Асы, но вряд ли обратила на это внимание. В конце концов, зимняя обувь — не та вещь, о которой беспокоишься, когда живешь в волшебном лесу на краю пустыни.

— Это обувь! — Фамбер просто лучился от радости.

— Если быть точнее, то это — зимнее сапоги, сделанные из неизвестного материала, — уточнил Холдар.

— Втри.

— Что?

— Одевай.

— Но… — безнадежно попыталась возразить Втри.

— Они просто немного намокли. Одень.

— Ладно, давайте… — сдалась Втри.

Как и следовало ожидать, они не просто не подходили Втри. Ей приходилось прилагать заметные усилия, чтобы они не сваливались с ног. Впрочем, это было все-таки лучше, чем ничего.

— Слушайте, а я придумал, как назвать эти штуковины, — сказал Шус. — Валенки!

— Заткнись, Шус!

— Но…

— Откуда ты вообще берешь эти названия, как они приходят к тебе в голову?

— Простите меня учитель, но по правде, я понятия не имею. Просто иногда смотрю на вещи и понимаю, что они называются именно так и не могут называться как-то иначе.

— Следи за тем, что говоришь и о чем думаешь Шус, иначе инциденты, подобные тому, из-за которого мы оказались здесь, будут повторяться регулярно.

— Учитель, я ведь ничего…

— Холдар, посмотри туда, — попросил улфулдара халиф, уже некоторое время дергавший последнего за рукав.

— Повелитель, что… — Холдар проследил за указующим перстом Хул-Дул-Гур-Бур-Фура V.

— Юху Ханох!

— Это ведь конец, Холдар?

— Полагаю, что мы давно не были к нему так близко, повелитель.

— Даже когда падали в водопад? — уточнил халиф.

— Даже тогда, — подтвердил улфулдар.

— А ведь я и подумать не мог, что мы так далеко улетели. Все таки господин Фамбер — удивительный волшебник.

— Не совсем то слово, повелитель.

— И какое же слово ему, по-твоему, подходит, Холдар?

— Кретин.

— Тебе не кажется, что это несколько… Холдар, куда все плыве-е-е…

— Повели-и?…

Спустя еще пару секунд все беглецы, за исключением Втри, лежали, зарывшись носами в песок. Ей же оставалось лишь беспомощно оглядываться по сторонам. Конечно, попадись ей враг, она не задумываясь накинулась бы на него, даже и без магии, тем более, что от нее было не так уж и много толку. Но никакого врага видно не было. Лишь река, песок да лес.

— Ты свободна, сестра, — раздался голос из-за спины.

— Свободна? Но я…

— Не оборачивайся, — пресек ее попытку все тот же голос, — ты присоединишься к нам?

— Драконий, дождь! К кому «вам»?!

Втри тут же попыталась нарушить заперт, но не успела она хоть что-то разглядеть, как у нее перед глазами потемнело и она провалилась небытие. Последним, о чем она подумала, было то, что эти валенки никоим образом не подходят для центральных регионов халифата. Особенно летом.

Насколько мог судить Шус, на этот раз небытие продолжалось несколько меньше прошлого раза. И у него не было никаких непонятных воспоминания и странных желаний. Впрочем, все равно нельзя было сказать, что он смирился с эти состоянием. Последнее время, если сравнивать с прошлыми шестнадцатью годами его жизни, он слишком уж часто терял сознание. И нельзя сказать, что это устраивало Шуса. Впрочем, изменить столь бурное течение своей жизни Шус не мог. Во всяком случае, в сложившейся ситуации наиболее безопасным местом было место неподалеку от учителя, доказательством чему было то, что Шус до сих пор жив. По крайней мере, он не помнил, чтобы умирал.

— Наконец-то пришел в себя, Шус? — раздался голос Холдара.

— Вроде бы да, — неуверенно ответил Шус. — А где мы, господин Холдар?

— О-о, это интересный вопрос Шус. Очень интересный. Насколько я могу судить, мы, как бы это смешно ни звучало, сбежали за границу.

— Но ведь вы говорили…

— И повторю снова. Не считая Кекеш-Ара ближайшей границы сотни километров.

— Но… дело в том, что Кекеш-Ара или в переводе Свободная Страна женщин граничит с халифатом со всех четырех сторон и уж где-где, а здесь нас искать не будут.

— Но почему тогда просто не отсидеться здесь?

— А по-твоему, что мы здесь делаем…

— Так значит, у вас был пла…

— План-то был, но в него не под каким предлогам не входили Венды. Искать же нас здесь не будут по той простой причине, что только дурак вступит на их земли. Никто не знает, что именно проходит с оказавшимися в этом месте, по той простой причине, что отсюда никто не возращается. Однако, если верить слухам, то всех мужчин они вначале используют самым непристойным образом, после чего убивают.

— Самым непристойным? — переспросил Шус.

— Ну знаешь, как эм… — смутился Холдар, — предметы хм, приспособления… то есть, используют некую определенную часть, чтобы… ну, я думаю, что ты понял.

— Хм? — непонимающе промычал Шус.

— Ну понимаешь, Шус, когда мужчина и женщина …

— А, так вот про что вы! — воскликнул Шус.

— Так значит ты… хотя было бы странно, если бы… ты ведь вырос в деревне. Ну так вот, они все делают неправильно. То есть, они просто используют мужчин, даже против их воли.

— А разве в халифате мужчины не делают того же самого… — начал было Шус, однако Холдар поспешил разубедить Шуса.

— В Келхарском халифате все совсем по-другому. Большинство девушек мечтает о том, чтобы попасть в гарем если не халифа, то какого-нибудь знатного сановника. Ведь это обеспечивает не только высокое социальное положение и достаток, но и будущее их детей.

— Кроме того, лично я никого никогда ни к чему не принуждал, — подал голос халиф.

— Ну, любое возражение вам, повелитель, приравнивается к государственной измене, — заметил улфулдар.