Павел Блинников - Гамбит

Мы шли по коридорам, и никто из проходящих нас не замечал. В больнице все стало каким-то тусклым, наверное экономили на освящении. Я не знал, куда я иду. Но точно знал дорогу и пункт назначения. Он был прямо перед нами. Дверь. Она выделялась на общем фоне, так как была покрашена свежей краской и бросалась в глаза в этом мире тусклости. Я открыл ее и повлек шефа за собой. Мы не говорили друг другу ни слова. А зачем, ведь когда-то давно у нас была целая жизнь, чтобы наговориться всласть. А сейчас просто два старика ищут путь. Путь в их новый дом. За дверью оказалась операционная, какого-то парня резали на столе. Я точно знал, что надо немного подождать. Вдруг все врачи забегали по комнате и начали что-то кричать. Я не мог понять, о чем они говорят. Звуки перестали складываться для меня в слова. Но все их поведение вызвало у меня лишь отвращение. Ведь зачем все это надо, вся их суета ни к чему не приведет. А парень, которого резали начал вставать. Вот он-то как раз делал все правильно.

Я подошел к нему и взял за руку. Она показалась мне теплой и приятной на ощупь. Теперь уже он должен был повести нас дальше. Мужик повлек нас вниз. Мы опять прошли через все коридоры, и вышли из больницы. На улице все изменилось и выглядело неправильно. Единственное что мне понравилось, была лестница стоявшая прямо посреди дороги. Она тоже была выкрашена свежей краской и мне захотелось пройти по ней. Впрочем, незнакомый но, несомненно приятный мужик повел нас именно к ней. Мы начали спускаться. Пролет за пролетом. Пролет за пролетом. Пролет за пролетом. И опять пролет. И снова. Всегда.

Мне действительно показалось, что мы шли вечно, но вдруг все изменилось. Мы пришли на первый этаж. Тут стояла дверь, тусклая старая дверь. Мне вовсе не хотелось в нее входить. Я хотел идти дальше по лестнице. Вниз, пролет за пролетом. Я так же знал, что там я найду нужную мне дверь, и она тоже будет выкрашена свежей краской. Незнакомцу тоже надо было идти вниз. Но нас что-то не пускало. Поначалу я не понял, что это было, но потом меня как громом поразила догадка. Шеф! Наверное, ему надо выходить здесь. Наверное, это его дверь. Я отпустил его руку. У меня не получилось. Какая-то сила сдерживала меня. Я долго думал и наконец, понял. Ведь если я мог его держать то, наверное, и он может. Я хотел попросить его отпустить, но не знал, как это сделать. Потом посмотрел на его лицо и увидел что оно какое-то не такое. Он зачем-то кривил губы так, что стало видно зубы. А потом вдруг начал гореть каким-то внутренним светом. Он становился все ярче и ярче, а потом на него стало больно смотреть. И вдруг он рубанул открытой ладонью по той моей руке, которая держала мужика, и мы расцепились. Мужик, как ни в чем не бывало, пошел дальше. Мне ужасно хотелось последовать за ним, но светящаяся фигура шефа открыла тусклую дверь и втолкнула меня туда. Меня ослепила вспышка света, и я потерял сознание.

Пришел я в сознание от жары. Очень хотелось пить. Мысли текли вяло, но подобно снежному кому, котящемуся с горы, набирали обороты. Я решил пока не открывать глаза и подождать пока все встанет на свои места. У меня почему-то была навязчивая идея, что я умер. Потом пришли воспоминания о том, что я действительно умер, а за ними и все остальное. Я вспомнил, ради чего все это затевалось, и понял, что я попал в ад. Теперь открывать глаза стало страшно. Меня очень интересовало — насколько я умер. То есть, умер ли я полностью или нет.

— Открывай глаза и не бойся. Умер ты не полностью. — донесся до моих ушей голос шефа.

— Вы уверены? — спросил я, все еще зажмуриваясь.

— На сто процентов.

— Тогда ладно.

И я открыл глаза. Поначалу я ничего не увидел, яркий свет сильно слепил. Но вскоре мне удалось сфокусировать взгляд, и я увидел шефа стоящего посреди какой-то пустыни. Понятно, почему мне было так жарко. Шеф стоял в шортах и разноцветной рубашка.

— Что случилось? — спросил я у улыбающегося шефа.

— Случилась самое идиотское путешествие в мир мертвых, какое я видел в жизни. Но боюсь, что теперь уже ничего нельзя поделать, и если тебе в будущем приспичит навестить ад, то у тебя будет только этот способ сюда попасть.

— То есть все это мне не привиделось?

— Конечно нет. Напротив, у тебя все очень хорошо получилось. Единственный минус в том, что мы почти сутки спускались по твоей лестнице. Вернее твоей и того парня, это было ваше коллективное творчество.

— А у вас что, есть другой метод, чтобы сюда попасть?

— Да. И я тебе его покажу, если нам удастся отсюда выбраться. Вообще у всех свой способ путешествия в мир мертвых. У вас с тем хмырем который нас вел, были представление о лестнице и двери. И все это вылилось в этот бред, который нам пришлось пережить.

— А как все это выглядело со стороны?

— Да так и выглядело. Я снял с тебя купол удачи и наложил проклятье. Ты начал умирать, а когда дошел, так сказать, до кондиции я снял проклятье и вернул купол. Ну и сам вошел в такое же состояние что и ты. Потом открыл шкаф, и ты повел меня по коридорам наверх. Там мы лицезрели смерть того мужика, и он повел нас к лестнице. У него были представления, что мир мертвых непременно должен находиться где-то внизу, причем далеко внизу. И мы пошли. Шли почти сутки, пока не пришли к входу в Тарон-Гову. Ты хотел идти дальше, но я помешал тебе и разорвал вашу связь с нашим Сусаниным. А потом втолкнул тебя в Тарон-Гову. Вот и все.

— Охренеть можно! — выпалил я. Теперь, когда шеф мне это рассказал, я все отчетливо вспомнил. И мне даже снова захотелось пройти на нижний этаж.

— Слушайте шеф, у меня от всей этой истории что-то осталось. Такое ощущение, что я все еще не вышел из этого состояния. Ну, когда умирал.

— Ты не умирал, а умер. И я говорил тебе, что теперь это останется с тобой навсегда. И даже более того, без этого состояния ты теперь не сможешь жить. Из всего этого можно сделать один очень неутешительный вывод. Ты некромант.

— Это как? Я что смогу мертвых воскрешать?

— Нет. Некромант это колдун занимающийся смертью и всем что с ней связано. Его всегда будет влечь смерть и все в его жизни будет направлено на исследования загробного мира.

— И почему я некромант, и почему это плохо?

— Потому что у тебя очень просто все получилось. У тебя просто дар к входу сюда. Я лично рассчитывал на то, что умирать ты будешь несколько часов. А тебе хватило одного. Это очень хороший результат. Даже у меня на подготовку уходит минут тридцать, а я бывал в аду десятки раз. А плохо это, потому что некромант это злой колдун. Ему больше по душе отрицательные вероятности.

— Почему?

— Если тебя влечет в ад, то ничего хорошего в этом нет. Ведь тебя не повлекло в рай. Я сначала хотел сам тебя привести сюда, но ты очень уверенно потащил меня за собой. И еще пока ты умирал то смог увидеть собственную смерть. И это тоже очень плохо. Ты видел, что будешь лежать в гробу в восемьдесят шесть лет. И теперь эта цифра будет преследовать тебя вечно, вернее, до твоей смерти в восемьдесят шесть лет. Считай, что ты только что наложил на себя страшное проклятье, и тебе потребуется вся оставшаяся жизнь, чтобы его снять.