Сборник - Мир фантастики 2010. Зона высадки
– И не надо,– сквозь громовой хохот бойцов буркнул насупившийся Сенд.
– Подожди, Барни,– энергично поправила грудь Магда.– Не пройдет и года, как он вернется сюда же. На каникулы.
– Не! – вытаращил глаза старик.– Тогда я на пенсию! – и под второй приступ хохота потянулся к пластиковой бутыли.– Вы не ругайтесь, лейтенант, мы тут чуть-чуть легонького. Для ваших молодцов это, что укус какого-нибудь комара, а нам в радость. Хорошие у вас ребятки, хорошие! Я любого бы на место Райвы взял. Жаль только Тику вот вашему в каждый проем пополам наклоняться надо! А остальные – в самый раз!
– Не! – сдвинул брови Хард, похрустывая поджаристым куском мяса.– Со мной никто не сравнится.
– Даже я не пытаюсь,– под невольные смешки кисло заметил старший Уильямс.
– Я вообще не наклоняюсь! – окончательно развеселил бойцов пояснением Хард.
– И все-таки не понимаю! – не унимался Барни.– В самом деле, лейтенант! Чем вы их прикармливаете? Откуда таких берете? Ну, Тика мы пока оставим...
– Да,– пробубнил Тик с набитым ртом,– оставим пока. Если тут так кормят хотя бы через день, я бы остался. Как, командир?
– Вариант! – кивнул Ур.– Кого бы еще взяли?
– Да у меня глаза разбегаются! – воскликнул Барни.– Олл – чудесный техник, пеленгатор мне за пять минут отладил! Шор – кладезь анекдотов и мелодий! Музыку извлекает из всего, да хоть из вентиляционных труб! Сом со своим тесаком управляется как бог!
– Кухонный бог! – с улыбкой заметила Магда.
– И не только кухонный! – ухмыльнулся боец, и обнаженный нож оказался у него в руке мгновенно, словно вырос из ладони.
– Да что я говорю? – старик едва не прослезился.– А Рав, Кельм, Вик? Лучшие кадры собираете по вселенной, лейтенант, лучшие!
– Так кого бы ты взял на место Райвы? – прищурился Ур и повернулся к Сому.– Ты положи нож, положи. Я ведь нашел кое-что.
Сом в тишине положил нож на стол, и Ур вытряхнул из тряпочки сережки с астероидной бирюзой.
– Перстенек-то на мизинчик надела,– он улыбнулся Магде.– На безымянный не налез? Мал? У Райвы рука была тоньше?
– Такая глупость! – безучастно заметила женщина, стянула с пальца перстень и швырнула его Уру.– Да и дешевка, в общем-то. Хотя, что не поносить, если Райва его бросила...
– Подождите...– поднялся Барни.
– Сидеть! – рявкнул Ур.– Бросила? Райва не уезжала, не уходила и не улетала с Белой! Я уж не знаю, что с ней, но вряд ли она могла прогуляться на время в соседний поселок. Их же ведь просто нет на Белой? Никого кроме вас на Белой нет? Так или не так?
Никто не сказал ни слова, но бойцы начали понемногу трезветь. В ухе лейтенанта напряженно дышал Стив. Только работники станции оставались спокойны, тон-детектор не выдал ни одного тревожного всплеска. В накатившей тишине Ур медленно поднялся, тряхнул боксом.
– Вещи Сенда. Сказать, что я в них обнаружил? Кто вы на самом деле, друзья мои?
– Минуту...– снова попытался встать старик, но Сенд его опередил. Он метнулся вперед и сделал это мгновенно; растворился на стуле и оказался посередине стола, и только гримасы на лицах бойцов, толчок в грудь и нож Сома в руке младшего Уильямса подсказали Уру, что паршивец непостижимым образом успел чиркнуть лезвием каждого. В полной тишине Сенд бросил нож и, ожидая выстрела, закрыл глаза.
– Все еще мальчишка,– спокойно вымолвила Магда.
В недоумении замерли бойцы, на рубашках которых появились пятна крови, вскинул руки перед собой Барни, куда-то исчез Хард, и сам Ур словно поплыл в сторону двери, когда понял, что ранец Олла вовсе не обратился вспышкой света и его впечатывает в стену взрывом.
14
Его спасла притолока и экзоброник. Взрывная волна швырнула лейтенанта в дверной проем, притолока нахлобучила ему на голову шлем, и, хотя пламя успело обжечь лицо и теперь казалось, что его нет вовсе, осталась только боль, но глаза видели. И язык слушался, хотя капля воды из мундштука потеряла вкус. К счастью, боль не была чем-то особенным. С болью Уру уже приходилось справляться. Он приподнялся на локтях и в мертвенном свете мигающих аварийных плафонов оглядел костюм. Чтото, покрывающее его, запеклось теми же самыми чешуйками, какими были украшены стены и своды станции. Сколько прошло времени? Судя по сопению аварийной вентиляции – не меньше пятнадцати минут.
– Как ты догадался? – раздался из дыма скрипучий голос, и Ур тут же сорвал с пояса импульсник, но стрелять не стал, потому что из дыма выползал не человек, а часть человека. До пояса это нечто было Хардом, хотя и лишившимся волос, бороды и части кожи, которую заменили вздувшиеся пузыри, но вместо ног за ним волочилось месиво костей и паленого мяса.
– Я живучий,– хохотнул техник, наматывая что-то, чуть ли не собственную кожу на левый кулак.– И маленький. Короткий. А теперь стал еще короче. На время, правда. Почувствовал, но не рассчитал. Нырнул под стул, он из хорошего плекса, а ноги остались под столом. Однако не доверяет вам начальство, не доверяет. На задание отправляет, а собственную погибель за спиной заставляет носить? Как ты догадался?
– Вы были слишком спокойны,– начал подтягивать ноги Ур.
– Недостаточно для догадки,– не согласился Хард.– Мы ведь могли и сойти с ума. И даже, вероятно, съесть эту самую Райву. Дело ведь не в дурацких сережках и колечке, которое Магда взяла, когда еще была человеком. Как ты догадался о главном? И ведь обманул мальчишку, обманул! Не было ничего у него в боксе!
– Я не догадался,– шевельнул обожженными губами Ур.– Я заподозрил. Та фраза на стене «Я не хочу в сумерки» была подправлена. Едва заметно, но у Олла и в самом деле был хороший сканер. Ведь там было написано – «Я не хочу в пыль 1 »? Кто обратился в пыль? Райва? Отчего не срубили надпись полностью?
– Ты слишком въедлив,– хмыкнул, пустив кровавые пузыри, Хард.– Хотя и прав. Не успели срубить. Уильямс поторопился, сломал камнерез. Видишь ли, человек не исчезает вовсе, он словно падает в копилку, черты сохраняются. Мальчишка остается мальчишкой. Разумный человек остается разумным... Уж не знаю, что было бы с негодяем... Райва поранилась, когда заходила в пустые отсеки. В рану попала пыль, и она поменялась. Задумалась на мгновение и стала другой. На долгое мгновение задумалась, многое ли, знаешь, нужно обдумать в такой момент, прочувствовать. А паренек следил за ней, подглядывал, можно сказать, неравнодушен был к девчонке. Наверное, видел, как она чиркнула мне по запястью ножом. И как я задумался. Или как я сделал другими его родителей. Или как та же Райва сделала другим Барни. Он что-то понял. Не захотел меняться. Или слишком большое значение придал боли. Да, рана необходима, это важно. Она как жертва. Нельзя без жертвы. Сенд стал прятаться в тоннелях. Сумел передать код о проникновении. Прикончил из выбура Райву, когда она почти загнала его в тупик. Наверное, что-то еще разглядел. Стал
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});