Юлия Галанина - ЗвеРра

— Приятно, чёрт побери, когда твои умственные способности ценят, — фыркнул Марк.

— Да нет, ты дело другое, — попытался загладить промах Птека. — Тебе отступать некуда.

— А Гтеке и остальным текам есть куда? — насторожился Марк.

— Тоже некуда, но ведь от нас ничего и не зависит. Держи.

Марк натянул носок. Пошевелил пальцами.

— Красота! Ну пошли, что ли… Да, ребята, раз уж вы такие мастера — может вы мне и рюкзак свяжете? Ну, мешок такой заплечный, с лямками. Я и на полосатый согласен, лишь бы прочный был.

— Свяжем! — пообещал Птека.

На улице царил солнечный полдень, и ЗвеРра была на удивление приветлива и мила. Словно не здесь по ночам зубы стучат от холода и неизбывного ужаса. Милый, обаятельный город. Марк даже заметил пару окошек с белыми кружевными занавесками. В полдень та незримая тень, что нависла над ЗвеРрой, казалось, отступила под лучами солнца. И уши не мёрзли.

Марк шёл и чувствовал себя туристом, попавшим в восхитительное "средневековье с человеческим лицом". Чудесно пахли блинчиками и печёным на углях мясом уличные забегаловки. Над лавками распустились яркие полотняные навесы. Рука так и тянулась за фотоаппаратом, которого не было, чтобы запечатлеть причудливый фронтон, интересный карниз, уличную сценку, — чтобы потом показывать друзьям вместе с фотками: "а вот я в Праге", "а вот я в Лондоне", "я и Париж, Париж на заднем плане".

Мощёная окатанным булыжником улочка, петляя, вела к реке, которую, как и город, звали ЗвеРрой, а навстречу Марку и Птеке спешила легким шагом и лукаво улыбалась красивая девушка. Старая знакомая. Полярная лиса.

— О, Марк! Здравствуй! Ты чего от нас сбежал? Диса обиделась на тебя смертельно!

— Не люблю дешёвых представлений, — улыбнулся в ответ Марк. — Так и передай вашей роковой красавице.

— Всенепременно! — закрыв улыбку ладошками, серьёзно пообещала белая лисичка. — Скажу, что любишь дорогие представления.

— Скажи-скажи. Чернобурую леди, значит, зовут Диса. А рыжую?

— А рыжую — Ниса.

— А тебя?

— Ещё не догадался? — расхохоталась во весь голос полярная. Увидела кого-то знакомого и радостно ему замахала. — Илса меня зовут. Ну ладно, приятно было с вами пообщаться. Пойду, обрадую Дису, что шестой спаситель ещё живой.

Она прыснула в ладошку и, продолжая смеяться, заспешила по своим лисьим делам. Солнце золотило её белоснежные волосы.

— Диса, Ниса и Илса, вот оно как… — задумчиво пробурчал Марк, провожая полярную лисичку взглядом. — Три девицы под окном пряли поздно вечерком…

— Ты думаешь? — спросил Птека, морща лоб. — Мне кажется, они прялки в руках никогда не держали. Разве что веретено, — и то, прикидывая, как удобнее острым концом под ребро пырнуть.

— Это стихи, мой серьёзный друг… — отозвался пришедший в удивительно благостное настроение Марк. — Поэзия… Эх, не видела она меня в полосатом великолепии, которое вы связали. Не устояла бы, зуб даю.

Птека хотел что-то сказать, но потом, видно, передумал. Дальше шли молча.

Если зубры квартировали в Зубровом Замке, а жабки в особняке у озера, то у хранителей Артефакта был целый дворец над рекой. С каскадом причудливых лестниц, с вереницей башенок, с мощной подземной частью.

Дворец, который вся ЗвеРра называла Олений Двор, горделиво красовался на высоком берегу неподалеку от моста.

За пять месяцев, прошедших со дня нападения, Олений Двор сильно обветшал. Обрушились стены ограды, зияла дырами черепичная кровля, осыпались разноцветные оконные витражи. Марка это удивило. Срок был явно недостаточным, чтобы нанести столь мощные разрушения крепкому строению.

— Здесь никто не ходит, — объяснил, как мог, Птека. — Мы думаем, что теперь это место заразно, можно Безумие ЗвеРры подцепить. Я с тобой: поэтому не боюсь.

— Даже если все обходят седьмой дорогой эти хоромы, так быстро придти в негодность они не должны! — возмутился Марк. — Словно проказа их разъедает.

Он принюхался.

— Дымом тянет… Подвалы у Оленьего Двора, говоришь, хорошие? Похоже, живут в нём. Давай-ка в укрытие отойдём, а то торчим у всех на виду, нарываемся.

Марк оглядел округу и в качестве укрытия выбрал чудом сохранившийся фрагмент каменной ограды, защищавшей когда-то дворцовый сад на склоне над рекой. Руины романтично заросли колючими кустами дикой малины, это придало им дополнительную ценность в глазах практичного Марка.

Под прикрытием стены он нашёл пятачок, сравнительно чистый от растительности, и принялся обустраивать наблюдательный пункт. Птеке пришлось окутаться своей замечательной буркой, чтобы уберечься от колючек. Он деятельно помогал Марку ломать ветки для нужного обзора и заплетать лишние проходы. Марк, одним глазом поглядывая на разрушенный дворец, проверил территорию с обратной стороны стены, убедился, что натоптанных тропинок за ней нет.

— Что-то мне подсказывает, — пробурчал он, — самое интересное здесь ночью происходит. Похоже, надо садиться в засаду. Во всяком случае, соваться вот так — открыто — в руины, из которых потягивает дымом, я не рискну. Ладно, схрон мы подготовили, можно осторожно отступить. Птека, я на вашей кухне перец молотый видел, мне бы полбаночки…

— Хоть банку целиком, — пожал плечами Птека.

— Договорились. А у вас в городе есть хоть одна библиотека? Книгохранилище?

— На площади, рядом с ратушей, есть архив.

— Пойдём сейчас к вам домой, я оденусь потеплее, — и в этот архив наведаюсь. Бумагами пошуршу, попытаюсь следы Пророчества отыскать. А ближе к вечеру сяду в засаду.

— Я с тобой! — попросил Птека. — Не смогу дома сидеть, когда такие дела творятся.

— Любопытство сгубило кошку. А кошка это зверь, друг мой звеРрик… — предупредил Марк.

— Пусть! — махнул Птека. — С тобой я не боюсь!

— А зря… Я сейчас гарантированный источник неприятностей.

— Всё равно, — упрямо сказал Птека. — Мы хоть что-то делаем, а остальные просто ждут конца.

— Вольному — воля, — сдался Марк. — Благородное желание разнообразить остаток жизни — я прекрасно понимаю, и препятствовать не могу. Будешь незаметно дожидаться меня около архива вместе с банкой перца. Перед заходом солнца… На перец, конечно, надежда слабая, но уж лучше такая. Теперь организованно отступаем.

Они осторожно прошли оставленной тропинкой сквозь заросли и, спустившись к реке, покинули опасное место.

Марку уже из спортивного интереса хотелось застать врасплох хоть одного звеРрика в доме Птеки.

Куда там, опять все разбежались, лишь заслышав их шаги. Любопытные глазки подсматривали из щёлочек, — но быстро исчезали, только Марк делал шаг в их сторону.