Эн Варко - Повелители драконов. Книга 2. Пронзая ветер

Но тот не спешил исполнять приказ.

— А девушка и Шут?

Солдаты, окружавшие Торрэла, угрожающе зароптали, но Рогозу, похоже, это не испугало. Он продолжал твердо смотреть в глаза рыцарю.

— Разумеется. И Шут, и девка будут доставлены в Верховный Дом Пути в целости и сохранности, — выдавил из себя Торрэл и прикрикнул на Шестипалого. — Чего застыл? Давай, грузи их в карету. Да возьмите в доме кузнеца подушек. Устройте этого негодяя поудобней. Нужно чтобы любимая игрушка Тагиль по дороге себе синяков случайно не набила. А то наша принцесса неделю будет на меня дуться.

Один из солдат засмеялся, и Торрэл смерил его холодным взглядом:

— Над чем смеемся, Рубака? Поделись со своим господином.

Солдат осекся и виновато опустил глаза:

— Простите, господин мой, Торрэл.

— Все по коням.

Карета скользила мягко, без резких рывков, но, не смотря на это, Шут, перестав сдерживаться, непрестанно стонал. Занималось утро, и Ланетта смогла, наконец, не спеша рассмотреть своего невольного попутчика. Его волосы, абсолютно белые, были спутаны и слиплись от пота. Тонкие черты лица были искажены от боли, а губы искусаны в кровь. Ланетта осторожно убрала прядь волос с влажного лба юноши и испугано отпрянула, когда он неожиданно распахнул глаза. Они были невиданного ранее Ланеттой ярко-зеленого цвета.

Смущаясь, она несмело произнесла:

— Я могла бы немного уменьшить боль.

— Давай, — согласился Шут и закрыл глаза.

Она осторожно стала массировать голову и область шеи Шута. Так, как учил ее Лэппиус.

— Лэппиус ведь тебя учил не только снимать боль. Убивать ты тоже умеешь, — засмеялся Шут.

Ланетту передернуло от этих слов.

Она отстранилась от незнакомца, обидевшись. Но искусство учителя все-таки сделало свое дело — лицо Шута приняло расслабленное выражение. Он снова открыл глаза, и они загадочно замерцали, впиваясь в девушку.

— А ведь интересный субъект, этот твой Лэппиус. Ты не находишь, куколка? Женщинам, если они не жрицы, не пристало убивать. У них другое предназначение. В чем видел твое предназначение твой обожаемый учитель?

Ланетта пожала плечами. Она чувствовала себя неловко под прицелом насмешливых глаз. Девушка отвернулась от Шута и осторожно выглянула в окно. По бокам кареты ехали солдаты в серебристых доспехах на белых конях, мешая рассмотреть проплывающий мимо пейзаж. Но и немногое из увиденного сказало ей, что они быстро передвигаются по городским улицам.

Карета резко накренилась, на полном скаку свернув в сторону. Шут схватил Ланетту за руку и, заставив пригнуться к себе, прошептал:

— Они едут не к Тагиль… Повернули в сторону Дома Откровений! Слушай меня, куколка. Похоже, Торрэл захотел показать тебя своей сестре… Ты сейчас поможешь мне, а я, клянусь, если останусь в живых, помогу тебе. Ты согласна?

Она кивнула. В незнакомом мире ей была нужна хоть иллюзорная надежда на чью-то помощь. А Шут, несмотря на свой сарказм, вызывал у нее невольное доверие. Он опять негромко засмеялся. Ланетта вспыхнула, поняв, что он опять, непонятно как, прочитал ее мысли.

— К сожалению, это так. Надежда да сомнительный выбор — это все, на что ты можешь рассчитывать. Решай быстрее: поможешь мне или не. Время на исходе.

Он замолчал, вслушиваясь в ее мысли, и улыбнулся.

— Я рад, что ты решилась на первый вариант. В случае благоприятного расклада, мне, также как, несомненно, и тебе, просто сотрут память. А так как я не хочу ничего забывать, то с твоей помощью позабочусь о некоторых мерах предосторожности.

Застонав, он снял с себя медальон. Золотой диск на простом кожаном шнурке принялся раскачиваться перед ее глазами, медленно наращивая амплитуду.

— Запомни хорошенько этот медальон, — неторопливо проговорил он, не спуская горящих глаз с девушки. — Когда я закончу, то спрячу его себе под рубашку. Как только ты увидишь меня одного, ты подойдешь ко мне, вытащишь медальон и поднесешь к моим глазам. После этого мы оба вспомним все, что произошло с нами сегодня.

Девушка зачарованно кивнула.

— А теперь спи, Ланетта, — приказал Шут, и она послушно провалилась в небытие.

Проснулась она, когда карета остановилась во дворе белокаменного замка. Высокие стены были украшены замысловатой лепниной. Балконы поддерживали мраморные химеры. На цветных витражах сводчатых окон были изображены сцены людских страданий, а на длинных полотнищах, свисающих со стен замка, крылатые змеи кусали себя за извивающиеся хвосты. Двор, несмотря на предрассветный час, был наполнен людьми. Оруженосцы и конюхи принимали у солдат белоснежных коней и спешно разводили по конюшням.

Солдат, в котором Ланетта узнала Шестипалого, открыл дверь и, заставив пассажиров выйти из кареты, повел их к Торрэлу. Шут с трудом передвигал ноги и сутулился, но, представ перед рыцарем, выпрямился.

— Оставьте нас все, — приказал Торрэл.

Затем он достал из кармашка на широком поясе флакон, отнятый у жены кузнеца. Вдохнув содержимое в себя, он швырнул его на землю и раздавил каблуком.

— Я не буду убивать тебя, Шут, — произнес Торрэл, кривя рот в улыбке. — Пусть твои хозяева сделают это сами. Я им просто немного помогу.

Рыцарь достал из кармана коробочку и вынул оттуда что-то. Резко наклонив голову Шуту, он вонзил это ему в затылок.

— Я думаю, Шут, что тебе незачем помнить сегодняшние ночь и утро. Проснувшись, ты будешь думать, что провел все это время в трактире, напившись до полусмерти, потому что не можешь жить без любви своей госпожи. Ты влюблен до смерти в принцессу. Понял меня, Шут? И твоя страсть настолько безумна, что уже в ближайшую ночь ты прокрадешься в покои принцессы. Ты будешь умолять ее о ночи любви. Клянусь Силой, это будет презабавная шутка, которая отправит тебя прямиком на Арену.

— Шутка озабоченного идиота, — презрительно процедил Шут.

Тяжелый удар в лицо опрокинул его навзничь.

Торрэл склонился к лежащему на земле Шуту:

— Давай, Шут, сделай это. Сейчас ты уснешь, а когда проснешься, сам станешь озабоченным идиотом.

Как только глаза Шута закрылись, Торрэл окликнул Шестипалого:

— Доставь нашего паяца к какому-нибудь кросскому лекарю. Пусть его как можно быстрее приведут в порядок. Проследи, чтобы его переодели во что-нибудь не такое рваное и грязное. И не забудь напоследок влить ему в глотку хорошую порцию вина.

Затем холодные рыбьи глаза уставились на Ланетту. Ее голова снова закружилась.

— Иди за мной, — наконец, бросил он.

Не в силах противится властному рыцарю, Ланетта послушно побрела за Торрэлом в дом. В холле он остановился перед серебряными дверями, охраняемыми двумя солдатами. Двери распахнулись, и Торрэл бесцеремонно втащил девушку в жарко натопленную комнату. Часть ее освещал ярко пылающий камин, другая часть была погружена в сумрак. В самой темной части комнаты что-то шевельнулось.