Алексей Корепанов - Уснувший принц

— Ну да? — недоверчиво прищурился юноша. — От кого же это зависит? От Творца? Но Творец лишь созерцает наш путь, не лишая нас свободы выбора.

— От Неизбежности, — сухо произнесла адорнитка. — Запомни, альд Аленор: все без исключения подчиняется Неизбежности.

Аленор мог бы поспорить с Орой-Уллией. Например, спросить: а как же насчет Всемогущего? Он что, тоже подчиняется Неизбежности и просто не мог не сотворить мир? Но как это согласуется с абсолютной свободой воли Создателя и возможностями Его творений, созданных по Его образу и подобию и несущих в себе частицу Божества? Аленор мог найти и другие возражения — но не для споров приехал он сюда, в колонию адорнитов.

И все-таки он не удержался:

— Я вполне волен был сегодня свернуть у городских валов не направо, а налево и поехать на торжище или в Оружейный клуб.

— И все-таки ты не свернул направо, — жестко сказала в ответ Ора-Уллия.

— Мы теряем время, альд Аленор. Задавай свои вопросы. Мне пора уже очищать жилище. Я могла бы не отвечать на них…

— Однако этого требует Неизбежность, — вновь не удержался юноша.

— Ты плохо воспитан, альд. — Аленору почудилось, что глаза старухи на мгновение полыхнули темным пламенем. — Но твои слова истинны: это не мы с тобой разговариваем сейчас; это Неизбежность говорит сама с собой. Не сегодня, так завтра ты все равно узнал бы ответы на свои вопросы. Задавай вопросы.

— Прости, Ора-Уллия, — юноша отступил на шаг и еще раз поклонился. — Я был неучтив. Но это не от невоспитанности, а от желания добраться до истины. Существует множество кажущихся противоречий…

— Теперь уже я вынуждена быть неучтивой, — перебила его Ора-Уллия. — В третий раз говорю тебе: задавай свои вопросы, мне нужно идти очищать жилище.

— Да-да! — поспешно сказал Аленор. — Однажды, двенадцать лет назад, в год Черного Орла, я был здесь с моим отцом, альдом Ламерадом. Наверное, весной, потому что трава, помнится, была совсем редкой. Мы встретили на дороге похоронную процессию. Я видел ушедшего: это был седобородый старец в черной шапочке… Я хотел бы побывать на его могиле.

Аленор замолчал и с трудом заставлял себя не опускать глаза под долгим, тяжелым, пристальным взглядом Оры-Уллии. Капельки пота щекотали шею, стекая на спину, под панцирь, щекам было жарко. Ему показалось, что цепкий взгляд старухи обшарил всю его душу и Ора-Уллия знает его истинные намерения. Он из последних сил выдерживал ее безмолвный мрачный напор.

— Что было изображено на охранном уборе ушедшего? — наконец прервала молчание адорнитка.

— Охранном уборе? — недоуменно переспросил Аленор.

— Да. То, что ты назвал черной шапочкой, — это охранный убор.

Юноша задумался, припоминая, потом неуверенно произнес:

— Я точно не помню… Это было давно, мне было всего шесть лет… Какие-то узоры… красные… зеленые… Пo-моему, круг со звездой… Да, круг, а внутри звезда. И кресты… Кажется, кресты… — Он с сомнением посмотрел на адорнитку. — Или нет…

— Я знаю, о ком ты говоришь, — сказала Ора-Уллия. — Я могла бы спросить, почему у альда вдруг возникло желание побывать у склепа ушедшего адорнита. Но ты вряд ли скажешь правду.

— В тот день отец впервые показал мне черного орла, — терзаясь от того, что приходится кривить душой, глухо произнес Аленор. — Перед тем, как мы встретили похоронную процессию. Отец умер десять лет назад… Я знаю имя птицы: черный орел. Я знаю имя отца: Ламерад. Я знаю, где это было: неподалеку от Имма… Я не знаю имени ушедшего… Мне нужно знать имя ушедшего… Не могу объяснить почему, но я должен побывать на его могиле…

— Неизбежность, — пробормотала Ора-Уллия, опустив голову, и юноша был рад, что она перестала сверлить его взглядом. — Куда ни повернись — везде лишь одна Неизбежность. И ничего более… И никуда не деться от Неизбежности… Его похоронили под именем Гpax. Настоящее его имя принадлежит его душе, и оно ушло вместе с ней. Он вновь воплотится со своим настоящим именем и вновь заменит его на другое. — Звучный голос старухи потускнел и Аленор с трудом разбирал слова, которые почти сливались с шумом ветра в ветвях. — Грах… Ему уже некому было передать искусство владения таинствами… Нить оборвалась… Разлетелась цепь… Круг больше не замкнется. То, что происходит там, — Ора-Уллия обернулась к затихшему храму, — лишь слабый отблеск, отражение отражения, общедоступное и много утратившее. Наивные мечтатели… Они думали уйти от Неизбежности, они надеялись перехитрить Неизбежность… Разве можно ускользнуть от собственной тени?

Адорнитка вновь посмотрела в глаза Аленору странным взглядом ожившей на мгновение статуи, которая готова вот-вот застыть, и юноша подумал, что в словах Оры-Уллии мелькают крупицы каких-то неведомых истин, и что, наверное, есть смысл тщательно собрать эти крупицы, разложить их перед собой и попробовать составить правильный, единственно верный и возможный узор.

— Иди туда, через рощу, альд Аленор. За рощей дорога: по ней мы носим своих ушедших. Повернешь налево, увидишь. Склеп из черного камня. Наверху

— изваяние тунгра.

— Тунгра?

— Да. Ты не знаешь наших древних охранников. Здесь нет наших древних охранников. Тунгр — это рогатая птица с глазами зелеными, как трава. Ты найдешь. Я ответила на твои вопросы, альд Аленор, и мне давно уже нужно идти.

— Благодарю тебя, Ора-Уллия, — поклонившись, ответил Аленор. — Пусть твой род всегда процветает.

— Ушли времена процветания. Запомни: все, что происходит с тобой, направляется рукой Неизбежности. Даже тот черный орел над твоей головой — неспроста. Даже отдаленный гром за твоим окном…

Ора-Уллия кивнула и, наклонив голову, направилась к желтой полосе дороги. Аленор смотрел ей вслед — и ему было как-то не по себе от последних слов адорнитки. Над всем этим стоило поразмыслить. Потом…

Бросив последний взгляд на безмолвный храм, юноша прямо через луга, позади домов, обходя купы деревьев, направился к тому месту, где оставил коня. Сердце его тревожно сжималось, но он уже не мог просто так отказаться от задуманного и как ни в чем не бывало вернуться к прежней беспечной жизни. Даже если ты берешься за дело, последствия которого трудно предсказать, оно становится твоим делом… И если следовать убеждениям Оры-Уллии, каждый твой поступок, каждый поворот — налево ли, направо ли — это очередной лик Неизбежности.

Сев на коня, Аленор не стал возвращаться в колонию, которая уже не казалась пустынной — то тут, то там виднелись фигуры адорнитов, — а поехал в объезд, огибая дома по широкой дуге: ему не хотелось привлекать ничьего внимания, хотя Ора-Уллия, конечно же, могла известить о его намерениях всех обитателей колонии. Солнце уже одолело путь до своей верхней точки, но особой жары не чувствовалось: приближалась осень, последняя осень Цикла Камней, осень года зловещего камня опала.