Андрэ Нортон - Аромат Магии

— Если ты это утверждаешь, я верю, — герцог пожал плечами. — А теперь — что касается вестей из-за пределов Кронена. Принц Лориэн, значит, в немилости у своего отца, короля Хокнера?

— Настолько, — ответил Вазул, — что он и его последователи — все прекрасные воины, некоторые из них служили на границах, — теперь перебрались в Кеесал.

Отбросив лист бумаги, который держал в руках, Уттобрик смахнул со стола стопку донесений и при помощи лупы занялся изучением карты.

— Неподалеку от границы, — заметил он.

— И неподалеку от еще одного места, ваша светлость, — заметил Вазул. — Посмотрите налево от горы Настор…

Герцог, быстро подняв голову, заглянул в глаза канцлеру.

— Это логово Красного Волка! Вазул одобрительно кивнул:

— Именно так. В последнее время его стало трудно сдерживать; поскольку вы вывели гарнизон из Кранца…

— Мне пришлось это сделать! — оборвал его Уттобрик. — Если мы не будем охранять главные дороги, купцы начнут задавать нам вопросы, на которые не сразу найдутся ответы.

— Этот разбойник осмелел настолько, что планирует вылазку через границу: наверное, он полагает, что его не станут преследовать, ведь для того, чтобы послать туда отряды, потребуется немало времени.

— А ты говоришь, что люди Лориэна — опытные бойцы? — Герцог откинулся на спинку кресла, задумчиво потирая подбородок.

— Принц не из тех, для кого война важнее всего в жизни. Однако известно, что он питает слабость к хорошему оружию и сам, по доброй воле, отслужил два срока на границах. Фактически, его теперешняя ссора с королем вызвана тем, что он слишком редко появляется при дворе. Люди задают вопросы — особенно сравнивая его с наследником, который по природе своей довольно мягкий человек…

— Неужели? — Герцог подался вперед.

— В этом нет ничего странного… — начал было Вазул, но тут его прервал стук в дверь.

— Войдите! — крикнул герцог. Дверь открылась ровно настолько, чтобы в комнату мог проскользнуть паж, большеглазый испуганный мальчик, чем-то напоминавший маленького щенка, загнанного в угол разъяренными охотничьими псами. Серебряный поднос дрожал в его руках. Канцлер взял с подноса письмо как раз вовремя, иначе оно могло очутиться на полу.

— Это для вашей светлости, — он с поклоном передал бумагу герцогу.

— Хорошо, хорошо. Иди, мальчик, сейчас не время прерывать нас.

Паж с поклоном исчез за дверью. Герцог уже успел развернуть послание; пробежав письмо глазами, он швырнул листок на стол.

— Эти женщины! Ничем на них не угодишь. Вазул взяв бумагу, прочел ее — несколько быстрее, чем это сделал герцог, — а затем, к немалому удивлению своего господина, произнес:

— Отлично. Она прекрасно усвоила свою роль. Все высокородные дамы герцогского семейства встречаются с настоятельницей Обители Звезды и жертвуют что-то на бедных. Да, Обитель находится вне стен замка, однако высокородная госпожа вполне может отправиться туда — а заодно показаться простым людям, чтобы больше никто не распускал слухов, что она кривобока, горбата или уродлива…

— Что?! — Герцог, угрожающе побагровев, поднялся, опираясь о стол. — Кто говорит такое о моей дочери? Он пожалеет о своей лжи, когда его повесят на северной стене!

— Молва — и нет сомнений, что эти слухи распускают те, кого мы хорошо знаем. Вы так долго держали дочь взаперти, что ее мало кто видел. Вы представили ее двору, людям благородной крови — верный шаг; теперь пусть ее увидит и узнает народ.

Махарт сидела, держа в руках такое важное письмо. Ей все еще не верилось, что просьба, обращенная к отцу, получила его одобрение. Теперь можно приступить ко второй части плана.

Ее никогда не учили ездить верхом, но в Обитель можно отправиться в карете, скрывшись от глаз толпы за занавеской… Однако книги, прочитанные ею, подсказали девушке решение: паломничество — вот что следует предпринять!

Конечно, она не отправится в путешествие на запад, где в горах Звезда впервые явилась людям, — но ее первое посещение Обители должно выглядеть как паломничество. Разумеется, в прежние времена герцогини и герцогские дочери отправлялись в Обитель пешком; считалось, что таким образом они демонстрируют свое смирение. Махарт прекрасно понимала, что никто не отпустит ее одну, без охраны, — тем более что она совсем не знает город. Разумеется, она возьмет с собой Зуту; к счастью, никто не заставляет ее все время проводить в обществе навязанных ей фрейлин, но, если такова необходимость, она стерпит их.

— Я пойду туда как паломница, — высказала она вслух свое решение.

— Но его светлость никогда не позволит вам идти пешком по улицам! — покачала головой Зута.

— Даже герцог не сможет воспротивиться старинному обычаю. Моя мать отправилась на встречу с настоятельницей Гофрерой пешком — это было перед тем, как разразилась чума. Пусть Джулта найдет мое серое платье и самый простой плащ. Думаю, я отправлюсь сегодня.

Иначе, подумала она про себя, мой отец может и передумать.

Ее маленький двор, которым Махарт обзавелась с тех пор, как начала принимать участие в дворцовых делах, пришел в движение. Однако пришлось задержаться на день-два, поскольку, как сказал ей капитан дворцовой стражи, явившийся по такому случаю лично, улицы нужно подготовить.

— Так надо, ваша милость. Люди, живущие под защитой герцога, захотят увидеть его дочь, и нам следует принять меры, чтобы сдержать толпу и не допустить никаких происшествий. Так приказал его светлость Уттобрик.

Итак, Махарт пришлось ждать два бесконечных дня, волнуясь, что в любой момент отец может запретить ей это маленькое путешествие. Зута, с ее удивительной способностью разузнавать все новости, сообщила, что в кабинете герцога происходят встречи и беседы; один раз к нему приглашали даже высших офицеров. Однако, судя по всему, все это не имело ни малейшего отношения к Махарт, и она благословляла все эти государственные заботы, которые, похоже, снова заставили ее отца забыть, что у него есть дочь.

Итак, лишь на четвертый день, надев самое простое платье, какое только нашлось в ее гардеробе, неся в руках ларец с личным даром Обители, Махарт впервые за все время, что она помнила себя, ступила на брусчатку городских улиц — правда, покрытую по такому случаю коврами.

Слыша приветственные крики, девушка некоторое время не могла поверить, что они обращены к ней. Дети выбегали к самому краю ковровой дорожки, ловко уворачиваясь от стражников, — и Махарт обнаружила, что ей весело наблюдать за ними и что безо всякого принуждения она улыбается горожанам.

Это был совершенно иной мир, непохожий на торжественные залы и коридоры дворца; она наслаждалась этим новым для нее зрелищем, слыша приветственное: «Да хранит Звезда вашу милость!»