Андрэ Нортон - Янтарь Хейла

И он вышел из комнаты. Усмей растерянно огляделась. Янтарная сияющая цепь лежала возле ее ног — чтобы это могло значить?

Но думать об этом было некогда. Хейл ушел, ключ был у нее в руках, оставалось только поскорее найти подходящий замок. Она попробовала шагнуть вперед и тут же поняла, что не может выйти из янтарного круга. Ее поймали в ловушку, как дикого зверя. Ее охватила паника. И только воля к борьбе, свойственная ее народу, дала ей силы успокоиться и задуматься. Совершенно очевидно темное могущество Хейла. Он держал пленниками этих двух людей, значит, они, скорее всего, были его врагами. И если она поможет им, возможно, они смогут избавить ее от Хейла?

Змея — ключ, сказали ей, но как им воспользоваться? Усмей внимательно посмотрела на ближайшую колонну, неотвязно думая о ключах и замках.

Никаких замков видно не было, но, тем не менее, люди в колоннах заперты… Нет обычных замков, но и змея достаточно необычный ключ… Усмей задрала рукав и вытянула руку, стараясь коснуться змеиной головкой сияющей янтарной клетки.

Неожиданно вокруг руки Усмей вспыхнул огонь. Она невольно вскрикнула от неожиданности, но руки не отдернула.

Янтарная колонна изменилась. Там, где прикоснулся браслет, янтарь темнел, дымился и плавился. По монолиту разбежались трещины, они росли, расширялись, и вот уже посыпались куски, еще ломающиеся в полете, и вся глыба осела на пол мелкой желтой пылью.

Освобожденный пленник вздрогнул, потянулся и глубоко вздохнул. Словно не веря себе, он быстро провел руками по лицу, по плечам, с каждым движением убеждаясь, что он, действительно, жив и свободен.

Даже не взглянув на Усмей, он спрыгнул со своего пьедестала и огляделся, ища взглядом что-то, что обязательно должно было быть здесь.

И если он искал оружие, то очень вовремя, так как с лестничной площадки уже послышалось глухое рычание. Усмей вскрикнула. Жуткий янтарный демон из нижней комнаты стоял на пороге, и его омерзительная голова раскачивалась, готовясь нанести удар.

Мужчина стоял перед ним с пустыми руками, и Усмей успела подумать, что сейчас все будет кончено. Но мужчина спокойно поднял руку и начертил пальцем в воздухе несколько крестов. Они тут же вспыхнули зеленоватым пламенем и образовали решетку между ним и чудищем. А он тем временем поднес ко рту сжатый кулак и тихонько запел или засвистел. Усмей не могла разобрать ни слова. Она слышала только навязчиво, бесконечно повторяющиеся несколько звуков. Чудище все так же раскачивалось, его бронированный хвост судорожно подергивался, костяные шипы на голове встали дыбом, но, похоже, оно не могло двинуться с места. А мужчина продолжал все так же напевать.

И вдруг…

Воздух пронзил луч мертвенного синего света, такой же неприятный, как пламя свечей. Чудище освободилось от власти колдовской песни и бросилось вперед, дергаясь, словно под градом ударов.

Но мужчина не испугался. Только звук его пения стал громче. Но тут Усмей заметила еще одну движущуюся фигуру в комнате, и ей стало не до схватки. Кто-то тихонько крался вдоль стены.

Даже не приглядываясь, Усмей точно знала, что это Хейл. И пробирался он не к освобожденному пленнику, а совсем к другому концу комнаты.

И тут она сразу вспомнила. Стол! Там стоял стол с магическими предметами! А пленник, видимо, не замечал Хейла. Усмей попыталась крикнуть, предупредить его, но не могла издать ни звука, словно магический янтарный круг пережимал ее горло. В отчаянии решилась она снова попробовать силы своего браслета.

Она как могла дальше вытянула руку и змеиной головкой коснулась янтарной цепи. Ослепительная голубая вспышка. Усмей невольно прикрыла лицо руками. Жара не было, только жесткий ослепляющий свет. Когда она рискнула открыть глаза, по щекам ее текли крупные слезы, и видела она все как в тумане. Хейл исчез.

Ощупью добралась она до второй колонны и прикоснулась к гладкой поверхности. Если змея освободила мужчину, подумала она, то точно так же она освободит и Вел. И она прижала браслет к гладкому янтарю.

На этот раз она не могла видеть, что происходит, только слышала сухой треск и удары. Она чувствовала, как воздух наполняется пылью, и она даже запорошила ее протянутую руку. И вдруг ее коснулась чужая теплая рука, на секунду обняла ее за плечи и исчезла.

Усмей снова принялась протирать глаза. Зрение немного прояснилось. Она смутно видела, как Вел направилась к столу Хейла, и побрела за ней.

Воздух по-прежнему разрывали синие молнии. Чудовище теперь достигло первого ряда колонн. Оно рвалось и шарахалось, из разинутой пасти капала пена. Усмей покрепче прижала к груди амулет Гунноры и поскорее прошла следом за Вел.

Когда Вел подошла к столу, Хейл уже сидел там. Лицо его было жутко искажено гримасой злобы и ненависти, зубы оскалены. Заметив их приближение, он быстро схватил рукоять ножа и лезвием ткнул себе в ладонь. Раненую руку он вытянул над столом, чтобы кровь стекала в кубок. Но Вел сделала какой-то неуловимый жест, и рана мгновенно закрылась, так что в кубок попало не больше двух капель крови.

— Нет, Хейл, — тихо сказала Вел, и ее чистый голос каким-то образом перекрыл и рев чудища, и все еще звучавшее в глубине комнаты пение. — Даже твоя кровь не вызовет…

— Ты не смеешь мне приказывать! — закричал Хейл. — Я, Хейл, Мастер.

Вел покачала головой.

— Ты стал Мастером только благодаря нашей беспечности. Твой час минул, Хейл, — и, не поворачивая головы, тихо сказала, обращаясь к Усмей: — Выпусти змею!

Усмей, словно заранее зная, что надо делать, подняла руку. Браслет снова ожил. Змея распрямилась, прыгнула и оказалась прямо на раскрытой ладони Вел. И тут же гордо обвилась вокруг ее запястья.

Хейл рванулся вперед, словно хотел поймать змейку, но опоздал.

— А теперь, — Вел вытянула вперед руку. Головка змеи угрожающе раскачивалась, светлые глазки ярко блестели.

Архер, Столна и Борун, проснитесь,Святы связующие нас нити.Зло, сотворенное, вы сокрушитеВо имя…

Но последнего слова уже не потребовалось. В комнате раздался такой гул и грохот, что Усмей в ужасе зажала уши руками.

Кубок на столе закружился в каком-то диком танце. Хейл с криком бросился ловить его. Тут нож выпал из его руки и повис в воздухе, словно дразнил. Хейл тянулся к нему, забыв про все остальное, но нож, играя, уклонялся от его жадных пальцев.

Усмей заметила, что синие вспышки прекратились и в монотонном пении послышалось торжество.

Кубок и нож заманили Хейла далеко от стола, почти до самых разрушенных колонн. Там он пришел в себя, словно освободился от их чар. Он внезапно остановился в напряженной сосредоточенности, как воин, готовый прыгнуть на врага.