Каро Кинг - Убить Рыбку Джонса

Миссис Джонс прекратила бегство, а значит, Гримшо мог покончить с мальчиком. Но Лампвик не должен был узнать, что Гримшо не собирался заниматься работой прямо сейчас. Он намеревался навестить своего друга Тана. Он хотел рассказать ему о прекрасном моменте Бабаха и о том, что он тогда почувствовал.

Поэтому он нажал на кнопку отправки и исчез из склепа.

10

Всадники

Тан нынче редко бывал со своим Создателем, потому что тот находил его жутким и заявил, что лучше будет сам по себе, чем в компании безумного махрового халата, рядом с которым Смерть походила на Санта Клауса. Гримшо втайне считал это описание справедливым.

Поэтому Тан имел привычку бродить по Лимбу больше других демонов проклятия. Из-за этого его поиски могли занимать немало времени, и иногда Гримшо так и не удавалось выследить друга. К его разочарованию, в этот раз был именно такой случай. Проверив почти все излюбленные места Тана, он решил наведаться в клуб «Нет Входа» в Лондоне, в Лимбе. Вообще-то Тан не часто ходил в клуб «Нет Входа», потому что не очень любил большие компании, но попытаться стоило.

Все головы повернулись в сторону Гримшо, когда он возник посреди группы второклассных демонов, собравшихся в холле. Если и велась какая-то беседа, она тут же сошла на нет.

— Снова это странное маленькое существо, — сказал один из демонов голосом, похожим на разбитое стекло. — Которое вечно с книгами.

Книги в Сером Пространстве хоть внешне и выглядели уныло, но их содержание никак не контролировалось Лимбом, и они вели свою собственную полужизнь. В «Нет Входа» была библиотека, отчасти из-за этого Гримшо любил клуб больше других мест сбора демонов. По правде говоря, целиком и полностью из-за этого. Сидеть на стульях в «Нет Входа» было все равно что балансировать на скользких булыжниках, весь их плюшевый комфорт остался в Реальном Мире. А в камине никогда не горел огонь, так как огня в Лимбе не существовало. Но библиотека, хоть и маленькая, была битком набита книгами с приключениями, и Гримшо пережил их все по меньшей мере дважды.

Гримшо окинул комнату быстрым взглядом в поисках Тана. Его было сложно не заметить. Хотя Воплощения, появлявшиеся в клубе, как правило, были в темных плащах с капюшонами, скрывавшими лица, со взглядами, способными превратить раскаленные угли в кубики льда, Тан был внушительнее и ужаснее их всех.

— Гм, — прошипел по-змеиному другой демон. — Давайте затащим его в библиотеку. Посмотрим, что будет с его башкой, если в него энциклопедию бросить! Может, взорвется!

Гримшо нервно сглотнул, чувствуя направленные на него взгляды.

— Вы это уже делали, — сказал он. — Вы знаете, что будет.

Когда демоны начали медленно подступать, зловеще хмурясь, он повертел стрелки хронометра и нажал на кнопку. Очевидно, Тана в клубе не было, а значит, осталось проверить только одно место. Пустыню Лимба.

Тан почти никогда не наведывался в пустыню, потому что плохо ладил с Ханутом, вожаком древнеегипетских Воплощений, которые частенько там околачивались. Многие из них фактически проживали в лимбовской версии Британского музея, где их Создатели с некоторых пор служили в качестве экспонатов. В музее в наши дни было так оживленно, что большинство Создателей по очереди отправляли демонов в ссылку в пустыню, чтобы стало немного свободнее.

Многие из древнеегипетских демонов были всего лишь второго класса, но Ханут был Воплощением проклятия первого класса и ничуть не уступал Тану в знатности. Он был создан для древнеегипетской царицы с впечатляющими словами: «Да постигнет на крыльях стремительная смерть того, кто коснется великой». В результате получился Ханут — достойная модель порождения ужаса — высокий, с собачьей головой и массивными крыльями, с глазами, взгляд которых селил страх в сердце каждого. В том числе и Гримшо.

Когда Гримшо шлепнулся на песок песочного цвета, но с каким-то сероватым налетом, Ханут повернул грозную голову в его сторону и пристально на него посмотрел. Другие древнеегипетские демоны были неподалеку, они сидели среди дюн, выделявшихся на сером небе и походивших на бетонные глыбы из порошка. Гримшо мог разглядеть серые треугольники пирамид, возвышавшиеся в отдалении на фоне такого же серого неба.

— Снова это странное маленькое существо, — сказал Ханут низким голосом, который напоминал рычание. Он отлично знал имя Гримшо, но притворился, что забыл его, потому что считал себя слишком важным, чтобы обращаться к третьеклассному демону по имени.

Три долговязые фигуры в размотавшихся бинтах повернулись к Гримшо и вперили в него темные дыры, служившие им вместо глаз. По какой-то причине второклассные древнеегипетские демоны часто были похожи на помешанных на мести мумий из старых фильмов ужасов.

— Третьеклассные все чудные, — равнодушно заметил один из демонов.

— Некоторые чуднее, чем другие, — отозвался другой. — Ты видел этого чудика, полусвинью?

— Его зовут Вимбл, — пробормотал слегка раздосадованный Гримшо.

Если в иерархии демонов Могущественное Проклятие было на самом верху, то Вимбл — в самом низу. Он был так низок, что даже такой, как Гримшо, мог смотреть на него сверху вниз. Гримшо радовался, что был не самым низкосортным, и поэтому всегда, когда мог, вставал на защиту Вимбла.

Ханут сделал шаг в направлении Гримшо и подбадривающе посмотрел на него, и Гримшо чуть не вывернуло от испуга.

— Скажи, о кошачье создание без шерсти, как это — быть столь… тривиальным?

Гримшо не знал, что значит «быть тривиальным», но догадывался. Он пошевелил ушами и повел хвостом, изобразив на песке зябь.

— Ммм… Типа… уныло.

Ханут кивнул своей головой шакала и сочувственно помахал крыльями, из-за чего Гримшо подумал, что его сейчас разорвут на куски. Он сглотнул и выдавил:

— Как это — быть столь… поразительным?

Демоны разразились хохотом, похожим на звук, который издают умирающие от удушья.

Ханут поднял руку, все умолкли.

— Нет, нет. Я отвечу. Пусть существо меня услышит. — Он приблизился еще на шаг.

Гримшо подался назад, запутавшись в хвосте. Остальные демоны порывисто покидали свои места и, казалось, собирались вокруг него, что не предвещало ничего хорошего. Гримшо передернуло, он нервно прижал уши к голове и вжался в песок.

Ханут шагнул ближе, в его глазах полыхал желтый огонь. Он поднял лапу, на которой блестели тяжелые когти, и медленно поднес ее к съежившемуся Гримшо.

— Что ж, надо подумать. Что чувствуешь, когда запускаешь руку в человеческое тело и вырываешь его внутренности? Когда видишь, как его взгляд становится безжизненным, и знаешь, что положил конец тому, кем он был, и тому, кем мог бы стать? Когда летишь на крыльях пламени и видишь, как люди бледнеют и падают пред тобою ниц? — Ханут в задумчивости потряс головой. Затем он обнажил длинные зубы в улыбке, больше походившей на оскал. — Чувствуешь себя… ВСЕСИЛЬНЫМ. Именно так.