Майкл Муркок - Рыцарь мечей

Странный всадник оказался мабденом, гибким, стройным юношей, весьма мало походившим на воинов Гландита-а-Краэ. Спустившись как можно ниже, он протягивал Коруму руку.

Корум, не задумываясь, протянул свою — ту, что была ближе к спасителю. Левую, изувеченную. Но мабден, отчего-то ничуть не удивившись, ловко схватил Корума повыше локтя и так сильно потянул на себя, что тот сумел здоровой рукой ухватиться за ремень, удерживавший высокое седло на спине гигантской летучей мыши.

Без излишних церемоний всадник извлек Корума из воды, усадил перед собой, что-то крикнул пронзительным голосом, и летучая тварь взмыла высоко над волнами. Развернувшись, они полетели к замку на острове.

Управлять крылатым зверем было, по всей видимости, весьма сложно: всадник постоянно менял курс и что-то сердито кричал все тем же пронзительным голосом, которому вторил его «конь». Тем не менее до острова они добрались и теперь кружили над замком.

Корум с трудом верил собственным глазам: нет, мабдены не способны создать столь изящное архитектурное творение! Башенки, резные парапеты, изящные площадки на крышах, балконы, увитые диким виноградом и цветущими растениями, — и все из прекрасного белого камня, сверкавшего на солнце!

Крылатый зверь неуклюже приземлился, и юный мабден моментально соскочил с него, таща Корума за собой. Гигантская летучая мышь тут же сорвалась с места, покружила в небе и помчалась куда-то вдаль.

— Они живут в пещерах, на той оконечности острова, — пояснил юноша. — Мы стараемся не слишком часто прибегать к их помощи. Ты и сам видел: управлять ими чертовски трудно!

Корум ничего не ответил.

Этот островитянин только что спас его от смерти. Здешние мабдены были, похоже, не только доброжелательно настроены, но и весьма обходительны. Но подобно тому, как запоминает запах врага дикий зверь, Корум чувствовал одно: все мабдены его враги. Он яростно глянул на юношу.

— Почему ты спас меня, мабден?

Юноша не мог скрыть удивления. Он отряхнул пыль с одежды из алого бархата, поправил перевязь с мечом и лишь потом ответил — вопросом на вопрос:

— А почему ты убегал от наших людей, когда они направлялись к тебе навстречу, чтобы приветствовать тебя?

— А откуда вам стало известно, что я приду?

— Нам сказала маркграфиня.

— А ей кто об этом сказал?

— Этого я не знаю. А вы не очень-то любезны, господин вадаг! Я думал, вадаги — более вежливый народ.

— А я думал, что все мабдены одинаково злобны и лишены человеческих чувств и разума, — в тон ему откликнулся Корум. — Но ты…

— А, так ты, должно быть, имеешь в виду племена, что живут на юге и на востоке?

Корум коснулся изуродованного глаза своей культей.

— Вот. Это их работа.

Юноша сочувственно склонил голову.

— Мне, наверно, следовало бы догадаться раньше. Мучить и уродовать людей — их любимое развлечение. Поразительно, что тебе вообще удалось спастись!

— Да, я тоже не перестаю этому удивляться.

— Ну хорошо, господин мой, не будет ли тебе угодно посетить наш замок? — и юноша, торжественно поклонившись, широким жестом пригласил Корума войти в башню. Корум колебался. — Мы не имеем ни малейшего отношения к тем мабденам, что живут на востоке.

— Возможно! — вырвалось у Корума. — Но вы все-таки мабдены! И вас так много! Я уже понял: среди вас немало различных племен, однако, как мне кажется, у вас немало и общих черт…

Юноша явно терял терпение.

— Ну, как угодно, господин вадаг. Я, во всяком случае, безусловно намерен войти в замок. Надеюсь, вы последуете за мной. А впрочем, как вам будет угодно, — и он исчез за дверями башни.

Корум посмотрел ему вслед и решил пока остаться на крыше. Он смотрел, как морские птицы то камнем падают вниз, то снова взмывают в небеса. Потрогав свою культю здоровой рукой, он вздрогнул от ужасных предчувствий. Меж тем подул сильный холодный ветер, а Корум был по-прежнему совершенно наг и начинал уже коченеть на этом ветру. Он обернулся и снова посмотрел в сторону двери.

Оказалось, что в дверях стоит женщина. Лицо ее было спокойным, даже несколько замкнутым, однако глаза излучали доброту и нежность. Длинные черные волосы ее мягкими прядями падали на спину. Парчовое платье было богато украшено разноцветной вышивкой. Женщина улыбнулась Коруму и сказала:

— Приветствую тебя. Меня зовут Ралина. Кто ты?

— Мое имя Корум Джаелен Ирсеи, — молвил он. Ее красота, хотя и несколько непривычная для вадага, поразила его. — Или Принц в…

— …Алом Плаще? — она почему-то развеселилась. — Я владею древневадагским так же хорошо, как и современным. Но имя твое, видно, не совсем точное, принц. Я что-то не вижу никакого плаща. Да и вообще я не вижу на тебе никакой…

Корум отвернулся.

— Не смейся надо мной, женщина мабденов. Я не желаю больше терпеть насмешки и издевательства твоего народа!

Она подошла ближе.

— Прости. Те, кто сделал это с тобой, не принадлежат к моему племени. Хотя мы действительно одной крови. Но скажи, неужели ты никогда не слышал о Лиум-ан-Эс?

Корум наморщил лоб. Название было явно знакомое, но вспомнить он так ничего и не смог.

— Лиум-ан-Эс, — продолжала Ралина, — это моя родина. Наш древний народ живет в Лиум-ан-Эс с незапамятных времен; мы поселились на своих островах задолго до великих битв вадагов с надрагами, сотрясших все Пять плоскостей…

— Ты знаешь о Пяти плоскостях?

— У нас некогда были люди, способные видеть их все. Хотя их искусство, разумеется, никогда не могло сравниться с искусством древних рас — твоего народа, например.

— Откуда ты так много знаешь о вадагах?

— Дело в том, что мой народ и до сих пор не утратил любознательности, хотя у самих вадагов она атрофировалась давным-давно, — отвечала Ралина. — Время от времени у наших берегов терпели крушения корабли надрагов, и, хотя сами надраги куда-то с них тут же исчезали, их книги, гобелены и другие предметы культуры оставались. Мы научились читать эти книги, разобрались в том, что было изображено на гобеленах… В те времена ученые у нас были весьма многочисленны…

— А теперь?

— Теперь — не знаю. Мы редко получаем вести с Большой Земли.

— Как это? Но ведь она так близко!

— Не с этой земли, принц Корум, — сказала Ралина, кивком указав в сторону берега. Потом махнула рукой куда-то вдаль, в безбрежное море. — С той. С Лиум-ан-Эс или, точнее, из герцогства Бедуилрал-нан-Риум, на границе с которым и было некогда основано это маркграфство.

Корум посмотрел на пенные гребни волн у прибрежных скал.

— Сколь же невежественными мы были, — задумчиво проговорил он, — считая себя мудрее всех на свете…