Аксенов Павлович - Арес 2

Между тем, события перед донжоном развивались. Барон с графским сыном скрестили клинки, не дождавшись никакого знамения. Первым нанес удар Женар. Ан-Суа с легкостью отбил его и попытался рубануть противника по руке. Тот уклонился и снова атаковал. Скорость схватки сразу же возросла. Виктор внимательно следил за ней, и в его голове сами собой сформировались два вывода. Во-первых, Женар лишь слегка уступает барону в технике. И это плохо, потому что если графский сынок возьмет щит, то у Антипова не будет шансов против него. А во-вторых, судя по куражу участников, скоро кто-то из них получит ранение. И это хорошо, потому что доспехов нет, рана будет серьезной и один конкурент Виктора покинет турнир. Антипов даже тешил себя надеждой, что может быть противники исхитрятся и нанесут друг другу одновременные удары. Вот это будет здорово.

Но увы, если уж не везет, то во всем. Уже через несколько секунд после начала схватки, когда Виктор, закусив губу, страстно желал, чтобы именно хитрец Женар совершил ошибку и получил какую-нибудь не тяжелую, но досадную рану, из дверей донжона выбежала графиня.

Антипов сначала не увидел ее, потому что стоял боком ко входу, но услышал знакомый голосок и обернулся.

– Остановитесь! – закричала графиня. – Немедленно!

Она была чудо как хороша. Тщательно уложенные белокурые волосы слегка растрепались, тонкие ноздри гневно расширились, глаза горели яростным огнем. Ее золотистое платье блестело в свете факелов, но этот блеск не только не отвлекал внимание от лица Ласаны, но и подчеркивал его красоту. Виктору еще не приходилось видеть верхнюю часть графини, но сейчас он, забыв даже о схватке, замер и любовался ею.

Ан-Котеа и ан-Суа немедленно отступили друг от друга. Они опустили мечи и стояли, поглядывая то на соперника, то на разгневанную хозяйку.

– Господа, – произнесла графиня, пытаясь справиться с дыханием. – Разве вы не знаете условия проведения этого турнира? Никаких дуэлей! Каждый, замешанный в кровопролитии, должен немедленно покинуть мой замок!

'Вот это удача, – подумал Виктор, радуясь. – Надо же, даже не ожидал. И как я упустил из виду такое замечательное условие? Так еще лучше получится. Все целы, но с вещами на выход. Пока-пока, я помашу платком вслед, вытру скупую мужскую слезу и скажу, что мое горе безгранично оттого, что не удалось скрестить мечи с двумя такими замечательными бойцами'.

Оба соперника, как по команде, развели руки и произнесли:

– Ваше сиятельство!

Потом одновременно осеклись и злобно посмотрели друг на друга. Их позы были настолько похожи, что казалось, то ли барон, то ли графский сын отражаются в каком-то кривом зеркале, меняющем фигуру, но верно передающим суть, возможно, даже внутреннюю.

– Это – правила для всех. Я ничего не могу сделать, – графиня слегка повернула голову, словно ожидая кого-то, но не решаясь посмотреть назад.

И точно – буквально через секунду из донжона вышла еще одна дама в знакомом Виктору темно-зеленом платье.

– Госпожа, – сказала она. – Не слишком ли суровое наказание?

'Стояла за дверью и подслушивала', – мелькнула мысль в рациональном уме Антипова.

– Достаточное, Вирета, – резко ответила Ласана. – Ты посмотри, они даже не пытаются оправдываться.

Оба дворянина опять, как по команде, издали какой-то звук и смолкли. Если бы их взгляды могли убивать, то оба бы уже валялись на земле бездыханными, искалеченными и без единого кусочка кожи на теле. Они явно мешали друг другу высказаться.

– Не пытаются, – согласилась дама. – Но думаю, что это лишь от огорчения и раскаяния. Посмотрите на них. Для них ведь нет ничего хуже невнимания вашего сиятельства.

Оба соперника синхронно кивнули, умудряясь не сводить глаз не только с графини, но и друг с друга.

– Не знаю, – с сомнением ответила графиня, но чуткое ухо Антипова уловило легкую фальшь.

– К тому же кровь ведь не пролилась, ваше сиятельство, – Вирета с улыбкой высказала убийственный аргумент. – Предлагаю их простить. В первый и последний раз.

'Спектакль! – Виктор был готов взвыть от разочарования. – Обе девушки заранее договорились, о чем будут вести речь в таких случаях! И наверняка это все для того, чтобы спасти Женара… любимчика графини. Вон как бежала ради него'.

Однако участники несостоявшейся дуэли, похоже, не догадывались, что их прощение состоялось задолго до начала поединка. Они смотрели на графиню настороженно, словно ожидая очень важного для них вердикта. Впрочем, Антипов не находил это удивительным: оба были фаворитами в отсутствие загадочного Менела и имели реальные шансы на победу.

– Ну что же, – сказала графиня, словно задумавшись. – Думаю, что это предостережение должно послужить уроком всем остальным. Господа! Больше никаких дуэлей. Все вопросы можно выяснить на ристалище. Каждый будет иметь право записаться в ту команду, в которую захочет.

Ласана резко повернулась и направилась внутрь донжона. За ней ручьем потекли дворяне. Их лица выражали легкое разочарование, но это разочарование было ничто по сравнению с чувствами Виктора. Он теперь догадывался, что графиня уже назначила победителя. Если не турнира, то другого состязания. А иначе зачем договариваться заранее о спасении Женара? Возможно, дамочки вообще предусмотрели все варианты развития событий. Плюс в пользу графини, конечно, но минус Антипову. По его наблюдениям, некоторые женщины любят сначала принимать решение, а потом выносить вопрос на обсуждение. Например, выходить замуж или нет. Понятно, что женщина хочет выходить и обязательно выйдет, но ей так нужно для этого именно логическое обоснование, которое могут дать лишь подруги с развитым воображением.

Виктор подумал, что несмотря на первый день пребывания в замке, следует во что бы то ни стало форсировать события. Поэтому тоже устремился внутрь донжона, к столу, рассчитывая, что за едой он найдет возможность обратить внимание графини на себя.

Свое место Антипов нашел быстро с помощью дворецкого, а заодно и понял причину ссоры между графским сынком и бароном. Их посадили слева от графини, но одного ближе, а другого – дальше. Дворецкий путем извилистых умозаключений и взвешивания происхождения и заслуг каждого решил так. Ан-Суа не согласился с этим, а ан-Котеа, напротив, горячо поддержал. Столь очевидный повод выплеснул все, что тайно копилось в душе, но это почти ни к чему не привело – местоположение воинов не изменилось, но аппетит был испорчен.

Теперь зал выглядел совсем по-другому. Человек сорок дворян сидело за столом, покрытом синей скатертью из плотной материи. В углу расположились музыканты в оранжево-желтых одеждах. Их инструменты, от длинной трубы до местной мандолины, варсеты, еще не были пущены в ход, но Виктор знал, что вот-вот заиграет музыка. В ярком свете свечей и факелов между столом и стенами бегали слуги с подносами и без. Но не они привлекли внимание Антипова, а невысокий человечек в зеленом костюме и с серебряными кисточками, менестрель-распорядитель. Его функции были, на первый взгляд, просты – он произносил речи, тосты, да и вообще не позволял гостям скучать. Богатые посетители, осведомленные о собственном косноязычии, могли даже заказать менестрелю какую-нибудь речь от своего имени. Виктору почему-то казалось, что многие так и сделали.