Ольга Романовская - Перстень Мериада

Стелла кивнула.

О, Амандин, как же играл Чейзар! Флейта в его руках ожила; из неё лились птичьи трели, шум прибоя, жалобные напевы ветра…

— Это… это действительно необыкновенно! — прошептала она, когда музыка смолкла.

Вопреки возражениям, её оставили обедать.

Стол накрыли в большой светлой комнате; тарелки расставляла Веаса, жена Чейзара — румяная женщина со следами былой красоты на лице. Ей помогали двое детей: мальчик и девочка.

Стелла, желая сделать приятное бесплатно приютившим ее людям, похвалила стряпню хозяйки.

После обеда все перешли в соседнюю комнату.

Чейзар выпил немного вина, закурил трубку и ушёл к себе.

Женщины присели у окна на диванчике с жесткой деревянной спинкой.

В послеобеденные часы Веаса обычно рассказывала различные лиэнские легенды, и дети, сидевшие у её ног, с нетерпением ожидали очередной истории.

— Сегодня, с позволения гостьи, я расскажу вам о Дафне, — начала Веаса.

Дети притихли и с жадностью ловили каждое слово.

— Она жила вместе с родителями и тремя братьями в Джисбарле. В те времена сварги бродили только в лесах возле Глубокого болота, и ни в Джесиме, ни в Арги о них не слышали.

Как-то раз старший брат Дафны, Лискар, решил по весне поехать с купцами в Ленс. Его не было три года, но зато он вернулся первым женихом в Джисбарле. Когда Лискар проезжал по улицам на своём сером в яблоках коне, девушки выглядывали из окон, чтобы проводить его глазами — так он был пригож, да ещё при деньгах.

Но Миралорд отвернулся от их семьи: как-то отец Дафны поехал в лес за дровами и не вернулся. Его нашли на следующий день с перегрызенным горлом.

Горе вдовы было безутешно; бедняжка проплакала две недели и отправилась вслед за мужем.

Она немного помолчала, взглянув на испуганных детей, и продолжала:

— Вскоре Лискар снова уехал в Ленс, а средний брат, Самуэль, решил связать жизнь с морем, поэтому отбыл в Сизен. Младший Несвар остался с сестрой.

Дафну мучили страшные сны, в которых она видела чудовищ и водопад, поглощавший отчаянно боровшегося за жизнь Лискара. Каждый раз она в страхе просыпалась и спешила в храм, чтобы принести жертву Богу смерти.

Однажды вечером в Джисбарле въехал всадник и поросился к ней на ночлег. Он был прекрасен, но немногословен и очень понравился девушке.

После ужина незнакомец подозвал Дафну и сказал: «Я знаю, ты хорошая девушка и никогда никому не отказывала в просьбе, не поможешь ли мне?» — «Что я должна сделать?» — «Моя престарелая мать, большую часть жизни прожившая в Мари, решила съездить в Ари, чтобы попросить для меня попутного ветра, и обронила в пустыне Мор волшебное кольцо, подаренное ей самой Изабеллой. Великая богиня гневается и требует вернуть его, но я не могу выполнить её волю — поднять кольцо может только женщина. Так как мать моя уже слишком стара для путешествий, а сестёр у меня нет, то не могла бы ты помочь мне?» — «Конечно. Я отдам Вам это кольцо, если Вы проводите меня до пустыни».

«Не езди туда, сестрёнка! — взмолился Несвар. — Он не добрый человек, останься дома!».

Однако незнакомец сумел убедить Дафну поехать с ним.

Она благополучно добыла кольцо и отдала хозяину. Но дома её ждали дурные вести: умер младший брат. Соседи рассказали, что как-то поутру он вышел в сад, и его ужалила змея.

А потом девушка влюбилась. Сговорились о свадьбе, но Дафна уговорила жениха повременить немного, дождаться возвращения Самуэля из дальнего плаванья и поехала встречать брата в Сизен. Но его корабль не вернулся: его забрала к себе Лардек. Какая уж теперь свадьба!

Через две недели в городе вновь появился тот самый незнакомец, что год назад заезжал в Джисбарле. «Если выйдешь за меня, станешь королевой», — сказал он. Дафна отказалась и рассказала обо всем жениху. Тот нашел соперника и посоветовал тому уехать и не тревожить больше покой невесты. Незнакомец усмехнулся и ответил: «Еще посмотрим, чьей невестой она станет». На следующий день жениха Дафны нашли мёртвым на пороге собственного дома. Поговаривали, что рядом с телом видели огромного сварга.

В тот же день к ней снова постучался незнакомец, сказал, что уезжает, и оставил ей бархатный мешочек. Дафна не хотела его брать, но он настоял, сказав, что просто выполняет поручение жрицы храма Изабеллы.

Не в силах больше оставаться в Джисбарле, девушка на той же неделе уехала в Ленс.

Прошло ещё два года. Лискар собирался жениться на прекрасной Амасе; сестра искренне желала им счастья.

Накануне свадьбы все трое отправились на прогулку к озеру Фаэр. Решив издали полюбоваться водопадом, они взяли лодку, отплыли от берега… Вдруг Дафна вспомнила, что забыла дома подарок невесте.

Лишь только девушка ступила на берег, налетел ураган и увлёк лодочку под воду. Напрасно звала брата Дафна — не вернуться ни ему, ни Амасе.

А на берегу ухмылялся сварг…

«Видно, нет мне жизни на земле!» — подумала девушка, сняла с пальца кольцо, подаренное незнакомцем, и выбросила его со словами: «Пусть пустыня снова поглотит проклятое кольцо!». Посмотрела она в последний раз на солнце и бросилась в воду.

На детей эта история произвела удручающее впечатление: они дрожали от страха.

Стелла молчала. Легенда напомнила ей о кольце из пустыни, чуть не поставившим точку в ее жизни. Было ли это проклятое кольцо Дафны, и кто был тот незнакомец, который, идя по трупам, пытался добиться своей цели.

— А, может, и добился? — вдруг подумалось ей. — Сварги, смерть… Не желал ли и он ее смерти?

Может, и ей уготован похожий конец? Что, если она стала героиней продолжения этой истории, заняв место бедняжки-Дафны?

— Меня тоже послали за перстнем, да и проклятое кольцо в пустыне Мор я видела, — пробормотала она.

— Простите, что Вы сказали? — встрепенулась Веаса.

— Да так… Неважно.

На следующее утро принцесса отправилась за покупками. То немногое, что ей было нужно, она быстро разыскала в примыкавших к Рыночной площади лавочках. Отнеся покупки к Чейзару, Стелла выпила вместе с Веасой чаю и собрала вещи.

Спросив, как пройти к «Красному льву», девушка отправилась на поиски Остекзана. Ей повезло: она застала его вместе с приятелем в общей зале.

— Барон Остекзан, — девушка взяла на себя смелость прервать разговор и напомнить о данном в порыве любезности обещании, — пришло время воплотить свои слова в действия. Собирайтесь, мы скоро уезжаем. Разумеется, если Вы всё еще не против разделить моё скромное общество. Но если Вы передумали, я освобождаю Вас от данного мне обещания.

Вопреки её ожиданиям, барон не стал возражать, хотя принцесса догадывалась, что ему хотелось бы задержаться в Оурдане.