Виталий Зыков - Безымянный раб

Но зверь не нападал. Сорвав злость на ни в чем не повинных деревьях, он спокойно подошел к барьеру и, не пересекая его, лег на землю. Пушистый кошачий хвост судорожно подергивался, выдавая нетерпение, царившее в душе зверя. Киска явно настроилась на долгое ожидание.

Чувствуя себя в относительной безопасности, Ярик постепенно успокоился и пришел в себя. Он огляделся, пытаясь понять, куда занесла его нелегкая. Он стоял в центре каменного круга диаметром около трех метров, огражденного барьером. Барьер был сложен из грубых каменных блоков. На расстоянии приблизительно тридцати сантиметров друг от друга вершину барьера украшали каменные головы каких–то зверей. Ярик обежал глазами защитный периметр по всей его длине. Для этого ему пришлось поворачиваться всем телом вокруг своей оси. Зверюга за оградой не шевелилась, провожая внимательным взглядом каждое движение Ярика.

Все служащие украшениями головы не превышали размером мужской кулак. Кого тут только не было – головы с клыками и рогами, клювами и длинными ушами, с двумя пастями по обе стороны головы… Неожиданно взгляд зацепился за одну голову. Эта каменная голода детально повторяла голову зверюги за барьером. Ярик дотронулся дрожащей рукой до этой головы и с шипением отдернул назад, каким–то детским движением сунул пальцы в рот. Голова обжигала кожу.

Не вынимая пальцев изо рта, он перевел взгляд на круг под своими ногами. Всю его поверхность покрывала вязь непонятных символов, очень похожая на арабское письмо. Символы словно перетекали один в другой, их вязь завораживала, хотелось смотреть на нее, не отрывая глаз. В центре круга был вырезан некий абстрактный рисунок. Мастерство резчика поражало. Рисунок напоминал ажурные кружева, наброшенные на каменную столешницу. Поражала и фантазия неведомого резчика. Изображенное невозможно было описать словами. Казалось, что линии рисунка постоянно менялись местами, сплетаясь в немыслимых сочетаниях. Каменная картинка жила своей собственной жизнью. С каждым мгновением изображение выглядело все более и более материальным. Ярик с трудом оторвал взгляд. Ему почудилось или действительно стало светлей?

Неожиданно зверь вскочил на ноги и отбежал от барьера. Из его пасти доносился протестующий скулеж. Ярослав бросил взгляд себе под ноги. По вязи символов, так похожих на арабские, бежали голубоватые огоньки. Они походили на маленькие искрящиеся шарики. Ярик отступил на шаг и встал на символ в центре круга. Мелькающие огоньки слились в единый поток. Кольцо света завертелось вокруг ног человека. Каменное кольцо ощутимо задрожало. Эта дрожь передалась всему телу. Каждая клеточка начала вибрировать. До ушей Ярослава на самой последней грани слышимости донесся визг.

А зверюга внимательно наблюдала за происходящим с безопасного расстояния. Только она могла видеть, как тело человека распалось на мельчайшие составляющие и как образовался двухметровый столб быстро вращающихся частиц. Вращение постепенно ускорялось, и вот, наконец, центр каменной плиты прочертили тоненькие линии, образующие лепестки каменного цветка. Невиданный бутон начал постепенно раскрываться. Встав почти вертикально, каменные лепестки раскрыли отверстие, в которое с радостным воем втянулся маленький смерч. Зверь злобно тряхнул головой. Добыча все–таки смогла убежать. Древнее устройство, спавшее уже многие тысячелетия, проснулось и выполнило свое предназначение. Зверь развернулся и длинными прыжками понесся туда, где, как он помнил, оставалось еще много дичи, так похожей на только что ускользнувшую. Как древний механизм принимал прежний вид, не видел уже никто.

Олег с девчонками быстро бежал по дороге. Немногочисленные вещи, пакеты с собранными плодами – все осталось на месте стоянки. Девчонки жалобно всхлипывали на бегу. Олег, как мог, подбадривал их, но старался не останавливаться. Бег и еще раз бег. Когда он чувствовал, что его подопечные выбиваются из сил, когда они начинали дышать хрипло, жадно хватая ртом воздух, он позволял идти быстрым шагом. Дав небольшую передышку, опять заставлял всех бежать. Сам же он бежал ровно, без надрыва. Армия и спорт закалили как тело, так и дух. Но если физически он был в отличной форме, то морально… было мучительно стыдно, что пришлось бросить члена группы. Да, Ярослав не нравился Олегу, но он все–таки свой… А своих бросать нельзя… Но что–то не давало ему остановиться и попытаться помочь Ярику. Животное чутье, выработавшееся в горах Таджикистана, не давало покоя. «Беги, беги, беги…» – стучало в ушах. А он привык доверять своему звериному чутью. Необычный зверь вышел к их привалу, такого не прогонишь криками и палками. Это был зверь не менее опасный, чем погибший дракон. Да еще не давала покоя мысль о причинах заброшенности этой прекрасной, построенной на века дороги… Вылетев из–за поворота, они оказались у того места, к которому стремились. На берегу моря. Дорога плавно вынесла их на каменный пирс. Он тянулся на сотни метров, когда–то здесь причаливали десятки кораблей. Причальные тумбы, к которым привязывались корабли, сиротливо стояли на девственно чистом каменном покрытии пирса. Мысли Олега прервал крик:

– Корабль!!!

Это кричала верная подруга Настя. Олег приобнял ее и посмотрел, куда она указывала. Вдали виднелись мачты корабля.

– Черт!!! Они нас не увидят! – воскликнул Олег – Всем кричать и размахивать тряпками!

Последняя фраза относилась к Олесе с Наташей, которые обнимались от счастья. И сам подал пример, скинув джинсовую куртку и начав ею размахивать, выкрикивая: «Эге–гей!!! Мы здесь!!!» Девушки поспешили к нему присоединиться.

Увиденный ими корабль сделал резкий поворот и направился к каменной пристани. Скорость у него была немалая, и он, словно тень альбатроса, невесомо скользил по воде. Олег прекратил кричать и размахивать курткой. Девчонки же самозабвенно продолжали встречать спасителей. Кое–что насторожило парня. Где гул двигателей? Где такие привычные формы земных кораблей? Этот корабль имел совсем уж непривычный облик… Черный, с хищными обводами, напоминающий летящую стрелу, он молчаливо приближался к людям. Невозможно было ничего сказать о материале, из которого сделан корабль явно не железо, но и не дерево. Три чуть наклоненных к корме мачты, надстройка в середине палубы, два непонятных агрегата на носу и корме – все это заставляло задуматься. По палубе деловито сновали одетые в темно–синие мундиры люди. Часть из них готовилась к швартовке, но другие… они явно собирались отражать атаку. Сооружения на носу энергично расчехлялись, на палубе выстраивались вооруженные похожими на арбалеты устройствами люди. Неожиданно строй распался, и на палубу вышел человек, одетый в длинное, словно монашеское, одеяние с низко надвинутым капюшоном. Это была явно очень важная персона. Это легко читалось в том почтении, которое выказывали ему матросы.