Егор Севостьянов - Всегда возвращающиеся

Тактика, обычно используемая им в подобных случаях — выйти в полночь в лунном свете и подождать пока Оно само его не найдет, — тут вряд ли была бы уместна. Упыриха (вот, кстати, еще один вопрос — упыриха ли? Упырями, не шибко грамотные люди называют практически любую нежить, а если верить слухам, сила ее превышала возможности нежити подобного уровня в несколько раз), без особого труда справлялась с десятками одновременно нападающих на нее людей, а амулеты от нее нисколько не спасали, поэтому выходить один-на-один против нее, было бы большой глупостью. По крайней мере, пока не поймешь чем ей противостоять. А значит следовало логически вычислить ее логово и придти днем, когда она слаба. Просто? Просто. В теории. Пока Арек бесцельно слонялся по улице, размышляя над этим, он набросал в уме уже несколько вопросов, на которые следовало бы найти ответ. Что послужило причиной появления Упырихи (пока не определится вид и класс опасности, Арек решил называть ее так)? Как она выбирает свои жертвы? Что она вообще такое? Из разговора с корчмарем стало ясно, что жертвы она похищает живыми, убивая только если ей пытаются помешать, но почему так? Где ее логово? И как ее уничтожить?

— Что ж, — остановившись, сказал сам себе маг, — начнем, пожалуй, с жертв Упырихи. Как она их выбирает?

Для этого требовалось опросить родственников и свидетелей. С этого он и начал.

Благодаря словоохотливости корчмаря, он примерно знал имена жертв и где они жили. Его интересовало кем они были, возраст, характер, еще что-нибудь, что роднило между собой пропавших. Ведь, бывало, Упыриха довольно долго кружила по городу, выбирая, и ни разу не похитив тех, кто сам шел к ней в лапы. Первая жертва — молодая жена одного бывшего корчмаря, разбогатевшего на удачной торговле с соседними государствами и ушедшего на покой наслаждаться жизнью. Соседи отзывались о ней, как об очень хорошей, доброй женщине, всегда готовой прийти на помощь.

— Бывало, зайдешь к ней, ежели нужда какая приключилась, — говорили они, — попросишь, чего надо, так никому не откажет, нос не отворотит. Поможет, с добрым словом. Или, ежели, хворь какая случится, то сразу к ней. Над болячкой пошепчет, зельев намешает, хворь-то и отступит.

— Она, значит, магичка? — Заинтересовался Арек.

— Та не. Не доучилась она. Говорила, этого… та… та… Уменья, в общем, не хватило.

— А на каком факультете?

— Чаво, каком?

Ну, если зелья, да бормоталки, то Травница. Видимо магический дар госпожи Лозы был совершенно маленький, раз даже дипломированной травницы из нее не вышло. Ну, что ж, пойдем дальше. Арек хотел проверить еще один страшный слух — за пару месяцев до появления Упырихи пропало пятеро детей, а единственный, кто остался в живых, поседел от страха и тронулся умом. А при нем был обнаружен вплавленный в тело амулет. Но мальчика уже не было в городе. Его родители уехали куда-то к родственникам, как только произошло первое похищение. Совпадение весьма странное. Не был ли тот паренек свидетелем появления Упырихи? Пометив эту мысль на клочке бумаги, Арек отправился дальше.

Следующей была женщина с восточной окраины, не очень молодая и не слишком приветливая, как говорили соседи. Учитывая, что о покойниках (а люди не сомневались, что с ней кончено) принято либо хорошо, либо ничего, то в жизни была весьма вредной особой. Сестра ее, бывшая непосредственным свидетелем похищения, испуганно вздрагивающая и беспрестанно оглядывающаяся по сторонам, с первых же слов так расчувствовалась, что Ареку пришлось быстренько лезть в карман за пузырьком с успокоительным зельем. Из бессвязных реплик стало ясно, что Упыриха ворвалась в дом, околдовала ее сестру, так что та беспрекословно последовала за ней ("Гипноз или внушение", — подумал маг), и ушла прочь. На госпожу Бросскую, от пережитого чуть не помершую со страху, Упыриха не обратила никакого внимания.

— А ваша сестра умела колдовать? — задал маг тревожащий его вопрос. Кажется он начал понимать.

Практически нет. Все, что умела ее сестра, так это создавать безобидные иллюзии и двигать мелкие предметы усилием мысли. Со столь скромными данными она вряд ли могла доучиться хотя бы до второго курса. А она и не училась вовсе. Арек еще спросил, есть ли у его собеседницы магический дар? Нет, нету.

Кое-что начинало вырисовываться. Что бы подтвердить свою теорию, он зашел еще в несколько мест. Про третью жертву никто не мог сказать, что она была колдуньей, но Арек мельком заглянувший в комнату, где она жила, заметил несколько недорогих книжек про магию, рассчитанных на любительский уровень. Очевидно женщина (тоже молодая) скрывала свой дар от посторонних. Оно и понятно — мало кто относится к магам с симпатией. Большинство их просто боится, а от страха ненавидит, презирает и преследует.

Зато стал ясен принцип по которому Упыриха выбирает жертв — магия. Кровь магов обладает гораздо большей жизненной силой, чем у простых людей. Для нежити это не всегда имеет значение, но если представится возможность выбрать между простым селянином и колдуном, монстры склонятся в сторону последнего. Но почему именно эти женщины? Не проще ли наловить Орденских магов? Арек узнавал — Травников тут немало. "Нет, не проще," — подумал он. Упыриха похищает людей гипнотизируя или подавляя волю, а внушить что-либо дипломированному практикующему магу (даже Травнику), не так-то просто. Поэтому-то и интересуют ее только недоучки, не способные противостоять чужой воле.

Так, с этим вопросом разобрались. Арек пометил свои надумки на бумажке. Что дальше? Почему она похищает людей живыми? Обычно упыри (да и практически вся остальная нежить) нападают и сразу же убивают, выпивая кровь, а тут… Упыриха ли это? Те обладают весьма примитивным разумом и редко способны на более-менее осмысленные действия. Но здешний монстр явно имеет разум не уступающий человеческому.

А может быть это нечто такое, о чем еще не написано в книгах?

Арек убрал бумажку в карман. Те дети пропали ночью, в полнолуние. А куда ребята могли пойти в такое время, компанией и с чужими, наверняка сворованными амулетами?

— На кладбище, — Арек был когда-то ребенком и еще не забыл их образ мыслей.

Кладбище охранялось пожалуй даже лучше чем весь остальной город. Стражники группами разъезжали вдоль ограды, недвусмысленно покачивая пиками и положив руку на оголовье мечей, подозрительно поглядывая на каких-то странных личностей с осиновыми кольями, вилами и плетенками чеснока на шеях, сбившиеся в кучки и о чем-то договаривающихся между собой, так же подозрительно косясь на служителей закона. Рядом лежали заготовленные вязанки дров. Понятно. В сознании простого обывателя прочно сидит связь: Упырь — погост; хотя на самом деле это не всегда так. Даже далеко не всегда так. В этом месте покоятся многие уважаемые граждане, герои прошлых лет, предки многих сильных мира сего, поэтому толпа простолюдинов, в поте лица раскапывающая могилы и сжигающая трупы, градоправителю совершенно тут была не нужна. Арек был согласен с этим решением, и хотя он почти не помнил своих родителей, ему бы очень не понравилось, если бы какие-нибудь сиволапые крестьяне выкопали прах его бабки и стали бы тыркать ее осиновой палкой. Тем более, что подобная нежить, раз выбравшись из-под земли, обратно дневать возвращалась лишь в очень и очень редких случаях, предпочитая пережидать это время суток в глухих урочищах, темных оврагах и прочих подобных берлогах. А что касается старого волховского кладбища, то маги-практики, наверное, уже не раз проверяли его, и перепроверяли. Арек шел туда только из добросовестности. Все-таки не стоит безоговорочно доверять другим — он уже успел убедиться на своем опыте, что если маги ничего не обнаружили, то это не значит, что там действительно ничего нет.