Стив Перри - Хозяин тумана

- Приведите одного скрата, - приказал Клег. Ему пришлось кричать, чтобы перекрыть шум ливня. - Столкните его в этот пруд.

- Но, Первейший... - удивленно произнес один из его подчиненных.

Клег широко улыбнулся, обнажив красивые, крупные зубы.

- Пусть ребята развлекутся - поплавают, а заодно и пообедают. Пойдет?

На лицах зелкаев, как в зеркале, отразилась улыбка Клега.

- Еще бы! - радостно воскликнули они, скаля зубы.

Возвращаясь из кухни, где она обсуждала детали приготовления угощения к предстоящему Празднику Луны, Сайла обратила внимание на какой-то шум, раздававшийся у входа в пещеру. Не мог же Райк так быстро вернуться.

- Что там за шум? - спросила Царица у одной из служанок, шедшей от главного входа.

- Это корги, госпожа.

- Я думала, что Царь забрал их с собой.

- Не всех, госпожа.

Сайла направилась к выходу, чтобы выяснить причину беспокойства животных.

Над пустыней дул влажный теплый ветер. Где-то вдалеке на востоке собирался дождь. К сожалению, над пустыней пайлов дожди проливались редко, и воды никогда не было в достатке.

Старый пайл, присматривавший за коргами, стоял у их окруженного высоким забором загона и кричал на крупных - с человека ростом - ящериц, носившихся из угла в угол:

- Заткнитесь, вы, тупые твари!

- Что случилось, Равл? - спросила старика Сайла.

- Не знаю, госпожа. По-моему, корги что-то учуяли.

- И что ты собираешься делать?

Старик лишь пожал плечами:

- Ничего. Царь приказал держать эту свору взаперти.

- Царя здесь сейчас нет. Я приказываю выпустить их. Пусть поохотятся и разберутся с тем, что их так беспокоит. Да и здесь потише будет.

- Как прикажете. Царица Сайла.

Равл открыл калитку в загоне, и корги рванулись наружу, смешно задрав хвосты для равновесия. Царицу не особенно волновали сторожевые псы. Будь ее воля, ни одной этой твари не было бы и рядом с пещерами. Эти проглоты больше жрут, чем приносят пользы. Только мужчины могут возиться с ними и любить их. Наверное, они и сами недалеко ушли от своих подопечных по уму. Может быть, эта свора, заохотившись, потеряется где-нибудь в пустыне и не вернется... Вот будет славно-то.

Конан издалека заметил приближающиеся фигуры и понял, что ему не миновать новой встречи с драконоподобными сторожами пайлов. Юноша выхватил меч и осмотрелся. Никакого укрытия по соседству. Лишь небольшой холм с довольно крутыми склонами, высотой в три человеческих роста. Что ж, это лучше, чем ничего. По крайней мере хоть какое-то преимущество. Прикинув оставшееся в его распоряжении время, Конан полез вверх по склону.

Уже почти у самой вершины он чуть не свалился в хорошо замаскированную яму примерно в его рост глубиной. Края углубления в песчаном склоне были четко очерчены и напоминали Конану нечто подобное, уже виденное им.

Обойдя яму, Конан выбрался на вершину пригорка. Если повезет, одна из ящериц может, не заметив ямы, свалиться туда, и если не поломать ноги, то потратить время на вылезание, дав киммерийцу мгновение передышки.

Конан поудобнее взял меч. Семь тварей. Да, шансы остаться в живых невелики. Но если этому бою суждено стать последним для киммерийца, он постарается подороже продать свою жизнь и предстать перед Кромом с возможно большим количеством поверженных противников у ног. Конан надеялся, что Кром уже забыл их предыдущую встречу, но понимал, что для этого прошло еще слишком мало времени.

С шипением и свистом ящеры подбежали к Конану и полезли вверх, почти не замедлив скорости. Конан повыше занес меч. Если повезет, одним сильным ударом можно будет достать сразу двоих. Видимо, какой-то бог был в тот день в добром настроении. Первая из корг, не глядя под ноги, рухнула в яму прямо под тем местом, где стоял Конан. Тот, даже на пороге смерти нашел силы улыбнуться: тупые твари.

Остальные корги, увидев, что произошло с их вожаком, замедлили шаг и обогнули яму.

Когда первый ящер перевалил через гребень и ринулся на Конана, тот резко шагнул влево и, с силой опустив меч, начисто снес чешуйчатую голову с плеч.

Обезглавленное тело пробежало еще несколько шагов, но уже мимо киммерийца.

Вовремя обернувшись, Конан горизонтальным ударом меча вспорол брюхо еще одной зверюге. Корг, глядя на вывалившиеся внутренности и удивленно моргая, потерял всякий интерес к человеку.

Но оставшиеся были уже тут как тут, подойдя к киммерийцу вплотную. Конан поменял стойку и перехватил меч так, как удобнее для ближнего боя. Если повезет, еще одна тварь отправится на тот свет вместе с ним. А может быть, и две...

Неожиданно из ямы донесся стон поверженного чудовища, оборвавшийся так же внезапно, как и начался.

В тот момент, когда еще одна жертва наткнулась грудью на острие клинка, Конан рискнул бросить взгляд в сторону ямы.

Оттуда из-под земли выбиралось нечто. И это существо явно не свалившийся в яму корг.

В этот миг Конан вспомнил, где он видел подобную яму. Обычно они были маленькими-маленькими, и в них сидели в засаде похожие на пауков насекомые, питавшиеся муравьями и мелкими жучками, имевшими несчастье свалиться в подготовленную ловушку.

То, что вылезало из этой ямы, было раза в два больше корги и более всего походило на паука из кошмарного сна какого-нибудь безумного бога. От черного блестящего туловища отходили клещи толщиной в руку, с крюкообразными жалами, на конце которых сочилась какая-то, скорее всего ядовитая, жидкость. Не меньше восьми ног толкали это чудовище на поверхность.

- Кром!

Быстрее, чем можно было предположить, чудовище выкарабкалось на поверхность и атаковало ближайшую к нему коргу. Раздался треск сомкнувшихся челюстей - и тело ящера, разодранное на две части, рухнуло на землю.

Оставшиеся корги опасливо замерли, чем привлекли внимание подземного монстра. К их несчастью, чудовище было больше, сильнее и двигалось быстрее своих покрытых чешуей жертв.

Конан развернулся и бросился бежать. Ему вовсе не улыбалось выяснение гастрономических пристрастий черного чудовища. Пусть оно нажрется ящерами досыта! Ни к чему разнообразить его меню собственной персоной.

На бегу Конан внимательней, чем обычно, глядел себе под ноги.

Клег, не торопясь, вошел в озеро. Дождь продолжался, хотя и не такой сильный, как раньше. Но чем глубже заходил в воду предводитель зелкаев, тем меньше значил для него дождь.

Погрузившись с головой, Клег начал Превращение.

С первым же водяным вдохом на его шее раскрылись жабры. Кости, похрустывая, вытянулись. Ноги удлинились и слились в одно целое. Ступни превратились в вертикальный хвостовой плавник, более длинный в верхней части. Руки прижались в бокам, оставив свободными лишь кисти, превратившиеся в плавники. Из спины тоже вылез большой треугольный плавник. Глаза Клега округлились и сдвинулись в стороны и назад. Рот растянулся, превратившись в пасть с несколькими рядами острых как бритва зубов.