Марина Дементьева - Князь черного заката(мгмж-2)

- Позвольте, уважаемый, а почему, собственно, 'был'? С чего вы решили, что он погиб?

- Дык вы сами посудите, г-господа! Это ж сколько сил нужно вбухать, чтоб небо горело? Там энтих летунов было - тьма-тьмущая. К-канешна, погиб, об чём тут думать! Благослови Хозяйка его душу.

В наступившей тишине грохотом взорвался звук падения выроненного из дрогнувшей руки бокала. Тонким звоном пронизало застывший, грязный от низких мыслей и чувств воздух.

- Простите, господа, - растянула непослушные губы в холодной улыбке герцогиня Ариата, из последних тающих сил удерживая на лице ускользающую маску ледяного спокойствия. 'Держись! Ну же! Не смей разреветься прямо здесь, в этом проклятом, кричащем роскошью зале, на глазах этих… Этих! Нет, только не здесь!' - Я такая неловкая. - Отодвинула стул и обвела размытые в одно грязное пятно лица глазами, из глубины которых поднималась приливная волна отчаяния, грозящая захлестнуть с головой и погрести под собой. 'Только не выпустить слезы на волю. Чуть позже, не сейчас'… - Прошу меня извинить, господа, я вынуждена вас покинуть.

- Куда же вы, герцогиня? Вы поступаете жестоко, лишая нас вашего общества! Нынче вы особенно прекрасны!…

Но девушка, не слыша ничего, уже выходила из зала, едва сдерживая летящие шаги, лишь бы не перейти на стремительный бег, стремясь поскорее остаться в одиночестве. Сотни глаз жгли обнаженную спину и плечи. Прочь, прочь отсюда!

Выдержала, смогла. Теперь можно подобрать длинный подол такого ненавистного платья, задыхаясь, пронестись по длинным извилистым коридорам, наплевав на блестящие дорожки на щеках, на удивленные взгляды слуг и стражи.

Выбежала в сад, на ходу срывая с себя надоевшие украшения, выдирая шпильки из волос. Рухнула на мраморные ступени, ведущие к изящной эльфийской статуе, тускло сияющей в свете Иривиса и Ивенты, и горько разрыдалась. Она сама не понимала толком, почему известие о гибели Демиана так потрясло ее. Наверное, это просто стало последней каплей. Всего одна капля, но она прорвала внутри нее плотину. Какое еще может быть объяснение? Что ее связывало с Демианом? Всего-то ничего. Спасенная им жизнь да ночные кошмары. Всего-то…

Перед глазами, словно наяву, возник образ телларионского мага. Неужели его больше нет? Неужели она уже никогда не увидит этих колдовских пронзительных глаз, эту насмешливую невеселую улыбку? Не услышит его красивый завораживающий голос, искренний, такой редкий смех… Слезы полились с новой силой. Не хочу, не надо… Пусть он будет жив, пожалуйста! Марина не знала, каким богам молиться за него, она просто молилась - пусть это будет ошибка, пусть он окажется живым! Кто-нибудь другой, кто угодно, но тольконе он!

- О чём плачешь, герцогиня? - звонкий девичий голос вернул в реальный мир. Полутемный сад расплывался от слез, в двух шагах от Марины замерла тоненькая гибкая фигурка. Марина вытерла слезы и узнала в неясной тени одну из акробаток, молоденькую девушку лет двадцати, с короткими светло-русыми, отдающими в рыжину волосами и веселым взглядом миндалевидных глаз. Ярко-алое, с пышным подолом и рукавами платье незнакомки было расшито мишурой и блестками и колыхалось при малейшем движение, так что казалось, будто девушка объята пламенем. Акробатка располагающе улыбнулась и протянула Марине только что распустившийся цветок. Откуда она его только взяла в холодный месяц капели - непонятно.

- Спасибо, - поблагодарила Марина, принимая цветок из теплых рук девушки. В ответ - еще более обезоруживающая светлая улыбка. Словно весеннее солнышко выглянуло из-за туч.

- Искра.

- Оригинальное имя. Но тебе подходит.

- Меня так зовут мои друзья из нашей труппы. Родители назвали меня лурнийским именем.

- А я Марина. - У Искры удивленно взлетели вверх брови, затерявшись под пшеничной челкой. Ну, конечно, она ведь слышала, как ее называли Ариатой. Ну и пусть, надоело прятаться под чужой личиной. Чужая жизнь, чужая судьба, чужой отец… Еще и чужое имя. Надоело! Как же хочется побыть самой собой. Хоть немного. Только с этой девушкой, к которой она сразу почувствовала искреннее расположение. Сердце подсказывало, что Искра не предаст и не обманет, она не такая, как те, что ее сейчас окружают.

- Красиво! По-авалларски, кажется, значит что-то хорошее. - Акробатка села рядом с Мариной и запрокинула голову, разглядывая звездное небо. - Я вижу, ты совсем одна, тебе ведь и поговорить здесь совсем не с кем, бедняжка. Ох уж мне эти напыщенные фифочки! - презрительно фыркнула девушка. - Только и думают что о побрякушках да о мужиках.

Марина рассмеялась над ее словами. Уж слишком заразителен был оптимизм Искры. 'Ну и чего я расклеилась? Нашла кому верить - вруну и пьянице. Можно подумать, он в первых рядах отражал атаки нечисти! Наверняка сидел в самом глубоком подвале своего замка и еще долго боялся оттуда нос высунуть. С чего он вообще взял, что Демиан погиб? Много он понимает в магии. Да, к тому же, зная этого ведьмака можно быть уверенной - такой из любой переделки выйдет живым и невредимым!'

- Ну наконец-то улыбнулась! А то развела тут сырость. Такая большая девочка и плачет. - 'А ведь единственная, кто хорошо относится ко мне в замке - это Шерпа. И то она видит во мне лишь изменившуюся за десять лет малышку Ари. Но ведь я-то - не она! Я - другая! Как же я мечтаю о том, чтобы кто-то полюбил Марину, а не герцогиню Ариату!…'

- Искра… - Это, конечно, несусветная наглость просить незнакомую девушку о таком одолжении, но… От одиночества и тоски уже начинаешь сходить с ума.

- Знаю, что ты мне хочешь сказать. Хозяйка накажет меня, если брошу тебя здесь.

- Спасибо, Искорка…

Две совершенно разные девушки, даже не подозревающие о существовании друг друга до сегодняшнего дня, обнявшись, как сестры, сидели на мраморных ступенях, залитые лунным светом. И будущее уже не казалось таким безнадежным и страшным. Теперь, когда они вместе.

Четыре дня спустя. Синар

Чувства появлялись не сразу, а как-то медленно и поступательно, словно с большой неохотой. В мыслях царил полный разброд, события недавнего прошлого никак не желали всплывать в памяти, а когда он попытался систематизировать те обрывки, что был в состоянии припомнить, виски тут же заломило от дикой боли. Хотя кое-что, пусть не сразу, но всё-таки прояснилось. Тот самоубийственный бой одного против всех… Наконец-то возникла первая связная мысль - я что, до сих пор живой??? По всем ощущениям выходило, что да. Ну не может мертвец скрипеть зубами от головной боли и загибаться от жажды!