Роджер Желязны - Бог света

— Я потерял счет годам.

— Я тоже. Но наверное, прошло лет сорок или сорок пять, как мы не виделись.

Сэм кивнул.

— По правде сказать, не знаю, с чего начать, — сказал человек.

— Для начала скажи, почему «Янагга»?

— А почему бы и нет? Имя достаточно убедительное. В нем звучит нечто от рабочего класса. А как ты? Все еще ходишь в принцах?

— Все еще хожу, — сказал Сэм. — И меня все еще называют Сиддхартой, когда окликают.

Старик хихикнул.

— И «Связующий Демонов», — процитировал он. — Очень хорошо. Поскольку твой наряд не соответствует твоему богатству, я заключил, что ты, по своей привычке, разыгрываешь спектакль?

Сэм кивнул.

— И я столкнулся со многим, чего не понимаю.

— Угу, — вздохнул Ян. — Угу. Так с чего же мне начать? Расскажу о себе, как… Я набрал слишком много дурной кармы, чтобы быть уверенным в перемещении.

— Что?

— Дурная карма, говорю. Древняя религия не просто религия, а разоблачающая, вынуждающая и пугающе наглядная религия. Но о последней части не говори вслух. Лет двенадцать тому назад Совет разрешил использовать психозонды на тех, кто просил возрождения; это было сразу после акселерационистско-деикратического раскола, когда Святая Коалиция прижала техников и сохранила право на подавление. Простейшее решение, чтобы пережить проблему. Храмовников заставили иметь дело с корпорацией торговцев, клиентам запудрили мозги, акселерационистам отказали в возрождении или… ну, в общем, вроде этого. Так что теперь акселерационистов не слишком много. Но это только начало. Боги быстро поняли, что в этом заключается путь власти. Сканирование наших мозгов перед пересадкой стало стандартной процедурой. Корпорация купцов стала Мастерами Кармы и частью структуры Храма. Они читают твою прошлую жизнь, взвешивают Карму и определяют твою последующую жизнь. Это превосходный метод для поддержки кастовой системы и укрепления деикратического контроля. Таким образом большая часть наших старых знакомых получила нимб.

— Бог! — сказал Сэм.

— Во множественном числе, — поправил Ян. — Они всегда считались богами с их Аспектами и Атрибутами, но теперь это стало страшно официальным. И любому из тех, кому повезло быть из Первых, чертовски необходимо твердо знать, желает ли он быстрого обожествления или погребального костра, на который он взойдет в Зала Кармы. Когда у тебя встреча?

— Завтра днем, — ответил Сэм. — Но почему ты все еще ходишь кругом, и у тебя нет ни ореола, ни горсти громовых стрел?

— Потому что у меня есть пара друзей, и оба они намекали мне, что лучше продолжать жить спокойно, чем встретиться с зондом. Я принял к сердцу их мудрый совет и поэтому продолжаю латать паруса и иной раз шумлю в местных кабачках. Кроме того — он поднял узловатую руку и щелкнул пальцами — если не реальная смерть, то, возможно, тело, изъеденное раком или интересная жизнь кастрированного водяного буйвола, или…

— Собака? — спросил Сэм.

— Именно, — ответил Ян и наполнил два стаканчика спиртным.

— Спасибо.

— Прямо адский огонь.

— Да еще на пустой желудок… Ты сам его делаешь?

— Ну. Перегонный аппарат в соседней комнате.

— Поздравляю. Если бы у меня была плохая карма, все это было бы теперь разобрано.

— Плохая карма — это то, что не нравится нашим друзьям-богам.

— А почему ты думаешь, что у тебя она есть?

— Я хотел начать изучение машин с нашими здешними потомками. Обратился в Совет, получил отказ и надеялся, что об этом забудут. Но акселерационизм теперь так далеко загнан, что не возродится за время моей жизни. Очень жаль. Я хотел бы снова поднять парус и уплыть к другим горизонтам. Или поднять самолет…

— Зонд и в самом деле достаточно чувствителен, чтобы уловить что-то столь же запутанное, как положение акселерациониста?

— Зонд, — ответил Ян, — достаточно чувствителен и скажет, что ты ел на завтрак одиннадцать лет назад, и как ты утром порезался, напевая андоррский национальный гимн.

— Они делали эксперименты, когда мы оставили… дом, — сказал Сэм. — Мы с тобой осуществили тогда весьма хорошую основу трансляторов мозговых волн. Когда произошел взрыв?

— Был у меня дальний родственник, — сказал Ян. — Ты помнишь сопливого щенка сомнительного происхождения третьего поколения по имени Яма? Щенка, который вечно увеличивал мощность генераторов, пока один из них не взорвался и Яма так обгорел, что получил второе тело — лет на пятьдесят старше — когда ему было всего шестнадцать? Щенка обожавшего оружие? Парня, который анестезировал и расчленял все, что двигалось, и делал это с таким удовольствием, что мы прозвали его богом смерти?

— Да, я помню его. Он все еще жив?

— Да, если хочешь так назвать это. Он теперь и в самом деле бог смерти — это уже не прозвище, а титул. Он усовершенствовал зонд сорок лет назад, но деикраты положили его под сукно до недавнего времени. Я слышал, что он придумал еще какое-то маленькое ювелирное изделие для служения воле богов… что-то вроде механической кобры, способной регистрировать энцефалограммы на расстоянии в милю. Она может ужалить человека в толпе, в каком бы теле он ни был. Противоядия нет. Четыре секунды — и все… Или огненный жезл, который, говорят, может содрать поверхность трех лун, в то время как Бог Агни стоит на берегу, размахивая этим жезлом. И, как я слышал, он проектирует сейчас реактивный джаггернаут для Бога Шивы… что-то вроде этого.

— Ого! — сказал Сэм.

— Ты пройдешь испытание? — спросил Ян.

— Боюсь, что нет. Скажи-ка, я сегодня видел машину, каковую лучше всего назвать молитвенным ковриком — они что, в ходу?

— Да. Они появились года два назад; ее придумал молодой Леонардо однажды ночью после стаканчика сомы. Теперь, когда идея кармы стала модной, эти вещи лучше кружки для пожертвований. Когда мистер горожанин предстает лично в клинике бога церкви, выбранной им в канун своего шестидесятилетия, считается, что его молитва будет рассмотрена с учетом его греха при решении, в какую касту он войдет, а также возраст, пол и здоровье тела, которое он получит. Мило. Ловко придумано.

— Я не пройду испытания, — сказал Сэм, — даже если воздвигну мощный молитвенный счет. Они поймают меня, когда дело коснется греха.

— Какого рода грех?

— Я еще только собираюсь его совершить, но он записан в моем мозгу, поскольку я его обдумывал.

— Хочешь выступить против богов?

— Да.

— Каким образом?

— Еще не знаю. Начну, однако, с контакта с ними. Кто их глава?

— Не могу назвать ни одного. Правит Тримурти — Брама, Вишну и Шива. Но кто из них главнее в данный момент — не могу сказать. Кто-то думает, что Брама…