Александр Борискин - Уйти, чтобы вернуться. Исповедь попаданца

Эта идея оказалась весьма продуктивна: он меньше уставал.

"Надо беречь батарейки! — запоздало пришла ему в голову разумная мысль. Теперь перед каждым отрезком пути во время отдыха он внимательно осматривал дорогу впереди, потом гасил фонарь и в темноте перемещался вперед, считая про себя секунды. Досчитав до ста, останавливался на отдых и снова зажигал на короткое время фонарь.

Через два часа он добрался до конца трубы. Там тоже был сделан небольшой тамбур, в котором стояли три вагонетки. Между ними и выходом наружу оставалось немного свободного пространства, где можно было, наконец, выпрямиться и встать в полный рост.

Кирилл намочил угол тряпки водой из бутылки и постарался тщательно протереть тело от пота и грязи. Это пришлось сделать несколько раз, но и тогда он не был уверен, что все сделал достаточно хорошо: фонарь и зеркало не позволяли увидеть это. Потом натянул на себя всю имевшуюся у него одежду, обулся и сел на дно трубы, подложив под себя полиэтиленовый пакет, вывернутый обратной стороной наружу. Батарейки почти полностью сели. Пришлось их заменить. Старые – также засунул в пакет. На часах было полпервого ночи.

"Надо найти захоронку с деньгами. Кажется, справа от двери зарыт контейнер с пакетом, в котором находятся марки".

Кирилл ножом раскопал грунт и вынул металлический контейнер. В нем было два пакета: в одном западногерманские, в другом – восточногерманские марки. Он раскрыл пакет с западногерманскими марками: в нем находилось еще два пакета. В одном лежало десять банковских упаковок по тысяче марок каждая, в другом – некоторое количество мелких купюр на общую сумму в полторы тысячи марок. Забрав из него себе сто марок мелкими купюрами, Кирилл все уложил обратно, а контейнер закопал в старом месте.

Все пакеты протер тряпкой, чтобы не осталось на них «пальчиков».

"Буду надеяться, что тому, кто придет за деньгами, будет не до того, чтобы пересчитывать деньги! Едва ли кто подумает, даже если пересчитает их, что сто марок забрали, оставив больше одиннадцати тысяч не тронутыми. Скорее всего, все спишут на невнимательность".

Время приближалось к двум часам ночи. До рассвета оставалось еще три часа.

"Пора подкрепиться. Может, теплее станет. А то тут даже руками и ногами помахать негде, чтобы согреться".

Доев булку и колбасу, запил все водой, оставив немного на утро, чтобы при свете дня еще раз протереть лицо: все же Кирилл чувствовал, что местами на нем осталась грязь после путешествия по трубе.

Глаза слипались: организм требовал отдыха. Усталость и нервная нагрузка давали себя знать. Но спать было просто негде. Кирилл время от времени поднимался на ноги и делал несколько приседаний. Время тянулось медленно. Наконец, по расчетам Кирилла, наступил рассвет. Пять часов утра. Он медленно поднялся по вертикальной металлической лестнице, прикрепленной к стене тамбура, и потянул за рычаг, торчащий из стены, постепенно усиливая давление. Крышка небольшого люка, сверху заваленная разным мусором, медленно приподнялась над ним, и в бункер проник свежий воздух. Снаружи было довольно светло, хотя солнце еще не взошло.

Кирилл прислушался: вокруг все было тихо. Тогда он осторожно откинул крышку люка и выбирался на поверхность, забрав с собой пакет с полупустой бутылкой, грязной тряпкой, фонариком и разряженными батарейками. Все остальное у него было рассовано по карманам.

"Ничего оставлять после себя нельзя. В этом деле лучше все тщательно проверить".

Осторожно закрыл люк, завалил его опять мусором. Еще раз огляделся по сторонам: его также окружали развалины какой-то каменной постройки, заросшие травой.

Тщательно умылся остатками воды. Посмотрелся в зеркало: лицо чистое, усы на месте, очки – на носу. Оглядел одежду – чистая, без явных следов грязи. Сориентировался на местности.

" Надо идти на северо-запад до дороги, это километра два – три. Далее, по дороге пройти еще полтора километра до городка Шонинген, там сесть на автобус или пешком пройти около пяти километров и добраться до Хельмштедта. А уже оттуда или на автобусе или по железной дороге доехать до Брауншвайга – конечного места путешествия. Это недалеко: около сорока километров. Все-таки, до Хельмштедта лучше идти пешком, не заходя в Шонинген. Тем более, особенно торопиться мне некуда. Десять километров пройду за два-три часа. Как раз появлюсь в Хельмштедте часов в восемь утра".

Кирилл быстро дошел до дороги и пошел вдоль нее по тропинке, помахивая пакетом и посматривая по сторонам: куда лучше выкинуть его содержимое. В первом же попавшемся на пути болоте он утопил фонарик, батарейки, пустую бутылку и грязную тряпку. Свернул пакет и засунул его в карман. Идти по тропинке было одно удовольствие: светило солнце, в лесу пели птички. Дорога была пустынна. Только в сторону города проехало два грузовика, груженые ящиками со свежей капустой, огурцами и помидорами.

"Наверное, фермеры с утра спешат на рынок. Не буду просить, чтобы подвезли: начнутся расспросы кто, куда, зачем. Оно мне надо?"

Так, никого не встретив, около восьми часов утра он вышел на окраину Хельмштедта, и сразу направился на автовокзал.

Ближайший автобус на Брауншвайг отходил в 9 часов утра.

Глава четвертая

Кирилл проснулся, когда автобус въехал в Брауншвайг. Огляделся вокруг и обнаружил: спереди, сзади и сбоку от него сиденья пустые. А все остальные – заняты пассажирами. Пассажиры демонстративно отворачивали от него головы.

"Похоже, запашок то от меня идет неслабый после путешествия по трубе, — решил он. — Хоть и старался привести себя в порядок, но не смог".

Автобус остановился на автостанции, и народ повалил на выход. Кирилл вышел последним. Было полодиннадцатого утра.

"Успею еще в баню сходить. А то на явку в таком виде явиться несолидно", — подумал он.

Долго баню искать не пришлось: она находилась у самой автостоянки.

"Придется немного постесняться, в Германии – общие бани, здесь мужчины и женщины моются вместе. Я отвык от этого. Сейчас утро, думаю, там молодежи не будет, а стариков стесняться не стоит".

Купив билет и взяв в прокат полотенце и шампунь, Кирилл прошел в раздевалку: там совсем никого не было. Разделся, затем прошел в помывочную: она была забита молодежью: кто стоял под душем, кто плавал в бассейне, кто просто лежал, отдыхая, на лавках. Он бочком проскочил в парилку: тут тоже мест почти не было. Симпатичная молодая женщина, немного прикрытая снизу полотенцем, отодвинулась и постучала ладонью по лавке рядом с собой, приглашая Кирилла сесть. Ему ничего не оставалось, как разместиться рядом.