Владимир Кучеренко - Возвращение Легенды

Парень уже взобрался на взгорок и обернулся.

- Я люблю тебя, Олика! - крикнул он, а потом чуть тише добавил: - Прости ещё раз.

Смотрю на него, не отводя глаз, но молчу. Не выдержав моего взгляда, Мидо отвернулся, снова сгорбился и пошёл прочь.

Что я наделала? Ведь сама же виновата - зачем дразнила и "вертела хвостом"? Не знаю, может, поступаю неправильно, но решила простить. Пробивающиеся сквозь толщу падающей воды два светящихся красным зрачка только обнадёжили в том, что приняла верное решение. Получается, Тузик за всем наблюдал, но не выскочил из пещеры и не вступился за меня - значит, не почувствовал, что от Мидо исходит настоящая опасность?

- Подожди, - промолвила я чуть слышно. Однако мой горе-вздыхатель замер, сам не понимая, почудился ему мой голос или нет. Так и стоял без движения, боясь пошевелиться и спугнуть робкую надежду. Подошла, обняла сзади могучие плечи и шепнула:

- Целоваться ты не умеешь, но я тебя научу.

Мидо

- Подожди, - донёсся до меня слабый голос Олики. Или показалось?

Остановился и замер. Сзади раздаются её лёгкие шаги. Девушка подходит всё ближе и ближе. Что делать? Закрыл глаза и жду, что произойдёт. Вздрогнул от неожиданного прикосновения и услышал, как та, которую я так бессовестно обидел, ласково шепнула мне на ухо:

- Целоваться ты совсем не умеешь, но я тебя научу.

Удивлён! Не верю! Это она мне сказала?! Развернулся и, прежде чем успел открыть рот, Олика кинулась мне на шею и наши уста соединились.

Ух-ты! Не знал, что в этом деле можно использовать не только губы, но и языки! Уж не сон ли это? Неуверенность моя постепенно исчезла, и я начал дрожащими руками гладить спину Олике. А она, в порыве страсти, впилась ногтями в мои лопатки. Жутко больно, но безумно приятно! Потом я осмелился и одной ладонью "соскользнуть" на попу девушке, а пальцами другой нежно прикоснулся к упругой груди подруги. Она не против! Неужели это происходит со мной? Не верю своему счастью!

И тут дочь старосты резко меня оттолкнула со словами:

- Нет! Это неправильно! Так нельзя!

- Почему?! - опешил я.

- Потому, что я - взрослая женщина, а ты - мальчик.

- Я - мужчина! Мне почти семнадцать!

- А мне скоро тридцать один. Я почти в два раза старше тебя.

- Зато, когда мне исполнится столько же лет - тебе будет всего сорок пять!

- О, Боже! Больше никогда не говори при мне таких цифр о моём возрасте.

- Просто имею в виду, что с годами разница станет не столь заметна.

- Ну, конечно! Я же буду - "ягодка опять", - не совсем понятно ответила Олика.

- Но, милая, ведь это такие мелочи для любящих друг друга людей. Вон, у эльфийских семей, жена вообще может на сотни лет быть старше мужа.

- Стоп, Мидо! Что-то не припомню, чтобы признавалась в любви к тебе. Да, я не против того, чтобы мы ПРОСТО ДРУЖИЛИ. Пока не подрастёшь. Хотя бы до восемнадцати лет.

- А потом?

- Потом посмотрим.

- Хорошо, любимая, буду ждать столько, сколько пожелаешь. Ведь моё чувство не сводится к тому, чтобы спать вместе. Мне достаточно милого взгляда и уверенности, что не безразличен тебе.

- Красиво сказал, - улыбнулась Олика, - даже не ожидала от тебя таких речей. Скрывать не стану: мне тоже приятно твоё общество. Но не могу однозначно утверждать, что это любовь. Мне необходимо разобраться в себе.

- Понимаю, девочка моя. Не буду торопить.

- Ещё просьба, Мидо.

- Да, дорогая!

- Не называй меня такими словами. Обращайся просто по имени.

- Как скажешь, Олика.

- И держи в секрете наши отношения.

- Ладно.

- Молодец, - сказала девушка и чмокнула меня в щёку. - А теперь иди. Мне хочется побыть одной.

Я ничуть не обиделся. Лишь на прощанье кивнул, обнял дочку старосты за плечи, чмокнул в ушко и ущипнул за ягодичку.

Самая прекрасная девушка не свете звонко взвизгнула, в ответ шлёпнула и меня по мягкому месту и тоже поцеловала. В губы!

Она простила меня! Более того, я ей симпатичен. Чего ещё нужно для счастья?!

Теоларинэ

- Двадцать третьего января - по идее, первое новолуние в наступившем две тысячи двенадцатом году, - вышагивая по комнате, объяснял Вотар. - Но по восточному календарю Чёрный Дракон в этот день только сменит Красного Тигра. Получается, что для большинства азиатов спутник нашей планеты через двое суток "народится" ещё в уходящем году. И если наши предположения верны, то уже завтра мне снова удастся открыть Врата в другой мир.

- При условии выполнения остальных условий, - уточнил гном.

- Ну, с этим, думаю, проблем возникнуть не должно, - пожал плечами человек. - Будем действовать согласно проверенной схеме: ты с эльфийками отправишься на окраину города. Оттуда в назначенное время дозвонитесь до меня, установим конференц-связь. Потом я произнесу заклинание, и зеркало превратится в дверь на Пангею.

- Кстати о зеркалах. Может, для подстраховки, захватим с собой ещё парочку? - предложила Цветаниэль и пояснила: - Вдруг разобьётся по дороге?

- Как? Мы же поедем на "мягком комфортабельном внедорожнике с независимой подвеской, не страшащемуся даже российского бездорожья"? - цитируя рекламный слоган "Ниссана", удивился гном.

- Не жмись, Базирог, - вступила я в разговор, предчувствуя перепалку в связи с предстоящими "ненужными", по мнению маленького скупердяя, растратами. - Не хочешь же ты, чтобы из-за нелепой случайности мы застряли тут ещё на месяц?

- Хорошо, тётя Теоларинэ, купим ещё два запасных зеркала, - сдался гном под давлением моего авторитета.

"Ты так спешишь покинуть меня?" - пришла огорчённая мысль Серого.

"Нет, любимый, - ответила я ему. - Но мне срочно нужно предотвратить начало войны и покарать виновных. Да и Светлане помочь вернуться домой, кроме нас некому. И Цветаниэль нужно ушки отрастить".

"А потом, когда закончишь, возвратишься?" - наконец решился задать человек волнующий его вопрос.

"Обязательно", - соврала я. Конечно же, мне хочется всё бросить, забыть, удобно устроиться в объятиях своего котика и жить на этой планете. Но, не могу - слишком большая ответственность возложена на мои плечи. Раньше даже гордилась своим статусом. Теперь же, когда встал выбор между спасением народов и любовью, готова проклясть тот день, в который согласилась на предложение Лазурного Дракона стать "гарантом мира". Но что моё счастье по сравнению с гибелью тысяч и горем во многих родовых Домах как дроу, так и светлых эльфов? А если Война расползётся и на гномов с людьми?

"Я буду ждать тебя, солнышко", - с такой нежностью послал очередную телепатическую фразу милый, и так взглянул, что сжалось и больно закололо сердце. Опять он меня так назвал. Но я уже не злюсь. То, что каждая уважающая себя тёмная примет за оскорбление, стало для меня ласковым прозвищем из уст любимого мужчины.