Кэтрин Куртц - Сын епископа

— Томас, почему бы тебе не забрать Дункана к себе и не осмотреть его рану? — негромко предложил Арилан, коснувшись ладонью плеча Кардиеля и объяв взглядом их всех, включая и Моргана. — Я присмотрю, чтобы здесь убрали, и попытаюсь что-нибудь узнать об этом юном убийце.

Кардиель кивнул, и они с Морганом помогли Дункану встать.

— Отлично. Можешь выяснить вместе со стражниками, кто впустил мальчика в монастырь. Возможно, кто-то узнал его. Любопытно было бы также установить, был ли он тем гонцом, которому вручили депеши, или настоящий посланец лежит убитый где-нибудь в канаве… или с него, по меньшей мере, стащили ливрею.

Дункан полностью обмяк ко времени, когда Кардиель замолчал, и Морган с архиепископом вдвоем понесли его назад в епископские покои. Час спустя, умытый и перевязанный, Дункан крепко спал в своей постели, а изнуренный Морган быстро наложил на себя чары, снимающие усталость.

— Я попытаюсь исцелить его утром, когда самое худшее будет позади, — прошептал Морган, отворачиваясь, наконец, от кровати Дункана. — Скверная рана, но не думаю, что было бы удачной мыслью сейчас совать пальцы в мерашу.

Его руки дрожали, когда он принимал чашу воды, поданную ему Кардиелем, ибо проникновение в одурманенный разум Дункана было тяжким испытанием, как духовно, так и телесно, ибо вынудило его основательно вспомнить свой собственный ужасный опыт. И ему еще грозили приступы страдания, если только он как следует не обуздает свой разум. Он знал, что в течение нескольких ночей ему еще предстоят кошмарные видения.

Но прикосновение Кардиеля к его плечу выражало искреннее сочувствие и даже понимание, пока архиепископ вел Моргана к одному из кресел с подушками у очага. Морган догадался, что Кардиель вспоминает свое собственное участие в той старой истории, в самом ее конце, когда Морган с Дунканом явились к нему и Арилану в Дхассе и открыли все в страстной исповеди, стремясь заключить мир с церковью, от которой их отлучили за то, что они совершили, чтобы спастись.

Морган сидел и молча потягивал вино в течение нескольких минут, невидящим взглядом вперившись в огонь и чувствуя, как внутри постепенно распрямляется пружина, затем откинул голову на спинку кресла, закрыл глаза и думал, пока не вернулся Арилан. Чары, изгоняющие усталость, казалось, не подействовали должным образом, хотя он и повторил их несколько раз.

— Я порасспросил кое-кого из стражи, — сказал епископ-Дерини, присаживаясь рядом с Морганом после того, как зашел в спальню и взглянул на пациента. — Очевидно, мальчик прибыл из Баллимара, что на северном побережье. Он воспитывался в доме герцога Джареда, затем некоторое время служил пажом у одного из местных баронов, но его уволили. Один из моих осведомителей, кажется, полагает, что это связано с его сочувствием Меаре.

— С его сочувствием Меаре? — пробормотал Кардиель. — И сколько же ему лет?

— Больше, чем на вид, — ответил Арилан. — И достаточно много, чтобы он был готов заплатить жизнью за свои действия. Но вот чего я не понимаю, это почему он пытался убить Дункана. Здесь дело не в Меарском епископате. Всем известно, что Дункан не выдвигался кандидатом.

Дункан и Меара. Внезапно Морган выпрямился в кресле, вспомнив, как они с Дунканом наблюдали беседу между Джедаилом и старым Креодой. Они предположили, что Джедаил закидывает удочки насчет вожделенного диоцеза. И теперь Моргану пришло в голову нечто, косвенно связанное с желанным для Джедаила постом, но такое, мысль о чем еще больше пробирала холодом.

— Нет, речь не об епископстве. Во всяком случае, не напрямую, — тихо произнес он, воскрешая в памяти для надежности генеалогическое дерево. — Но Дункан — герцог Кассан и граф Кирни. То есть, почти суверенный властитель на своих землях. А земли-то эти не всегда назывались по-нынешнему.

Темно-фиалковые глаза Арилана засветились внезапным пониманием.

— Другая половина древней Меары, — сказал он, кивая. — А что, это послужило бы мощным основанием, если бы кто-то хотел отколоться от прежнего властителя и провозгласить себя независимым государем. Воссоединение двух Меар!

— А у Дункана нет прямого наследника, — добавил Кардиель, уловив, к чему они клонят. — Кто наследует ему по закону, Аларик? Ты? Вы ведь кузены, не так ли?

Морган скорчил рожу.

— Боюсь, у нас недостаточно близкая степень родства… И это скверно не из-за того, что я жажду приобрести больше титулов и земель, но из-за того, что кое-кто, небезопасный для нас, имеет больше прав, чем я. Их, собственно, трое, хотя я до нынешнего часа думал только о двух. Ни у отца Дункана, ни у его деда не было братьев, но у его деда было две сестры. Младшая, моя бабушка по отцу, родила одного сына — моего отца. Однако у старшей тоже родился сын. И он женился на принцессе Анналинде Меарской.

— На двойняшке славной королевы Ройзиан, — прошептал Кардиель. — То есть, старший сын Кэйтрин — наследник Дункана!

Морган кивнул.

— Ител; а за ним его брат Ллюэл. Дочь не считается, хотя, роди она сына, он бы шел в счет, если бы не оказалось наследников у ее братьев. — Он умолк, чтобы увлажнить губы, а между тем оба епископа выжидающе глядели на него. — Итак, вам все еще неясно, кто же третий наследник. — Он вновь помедлил. — У Кэйтрин тоже была сестра, а у этой сестры — сын. И кто же это, если не наш добрый отец Джедаил из Меары?

У Кардиеля недоумевающе отвисла челюсть. Арилан шлепнул раскрытой ладонью по своему креслу и негромко выругался.

— Обратите внимание, я не говорю, что он имеет какое-то отношение к нападению на Дункана, — продолжал Морган. — Я просто указываю, что если бы убийство удалось, Джедаил и его родня, разумеется, выиграли бы. Все, что мы действительно знаем о его устремлениях, — это то, что он страсть как хочет стать епископом Меары. Если бы один из его меарских родичей был герцогом Кассаном и графом Кирни, это им пришлось более чем кстати. Епископу Баллимара ничего не осталось бы, кроме как поддержать кандидата, предпочитаемого его новым герцогом: кузена Джедаила. А если Джедаил станет епископом, это прибавит его тетушке рычагов для восстановления престола Меары — объединенной Меары, после того, как она умрет, и ее сын получит ее наследство на юге. Действительно, ловко.

— Дьявольски хитро, если вы спросите меня, — пробурчал Кардиель, — не говоря уже о том, что пахнет изменой. Денис, мы ведь наверняка можем что-то сделать. Не стоит ли нам позвать сюда Джедаила и порасспросить его?

Арилан рассмотрел это предложение, рассеянно покачивая взад-вперед свой нагрудный крест на цепочке, затем опустил взгляд.