Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – фрейграф

Девушка по-прежнему молчит и смотрит поверх моей головы. Мужчины дальше не решаются ступить, один взял в руки длинный шест и тыкал им ее в спину. Она сперва противилась, хоть и слабо, потом вскинула гордо голову и пошла в мою сторону, держа плечи разведенными в стороны.

Я наконец сообразил, почему у нее такая горделивая стойка: руки туго связаны за спиной.

Старший из мужчин воскликнул:

– О, Великий Дракон, властелин всех драконов! Мы склоняемся перед твоей красотой, мощью и величием!.. Прими от нас эту скромную жертву… она чиста, как рыбка в ручье…

Второй пояснил подобострастно:

– Она девственница!..

– Прими от нас дар, – добавил третий, – и позволь нам подойти к воде! Иначе мы все умрем от жажды…

Я видел их лица и понимал, что они видят. Ужасающий дракон закован в толстую броню, самое уязвимое место на брюхе, где чешуя плотно налегает одна на другую, так что любой удар по дракону будет соскальзывать мимо. Каждая чешуйка размером с ладонь человека и толще рыцарского щита. Грудь дракона закрыта сплошным костяным щитом, на спине вообще нагромождение плит, а еще и острый гребень с торчащими иглами. Глаза надежно укрыты выступающими костяными валиками.

И этот дракон нагло расположился у единственного источника, где они могут пополнить запасы воды для перехода через пустыню.

Вдруг восхотелось сказать этим остолопам, что все они дураки, один я умный, и гордо сообщить, что вера Христа отменила человеческие жертвоприношения. Хотя еще до Христа Аврааму в последний момент на жертвенном камне подсунули ягненка вместо сына, тем самым дав понять дикарям, что пора детей оставить в покое, но это было весьма локально, а весь мир еще долго приносил в жертву людей, но Христос, да, Христос отменил окончательно…

Вторая мысль, более здравая, что сам дурак, редкостный и круглый, если вообще открою рот и заговорю, как валаамова ослица. Дракон должен вести себя как дракон, иначе уважать не будут. И вообще… Не стоит привлекать внимание. Взял жертву и все, норм. Прочие напились воды и забыли. Жизнь есть жизнь, о другом надо думать.

Я поднялся, мужчины упали на колени и уткнулись лицами в песок. Девушка с красными волосами смотрела на меня с отчаянием в удивительно серых глазах, крупных и чистых. Я видел на ее лице и жажду борьбы, и желание прибить меня, как большую злобную ящерицу, и попытки быстро придумать, как спастись.

Довольно рыкнув, я поднялся во весь рост, растопырил крылья. Мужчины как уткнулись лицами в песок, так и не шевелятся, зато жертва вперила в меня горящий ненавистью взгляд.

– Ешь меня, – проговорила она чистым сильным голосом, – тупая, злобная и старая ящерица!.. Жри, отвратительное животное!

Даже верблюды за песчаным холмом задрожали, когда я довольно взревел, мои передние лапы ухватили ее, я подпрыгнул, ударил крыльями и взвился в воздух.

Караван из восьми верблюдов, два мула в арьергарде и проводник на ослике, возле него двое мужчин с обнаженными мечами. Я быстро поднимался выше, слева появилась одинокая гора, я направился к ней, держа взглядом пещеру, из которой вылетел потерпевший поражение дракон.

Мне казалось, что несу в лапах горящий факел, настолько красиво развеваются по ветру красные волосы. Девушка бессильно висит в моих лапах, тело тугое, мускулистое, прокаленное солнцем, когда не остается жира, а только мышцы под коричневой от зноя кожей. Мне показалось, что потеряла сознание, на ходу опустил голову, рассматривая добычу.

Словно ощутив мой взгляд, она вскинула голову и прямо посмотрела в не слишком симпатичную драконью морду. Молодец, мелькнула мысль. Редкая отвага…

Гора приблизилась, я замедлил полет, пещера широка, но влетать не стал, кто знает, что там, довольно неловко опустился на каменную площадку, проскрипев по ней брюхом. В какой-то момент девушка вскрикнула, я поспешно разжал лапу, не задавить бы ненароком, хотел было освободить ее, но передумал и заковылял с добычей в пещеру.

Огромная, под стать моим размерам, под дальней стеной течет ручеек, две широкие щели указывают, что дальше еще пещеры, пусть и поменьше.

Я выпустил девушку из лап, держа над самым каменным полом. Она упала на бок и затихла, скорчившись и поджав колени к подбородку. Я прошелся, грузно топая, вдоль стен, осматривая их на предмет щелей, одновременно посматривал и за добычей.

Она с минуту лежала неподвижно, как яркий цветок с распустившимися красными лепестками, похожими на языки огня. Глаза широко раскрыты, всматривается и вслушивается, потом медленно села. Раз в панике перед чудовищем не пытается выброситься наружу с такой высоты, я заглянул в одну щель, потом перешел на другую сторону и посмотрел в тот проход. Размеры тех пещер отсюда не определить, видно только, что на полу одной блестят сколами упавшие со свода камни. Щель туда ведет узкая, мне с моей грудью и вообще моей статью не пролезть.

– Ну что, – прогрохотал я громовым голосом, от которого задрожала земля, – говоришь, готова, чтобы тебя сожрала тупая злобная ящерица? И… какая-то еще, забыл…

Она приоткрыла один глаз и смотрела со страхом.

– Ты… говоришь?

Я шумно хмыкнул, заставив ее снова вжаться в пол так, что почти превратилась в камбалу.

– А ты не слышишь? Уши засорились? Или волосы там свалялись?

Она прошептала, прижимаясь щекой к полу и глядя на меня устрашенно одним глазом:

– Но драконы не разговаривают… вроде бы.

Я прорычал угрожающе:

– Между собой разговаривают, а с вами брезгуют, непонятно?

Она торопливо проговорила:

– Прости меня, великий и могучий…

Крепко сбитая, прокаленная солнцем, она лежит неподвижно, но я чувствую, что готова в любой момент взвиться в воздух, а там пойди угадай, как поступит женщина, если ни одна из них сама не знает, что она сделает в следующий момент.

Судя по ее напряженному лицу, быстро-быстро перебирает все варианты, чтобы и меня прибить, и все золото и сокровища забрать – в пещерах драконов полно сокровищ, все знают, и шкуру мою содрать, не попортив, и вернуться домой с победой, везя мою голову на отдельном верблюде.

– Что же еще? – спросил я требовательно. – Тупая, злобная… и какая еще?

Она прошептала едва слышно:

– Никакая…

– Никакая? – повторил я. – Это я – никакая? Такой красавец? Такое чудо в чешуе и без перьев?.. Не-е-ет, ты обозвала как-то еще…

Она сказала громче:

– Я сказала только это!

– Врешь, – обвинил я, – ты назвала меня еще и старым. Был бы я женщиной – прибил бы за такие слова! Но нам, самцам, по фигу.

Глава 6

Она не сводила с меня глаз, в то же время ухитрялась быстро-быстро зыркать по сторонам, сама чуть пригнулась, будто готова броситься в схватку, вид злой и решительный.