Макс Фрай - Жертвы обстоятельств

— А корабль?

— Да Магистры с ним, с этим кораблем! Я уже отправил зов в Дом у Моста.

Через полчаса здесь будет Лонли-Локли и дюжина полицейских. Самая лучшая команда для славного обыска, какую только можно придумать… А вот и наш героический капитан!

— Я к вашим услугам, господа! — с достоинством поклонился капитан Гьята. И мы вместе пошли к амобилеру.

Всю дорогу капитан с восторгом пялился в окно. Тот факт, что его вроде бы арестовали и везут в Дом у Моста, совершенно не производил впечатления на нашего героя. Капитан наслаждался экскурсией!

В Доме у Моста тем временем произошли большие перемены. Зал Общей Работы пустовал: поваров бросили на произвол судьбы до лучших времен. Ни Меламори, ни Мелифаро нигде не было, наверное, побежали тянуть новую тайну за какие-то неизвестные мне хвостики, каковых у каждой нормальной тайны обычно находится немало. Сэр Джуффин Халли встретил нас, чуть ли не облизываясь. Он смотрел на капитана Гьяту, как голодный кот на сметану.

Поначалу допрос показался мне невероятно скучным. Джуффин педантично выяснял у капитана Гьяты какие-то занудные подробности касательно технической оснастки судна, торговых дел его хозяина, биографии всех членов экипажа и прочей тягомотины. Господин Гьята спокойно отвечал на одни вопросы и решительно умолкал, услышав другие, на мой взгляд, совершенно безобидные.

Сэр Джуффин взирал на его упрямство с бесконечным благодушием.

— Так вы говорите, что ваш помощник… как его… да, господин Хакка, раньше служил на судах Соединенного Королевства? Это очень интересно, капитан… — каким-то особенно монотонным голосом говорил Джуффин, — … это очень интересно, капитан… очень интересно, капитан… капитан… капитан… — И красавец капитан мешком рухнул на пол. Я ошеломленно обернулся на своего шефа. Тот устало вытирал пот со лба.

— Крепкий мужик. Крепкий… и очень перепуганный. Мне едва удалось его успокоить! — Джуффин вздохнул и продолжил лекторским тоном. — С заколдованным человеком, Макс, надо быть очень осторожным, если не хочешь расхлебывать последствия. Я бы мог наложить на капитана свое заклятие, но пока нам неизвестно, что с ним уже успели сделать… Знаешь, сочетание разных заклинаний порой приводит к совершенно диким результатам! Когда я был молодым и глупым помощником шерифа в городе Кеттари, мне попалась одна зачарованная дама, она вела себя как одержимая, и мне пришлось немного поколдовать, чтобы спасти собственную шкуру… Дело было далеко от Ехо, а магия в провинции обычно более чем примитивная… Так вот, моя подследственная взвизгнула и распалась на части. Я был в шоке, а мой шеф, старый шериф Кеттари, убил целые сутки, чтобы привести меня в порядок. — Сэр Джуффин мечтательно улыбнулся, словно это было самым приятным воспоминанием его молодости.

— Так что же вы с ним все-таки сделали, Джуффин? Это что, гипноз?

— Я понятия не имею, что ты подразумеваешь под словом «гипноз», парень… Я его просто успокоил. Очень сильно успокоил. Таким спокойным наш капитан еще никогда не был, клянусь всеми Магистрами!.. А теперь мы можем снять с него этот ужасный балахон!

Как и следовало ожидать, под черной курткой капитана Гьяты красовался изумительный пояс, точная копия тех, что мы видели вчера. Я невольно залюбовался перламутровыми переливами.

— Эта штука! — улыбнулся сэр Джуффин. — Конечно же, это — серьезная штука! Кофа, Макс, обратите внимание: какая неопрятная рубаха. Твои выводы, Макс?

— Ну, в путешествии нелегко следить за своим костюмом… — глубокомысленно начал я.

— Ерунда, парень. Штаны и куртка у капитана в полном порядке. Неужели не доходит?

— Он просто очень долго не снимал свою рубашку! — сжалился надо мной сэр Кофа. — Потому что…

— Потому что этот пояс надет поверх рубахи! — Меня наконец-то осенило.

— Пояс невозможно снять, да? И тот парень в морге — он вовсе не оборванец!

Он не мог снять пояс, вот и таскался в старой скабе, не раздеваясь!

— Ну, наконец-то дошло… Кстати, насчет того в морге, ребята. Он не снимал свою скабу очень долго, возможно, пару лет, это заметно. А «Вековуха» пришла в Ехо всего восемь дней назад… Надо разобраться, Кофа. Свяжись с Нули Карифом, пусть поднимет архивы. Можешь уединиться у Мелифаро, его все равно нет. Я послал парня выяснять личность убитого. Такое впечатление, что это очень непросто… А мы с Максом попробуем обобрать до нитки беднягу капитана. Ты нам тут все равно не помощник!

— Ну-ну, Джуффин… Зачем мне ваши тайны?! У меня своих хватает! — лукаво усмехнулся сэр Кофа, закрывая за собой дверь.

— Вы отослали его, потому что… — осторожно начал я.

— Вот именно, Макс. Не задавай глупых вопросов. Заниматься Истинной магией в присутствии посторонних… В общем, сэр Маба Калох может позволить себе такую роскошь, а я — нет! Ты тем более… А без Истинной магии мы только убьем нашего бравого капитана. Не думаю, что это будет хорошо, он наверняка кое-что может рассказать… В общем так, Макс. Просто наблюдай за мной. С тобой никогда не знаешь, чем дело закончится. Если почувствуешь, что можешь мне помочь — действуй, нет — лучше не выпендривайся. — Джуффин вздохнул, засучил рукава и принялся аккуратно постукивать кончиками пальцев… нет, не по перламутру: пальцы замирали в миллиметре от пояса. Его движения завораживали, так что я, кажется, задремал, невзирая на очевидную важность происходящего…

Я спал, и мне снилось, что я — капитан Гьята. Мне было очень паршиво, потому что я знал, что сейчас случится. Этот странный старик, Почтеннейший Начальник какой-то фиговины, хотел мне помочь, но я-то знал: стоит ему прикоснуться к Поясу (в моем новом сознании пояс был Поясом с большой буквы), стоит ему прикоснуться к Этой Вещи с намерением снять ее, и я умру, и смерть моя будет хуже, чем смерть: она будет долгой, бесконечно долгой.

— Джуффин, — я еле ворочал языком, мучительно преодолевая дрему, — мы убьем его, что бы вы там не придумывали… Я знаю!

— Это не ты знаешь, Макс, — спокойно сказал Джуффин, — это ОН знает… а он знает то, что ему сказали. Следовательно, это может и не быть правдой… Спокойно, парень, не увлекайся этим… сопереживанием. Опасная штука! — И руки сэра Джуффина Халли наконец прикоснулись к поясу.

Тяжелая темная волна боли накрыла меня с головой. Это была не просто боль, это была смерть. Какой дурак сказал, что смерть приносит успокоение?!

Смерть — это тошнотворная беспомощность и бесконечная боль… Во всяком случае, смерть капитана Гьяты была именно такой… «Но я — не капитан Гьята» — подумал кто-то рядом со мной… да не «кто-то», а я сам так подумал!