Роберт Сальваторе - Ночь Охотника

- Почему вы спрашиваете меня, а не ее? Вы Верховная Мать Мензоберранзана…

- Не нужно говорить, кто я и что я должна делать, - ответствовала Верховная Мать Квентл. - Я бы не стала беспокоить Ллос для ответов, которые могут предоставить другие, ни беспокоить ее служанок в расплетенной сети, чтобы узнать то, что уже знают другие в моем городе.

- Вы думаете, что личная мелочность выше богов? - прямо спросил Громф.

Затем последовала улыбка, удивившая его. Кривая и знающая усмешка, злая, которую Старший Сын Дома Бэнр хорошо знал, хотя он не видел ее более века.

- Тогда наглый бродяга остается несущественным, - рассудила Верховная Мать Квентл. - Шип, который будет использоваться против конкурирующей богини, обращенный к великолепной тьме, ни по какой-то практической причине, а чтобы причинить боль ведьме Миликки.

- Или все снова обернется неудачей для Паучьей Королевы, и, таким образом, крик боли, который вы слышали, означал начало вашего последнего пути.

- В своем сердце и душе, бродяга До'Урден предал леди Ллос еще раз.

Как тогда, когда бродяга До'Урден убил тебя, подумал Громф, но не сказал, хотя он, возможно, все же сказал это, понял он, поскольку его ухмылка, несомненно, его выдавала.

- Миликки выиграла то незначительное сражение за сердце Дзирта До’Урдена, - сказал Громф, не глядя на сестру. На самом деле, он глядел в прошлое, пытаясь выяснить, как его мать обращалась с такими новостями. Что Квентл могла бы, в конечном счете, противопоставить против того стандарта, задавался вопросом он?

- Я должен уничтожить изгоя До'Урдена? - спросил архимаг.

Верховная Мать Квентл смерила его недоверчивым, почти жалостливым взглядом, и Громф получил свой ответ. Проницатель так много ей дал! Ибо, разумеется, это был правильный ответ, ответ, который даст Громф, ответ, который дала бы Ивоннель, ответ Ллос, необходимый от Верховной Матери Города Пауков Квентл.

Обладая этой информацией относительно источника крика леди Ллос, прежде чем столкнуться с иллитидом, мелочная Квентл уже послала бы Громфа и дюжину других убийц истребить ничтожного бродягу из Дома До’Урден, бесполезное начинание, которое принесет только сиюминутную вспышку мстительной радости, а затем бы пришло понимание, что изгой был тогда со своей богиней, и что богиней была не Ллос, и что Ллос не насытилась… а богиня никогда так легко не относилась к вопросу окончательной смерти.

- Взять с мечом легко, - заявила Верховная Мать Квентл. - Но желательно взять сердцем.

- И все же богиня не получила его сердце.

Квентл снова улыбнулась, нет, Громф больше не мог думать о ней как о Квентл, понял он. Верховная Мать Квентл опять улыбнулась, ужасной, злой, восхитительной, вдохновляющей улыбкой.

- То, что мы не можем взять, мы разрушаем, - спокойно сказала Верховная Мать Квентл.

Да, Громф знал, он понизил себя к подвластному статусу еще раз, более чем в официальном звании. Все эти годы он лелеял Минолин Фей, его ученицу на путях интриг, его марионетку в его планах власти над его жалкой сестрой, его любовницу, все это, вероятно, теперь развеется, когда Квентл так глубоко изучила разум Ивоннель.

Ивоннель Вечная, подумал он, вспомнив прозвище, которое он часто слышал, прикрепленное к его влиятельной матери, которое оказалась жестокой шуткой, когда топор дворфьего короля расколол иссохший старый череп Ивоннель. Но, возможно, это прозвище было большим, чем мимолетный намек, в конце концов. Быть может, благодаря покачивающимся щупальцам Метила, слово «вечная», оставалось подходящим описанием.

И Громф только что дал интуицию «вечной» своей сестре.

Поскольку леди Ллос потребовала это от него.

Так тому и быть.

- Завтра Фестиваль Основания, - промолвила Верховная Мать Квентл.

Громф смотрел на нее недоверчиво, но только вначале, только пока он не напомнил себе, что перед ним сидит не просто Квентл. Затем его взгляд стал подозрительным. Ведь когда Дом Бэнр не относился к фестивалю легкомысленно и даже цинично? Двадцатый день Чеса, третьего месяца, был объявлен годовщиной основания Мензоберранзана, и в тот день коллективная защита города припадает к земле, расслабляясь в глубоком общинном вздохе. Ворота Дома меньше охранялись, на самом деле, даже открывались для прохожих, ибо, как известно, иногда в городе появляется аватара Ллос, и, в таком случае, на весь город снисходит благословение.

Дом Бэнр был очень близок к богине, и не мог позволить себе этого лишиться, отпустив стражу, Фестиваль Основания проходил в дни Ивоннель (Собольи Годы, как назвали их в Мензоберранзане), был простой формальностью, редко упоминался, едва замечался, и использовался Домом через лазутчиков Бреган Д’Эрт, как правило чтобы получить информацию о обороне и слабых местах других благородных Домов.

- Матрона Биртин Фей пригласит… - Верховная Мать Квентл замолчала и издала злой смешок, затем поправилась, - Матрона Биртин радушно пригласит нас отобедать в ее достойном доме, и мы, конечно, примем ее приглашение, поскольку Основание требует этого от нас.

- Мы пойдем в Нарбонделлин? - спросил Громф с открытым и решительным скептицизмом, ссылаясь на район замков, театров, арен и двух из восьми правящих Домов Мензоберранзана. Хотя Нарбонделлин был достаточно модным адресом в Городе Пауков, и, действительно, Гром часто посещал эту область, прежде редко все благородные Дома Бэнр покидали К’елларц’орль, самый великолепный район города, где проживали величайшие из благородных Домов, если они не пошли на войну. Традиция Фестиваля Основания призывала неродственные Дома обедать вместе, демонстрируя редкое единство, но Дом Бэнр обычно использовал эту традицию, чтобы принять Матрону Мез'Баррис и ее Второй Дом, Баррисон Дель'Армго, или наоборот.

- Я жду приглашения Матроны Биртин, - хитро сказала Верховная Мать Квентл, ее усмешка теперь была твердо направлена на Громфа. Сказав это, она поднялась и ушла, оставив старого мага довольно смущенным.

Дом Фей-Бранч, шестой Дом Мензоберранзана, Дом Минолин.

Почему Квентл, Верховная Мать Бэнр, устроила это, задавался вопросом Громф, и действительно, как?

Она была одной из старейших дроу Мензоберранзана и дольше всех была верховной матерью, однако ее Дом, Баррисон Дель'Армго, был вторым самым молодым из всех великих Домов города, который был образован лишь восемь веков назад. Под ее руководством Дом Баррисон Дель'Армго быстро поднялся до предпоследнего ранга в городе. Только четверть тысячелетия назад он был лишь сорок седьмым Домом города, едва ли известным и незаметным для истинной власти Мензоберранзана. Прыжок в ранжировании до шестнадцатого привлек к ним внимание, тем не менее, и когда матроны Правящего Совета, наконец, удосужились присмотреться к путям и силам Армго, стало довольно очевидно, что Мез’Баррис недолго будет наблюдать за Правящим Советом издалека.