Геннадий Ищенко - Альда

«Теперь нужно выдумывать что-нибудь интересное для семьи графа, — думал Сергей, возвращаясь в свою комнату. — Нужно будет о его ближних расспросить Петра, а потом уже думать».

Спускаясь с лестницы, он увидел своего барона, который явно нервничал и мерил шагами коридор, поджидая оруженосца.

— Чем закончился ваш разговор? — спросил он, увидев Сергея. — Он тебя оставляет в дружине?

— У нас насчет дружины разговора не было, — ответил парень. — Он меня подробно расспрашивал о семье и путешествии, а потом пригласил поужинать со своей семьей. Наверное, придется развлекать весь вечер его родню. Еще пообещал помочь с изучением письменности с помощью учителя младшей дочери. И тебя из-за этого хотел просить перенести занятия со мной на вторую половину дня. А больше мы с ним ни о чем не говорили. Ты бы не мог мне рассказать, что у него за семья?

— Из старшего поколения, кроме самого графа, может присутствовать только его отец. Старику уже за семьдесят, и с головой у него не все в порядке. Но его твои рассказы вряд ли заинтересуют. Он вообще молодежь недолюбливает.

— А жена графа?

— Умерла во время родов пару лет назад. Наверное, он ее любил, если до сих пор не нашел замены и даже, по слухам, не валяет служанок. Пройдемся по детям. Наследник у него есть, но он почти все время пропадает в столице. Король допустил молодого Анжи в свою свиту и, похоже, они сдружились. Встретиться тебе придется с двумя дочерьми. О младшей граф тебе, наверное, рассказал, а вот о старшей — вряд ли. Не любит он о ней говорить.

— И с чем это связано? Или это секрет?

— Секрет, о котором всем известно. Его старшая дочь, которой уже восемнадцать, свихнулась на почве мужиков. Нервная, истеричная девица, которой все мало. Она уже всех мужиков в замке перепробовала, причем иной раз по нескольку за ночь. Граф уже и наказывал, и запирал, и вызывал врачей — все без толку. Врачи определили болезнь и сказали графу, что дочь ограничивать опасно для ее душевного здоровья. Вот он и не ограничивает, просто старается, чтобы этот позор не вышел за стены замка. А у нас кое-кто и рад, она ведь собой само очарование. Представляешь, каково графу? Ее ведь и замуж выдавать нельзя. Не знаю, как у вас, а у нас муж имеет право убить неверную жену собственной рукой, лишь бы были свидетели измены. Сам понимаешь, что долго свидетелей искать не придется. Вот я и думаю, зачем граф тебя позвал на эти посиделки? Может быть, решил подвести тебя к ней, чтобы она с этим делом не шлялась сама по замку? Всяко лучше, если у нее будешь ты один, чем вся дружина, да еще и дворня в придачу. Если это действительно так, постарайся с графа чего-нибудь выбить. Свободных имений у него нет, а вот подтвердить твой титул для него труда не составит.

— С ума сошел? Чтобы я этим расплачивался за титул!

— Дурак ты, Серг! Это не ты будешь расплачиваться и не девушка, это тебе граф сделает любезность за то, что ты на время облегчишь ему жизнь. Девушка-то не виновата в своей болезни. Попробуй себя поставить на ее место. Я здесь всего пару лет, а те, кто служит долго, рассказывали, что до созревания Лона была замечательной девочкой, доброй и отзывчивой. Истерики уже позже пошли. Попробуй оставаться спокойным в ее положении! Женщины, когда припрет, иной раз делаются совсем бешеными. А у нее это постоянно. Так что ты у нее будешь вместо доктора. Да не расстраивайся ты так, может быть, ничего этого и не будет. А если будет, просто постарайся ее немного ограничить, чтобы силы еще остались и на занятия оружием, а не только на… понял?

Рон как в воду глядел. Когда слуга привел Сергея в малую трапезную, там уже были обе его дочери, старый отец и сам граф.

— Позвольте вам представить оруженосца нашего барона Содера — благородного Серга Аликсана! — представил его барон. — Серг родом из далекой страны, о которой у нас никто ничего не знает. Он сын барона, но никаких подтверждающих это документов у него нет. Юношу к нашим берегам пригнало бурей на разваливающимся на глазах корабле! Я его попросил присоединиться к нам и надеюсь, что он расскажет немало интересного.

— Думаю, подойдет! — буркнул старик сыну и обратился уже ко всем. — Что-то я себя неважно чувствую, поэтому, пожалуй, обойдусь без ужина. А вы здесь развлекайтесь.

Дочери графа рассматривали Сергея с искренним интересом, и он решил ответить им тем же. Младшая ему улыбнулась и подмигнула, а заглянув в большие карие глаза старшей, он вздрогнул. Такой смеси тоски, страха и надежды он еще никогда ни в чьих глазах не видел. Так могла бы смотреть приговоренная к смерти на того, кто вправе подписать ей помилование. А ведь она по-настоящему красива. Тут граф ему задал вопрос, а потом к разговору подключились обе дочери. Он старался, как мог, а благодаря своей фантазии и массе прочитанных книг мог он много. Когда ужин закончился и женская половина компании, попрощавшись, ушла, граф жестом задержал собравшегося было подняться Серга.

— Сидите, барон, у меня к вам есть еще один разговор. Вам уже рассказали о горе моей старшей?

— Я не барон. А о Лоне мне рассказали. Я вам сочувствую. Она замечательная девушка и заслуживает лучшей судьбы.

— Вы станете бароном! Серг, помогите мне, и я помогу вам! Баронство — ерунда, я вам помогу много больше! У меня просто нет сил смотреть на то, как мается девочка. Из всех детей я больше всего любил ее, иначе я бы уже давно прервал ее жизнь. Вы удивлены? Не знали, что у нас не только муж волен в жизни жены, но и отец может убить совершеннолетнюю дочь за неподобающее поведение, если она находится на его содержании? В этом случае тоже нужны свидетели, но, сами понимаете, что в моем случае это просто пустая формальность. Я ей даже как-то этим пригрозил. И знаете, что она сделала? Вложила в мою руку кинжал и подставила грудь. Она рада умереть, просто уйти самой не хватает силы духа! Вы не сможете избавить ее от болезни, но в ваших силах подарить ей немного тепла, избавить хоть на время от терзающей ее жажды! Не отказывайте мне, Серг! Вы же уже не мальчик, я вижу! У вас были женщины, а раз вы неженаты, значит, это было просто стремление к наслаждению, а не любовь. Так чем моя дочь хуже той, которая побывала в ваших объятьях?

— Я попробую, — согласился Сергей. — Возможно, что-нибудь и получится. Только ни титулов, ни золота я у вас не возьму. Пусть даже в глазах ваших дружинников такой обмен — дело нормальное, я сам себя перестану уважать.

— Как хотите, — вздохнул граф. — Идите к ней, она вас ждет. По этому коридору будет пятая дверь…

«Весь мир сошел с ума или только я? — думал он, идя по коридору. — Вот надо мне было выращивать такие мышцы? Наверное, без них на меня никто бы и не взглянул. Господи, что бы сказал отец!»