Андрей Белянин - Моя жена – ведьма

– Сергей Александрович, отвлекитесь, пожалуйста, от ваших литературных опытов, нам необходимо серьезно поговорить.

– Минуточку, Анцифер, я должен извиниться перед моим новым другом. Вас можно представить?

– Бессмысленно, Фармазон ведь предупреждал, что другие смертные не могут нас видеть или слышать.

– Иван. – Я повернулся к недоумевающему царевичу. – Тут неожиданно пришли мои… м-м… как бы это поточнее выразиться… в общем, ангел и черт, помнишь, я рассказывал? Ты их видеть не можешь, потому что они мои личные духи. Мы тут поболтаем немного, а?

– Да, конечно, о чем разговор! – с несколько преувеличенной готовностью отодвинулся он. Не спешу осуждать парня, на его месте я еще быстрее принял бы сам себя за психопата. Представляю, как это выглядело со стороны…

– Серега, – начал черт, виновато уставясь в пол. – Мы тут перетерли на досуге и решили… В общем, я, конечно, виноват, но… Между прочим, ты человек образованный и отлично знал, с кем связываешься!

– Фармазон! – укоризненно покачал головой Анцифер.

– А чего?! – огрызнулся нечистый. – Нечего все на меня валить! У него своя голова есть? Тоже мне теленок на веревочке – куда повели, туда и пошел. Пусть впредь сначала думает, а потом делает. Чем, кстати, и мне задачу усложнит…

– Ребята, я устал. Меня тут казнить собираются, давайте отсюда выбираться.

– За этим мы и пришли. Сереженька, вопрос о ваших панибратских отношениях с вон тем лукавым искусителем мы обсудим позднее, в другом месте и другой обстановке. Сейчас мой долг и моя святая обязанность – не допустить вашей бессмысленной гибели. Дело выглядит так – мы с Фармазоном способны проводить тебя сквозь миры.

– Я не один, мне еще и товарища вызволить надо.

– Увы, при всем моем расположении к человеку, которого вы называете другом, это невозможно… Я очень сожалею, но подобные чудеса не в нашей компетенции.

– Короче, – вмешался Фармазон, он вообще не мог молчать больше двух минут, справедливо полагая, что без его вредительского участия все рухнет. – Я умею открывать заветную дверцу (или вход в параллельный мир, или врата, или портал, называй как угодно), а белобрысый может их закрывать. В смысле – взять тебя за ручку и увести из этого места навсегда.

– За территорию монастыря? – не понял я.

– За территорию этого мира, дубина!

– Фармазон! Что за выражения в адрес хозяина?! – Вспыхнувший Анцифер возмущенно отвесил брату подзатыльник. – Никакого воспитания… но в целом он прав. Я вас забираю, дайте мне правую руку, попрощайтесь с вашим товарищем – и в путь.

– Нет… так нельзя. Его тоже намерены казнить, я не могу… это неудобно.

– Конечно, – поддержал черт. – Вот зажарят вас двоих у одного столба, это будет куда удобнее и, главное, не так скучно. А то что ж он один? И анекдот рассказать некому…

На этот раз я честно попытался пнуть его ногой, но нахал успел увернуться.

– Сереженька… – с укором в голосе и одобрением в глазах протянул его белый братец. – Ну нельзя же так, в самом деле. Очень вас понимаю, самому давно хотелось, но вы ведь культурный человек.

– Извините, погорячился… Просто, на мой взгляд, здесь не место и не время для дурацких шуток. Каким образом мы можем отсюда вырваться?

– Я как раз начинал объяснять… Мы с Фармазоном возьмем вас за руки и сделаем шаг. Двери этого мира за нами закроются, а двери нового откроются. Как видите, таким образом можно провести лишь одно лицо.

– Все дело в том, чтобы держать меня за руки?

– Именно, и только вас, а не какого-то постороннего.

– М-м… но ведь теоретически, если я посажу этого постороннего себе на плечи и руки у меня будут свободны, условия не нарушатся?

Анцифер вопросительно глянул на Фармазона, тот пожал плечами:

– А леший его знает, вполне может оказаться, что и сработает…

Повернувшись к царевичу, я бегло обрисовал ему возможную картинку нашего спасения. Он выслушал не перебивая, но задал один вопрос:

– А назад потом как?

– Назад так же? – переспросил я.

– Назад уже не получится. Мы не можем дважды войти в один и тот же мир.

– Иван, ничего не выйдет, они не смогут нас вернуть. Тебе придется остаться со мной.

– Нет. – Подумав, он отрицательно покачал головой. – Мне так нельзя. Не могу я слово нарушить, матушку без лекарства оставить, братьев не предупредить, батюшку подвести… Лучше уж мне здесь голову сложить, чем в чужом мире неприкаянным скитаться. Беги один, Сергей Александрович. За честь предложенную спасибо, но не могу я. Беги сам.

– Ребята, – я вновь обернулся к ангелу и черту, – но ведь мне обязательно нужно поискать здесь Наташу. Пока вас не было, на нас напал волк-оборотень, его подсадили в камеру под видом ворчливого старика. Наташа рассказывала о таких. Надо найти его, и, возможно, он выведет нас на стаю, а там уж хоть кто-нибудь, но должен что-то знать о моей жене.

– Это невозможно. – Анцифер осторожно взял меня за руку. – Я не могу позволить вам погибнуть.

– Но… вы уверены, что ее здесь нет?

– Я не могу позволить вам погибнуть.

– Да, конечно… просто у меня душа неспокойна, вдруг она…

– Я не могу позволить вам погибнуть.

– А там, в другом мире, она может быть?

– Не знаю…

– Хватит врать! – раздраженно рявкнул Фармазон, прожигая близнеца праведным взглядом. – У, подлейший из ангелов… так и вертишься, словно грешник голым задом на сковороде с подсолнечным маслом. А ну сейчас же скажи человеку правду!

– Правду? Но… – беспомощно залепетал покрасневший Анцифер, у него даже нимб потускнел и крылышки стыдливо затрепетали. – Но ведь я обязан… я не могу позволить вам…

– Она здесь?! – догадался я. – Говорите, она – здесь?

– В каком-то смысле… если исходить из теории вероятности, то один шанс из ста… Я не исключаю самой возможности, хотя полное совпадение весьма приблизительно… Так что мне лично степень неоправданного риска ни в коей мере не кажется оправдывающей слишком уж зыбкую надежду на…

– Значит, Наташа здесь. – Я обессиленно прислонился к стене, закрыв глаза. Голова сразу закружилась, кровь застучала в виски, а руки стали холодными. Господи, сколько нервов за два последних месяца. Ее ночные уходы, превращение в волчицу, кровь на губах, паленая шерсть, исчезновение и вот наконец… она здесь, рядом, в этом мире, может быть, этой стране и даже где-то неподалеку. Она жива, я смогу ее увидеть, обнять, вернуть… Любые лишения, страхи, опасности казались теперь мелкими и несущественными. Все было не напрасно, все было не зря, я нашел ее… Сердце снова забилось.

– Сереженька, я бы… ведь вполне может оказаться, что ее здесь нет.

– Лицемер, ты же отлично знаешь, что она здесь!