Джеймс Клеменс - Война ведьмы

В сердце Джоака закралась искорка сомнения. Он доверял Морису — темнокожий брат спас ему жизнь в А'лоа Глен, — и его слова сейчас звучали убедительно.

— Как мы можем судить об истинности моего сна, если события, о которых шла речь, должны произойти в будущем?

— Нам помогут детали, — сказал Морис.

— Все детали, — поправил его Флинт, стоявший у очага.

Морис кивнул.

— Расскажи еще раз свой сон, но я буду задавать тебе вопросы, касающиеся определенных аспектов твоей истории, чтобы найти в них отклонение от истины. Если хотя бы один элемент окажется ложным, значит, твой сон не был провидческим.

Джоак пожевал нижнюю губу. Может, они и правы. Он потянулся к драконьему зубу, висевшему у него на шее, и принялся поглаживать его.

— Сон начался с того, что мы с Эленой стоим наверху башни в А'лоа Глен. Мы…

— Подожди, — перебил его Морис. — Опиши башню.

Джоак закрыл глаза и представил ее.

— Узкая… не шире длины двух лошадей, уходит вверх. Я больше ничего не разглядел, потому что не смотрел вниз через парапет.

— Что еще? Какого цвета были камни? Какие башни находились рядом?

Лицо Джоака просветлело, он вспомнил.

— Камни были темно-оранжевые, как будто обгоревшие, а напротив башни я видел статую женщины, которая держит в руке ветку цветущего дерева.

— Статуя Леди Силлы с ветвью единения, — сказал Флинт.

— Хмм… А рядом с ней, — добавил Морис, — находится Башня Ушедших, красновато-оранжевого цвета. — Братья со значением посмотрели друг на друга. — Возможно, мальчик видел это из окна крепости, когда находился там в заточении.

— Продолжай, Джоак, — мрачно проворчал Флинт.

Юноша описал нападение черного крылатого чудовища.

— Похоже на виверна, — сказал Морис, — но этих мерзких тварей не видели вот уже несколько веков.

— Кто знает, каких чудовищ повелитель гал'готалов призвал на защиту острова? — хмуро пробормотал Флинт, который уже не скрывал своей тревоги.

Он забыл про кипящую похлебку и не замечал, что из-под крышки котелка вырывается пар. Джоак перехватил быстрый взгляд, который он бросил на Эр'рила. Неужели в глазах старика появилось сомнение? Флинт махнул ложкой в сторону Джоака.

— Расскажи про нападение Эр'рила на твою сестру.

Неожиданно Джоак понял, что в нем сражаются два противоречивых чувства. Сначала он боялся, что ему не поверят. Теперь же испугался, что его сон окажется правдой. Если Эр'рил — предатель, тогда кому вообще можно доверять? Джоак пристально посмотрел на Эр'рила, на лице которого застыло характерное для него стоическое выражение. Юноша с трудом сглотнул и продолжил свой рассказ:

— После того как я расправился с чудовищем, я услышал у себя за спиной скрип. Я повернулся и увидел, что Эр'рил распахнул дверь, у него было лицо безумца, а рука с мечом поднята вверх. Он захлопнул дверь и закрыл засов, отрезав нам единственный путь к спасению.

— Я никогда не причиню никому из вас вреда, — сердито проговорил Эр'рил. — Возмутительный сон!

Флинт подошел к столу, отвернувшись от очага и кипящей похлебки.

— До сих пор образы из этого сна были истинными, Эр'рил. Может быть, ты находился под действием заклинания черной магии.

Воин нахмурился, но ничего не смог возразить.

— Нет, сон Джоака был ложным, — вмешался Морис. — Мы можем больше не волноваться по этому поводу.

— Почему? — спросил Флинт.

— Джоак, расскажи нам еще раз, как Эр'рил отрезал вам единственный путь спасения из башни.

Ничего не понимая, Джоак повторил эту часть своего рассказа:

— Эр'рил наставил на нас меч, а потом потянулся назад и закрыл дверной замок. — Неожиданно, словно солнце выглянуло из-за туч, на его лице отразилось понимание. — Добрая Матушка, может быть, сон действительно был ложным!

— Почему? — спросил Флинт, который по-прежнему ничего не понимал.

— В моем сне у Эр'рила было две руки! В одной он держал меч, а другой закрыл дверь. И это была не фантомная рука, а настоящая, из плоти и крови!

— Две руки. — Напряженные плечи Флинта расслабились. — Благодарение Матушке, которая над нами! Эта деталь очевидно ложная, значит, и весь сон тоже. Таков закон пророческих сновидений.

— Ты уверен? — все еще сомневаясь, спросил Джоак.

— Даже самая сильная магия не может создать новую конечность, — прозвучал глубокий голос Мориса. — И Флинт прав: в истинном пророчестве не может быть ложных деталей.

— А если я неправильно его запомнил? — настаивал на своем Джоак. — Может, во сне у него была одна рука, но при свете дня мое сознание изменило эту незначительную деталь.

Морис покачал головой и встал.

— Это стало бы еще одним доказательством, что твой сон не был провидческим, — сказал он. — Истинное пророчество остается в памяти навсегда.

Джоак вздохнул и посмотрел на двух решительно настроенных братьев. Значит, его сон был самым обычным кошмаром. Он повернулся к Эр'рилу, который все это время молчал. Стоическое выражение на его лице стало каким-то болезненным.

— Итак, если это всего лишь дурной сон, — продолжал Флинт, — думаю, нам нет необходимости брать мальчика с собой. Пусть остается и присматривает за моим хозяйством.

— Нет, мальчик должен ехать с нами, — заговорил Эр'рил неожиданно напряженным голосом. — В качестве меры предосторожности.

— С какой стати? — спросил Морис. — Ему приснился дурной сон, который навеяло заключение на острове, и на поверхность всплыли старые страхи.

— И тем не менее мы должны взять его с собой. — Эр'рил отодвинулся от стола, показывая, что не желает это больше обсуждать.

Но прежде чем кто-то успел ему возразить, тишину на корабле разорвал пронзительный крик.

Джоак, сжимая в руке посох, тут же вскочил на ноги.

— Элена!

ГЛАВА 3

— Повернись… медленно! — приказал резкий голос из-за спины Мисилл.

Старая целительница перестала изучать полки, заставленные бальзамами и лекарствами. В руке она держала бутылочку с какой-то травой. Мисилл не могла понять, что написано на лице женщины; отсутствие глаз делало эту задачу почти невыполнимой. И все же ей показалось, что тень мимолетной улыбки коснулась тонких губ целительницы.

— Тикал, оставь бедняжку в покое, — пожурила она зверька.

Мисилл медленно повернулась и обнаружила, что за спиной у нее никого нет. Только крошечный пушистый зверек висел на щеколде двери. Видимо, под его весом она и захлопнулась. Но кто же тогда говорил? Мисилл огляделась по сторонам. В комнате никого не было.