Глубины отчаянья (СИ) - allig_eri
В Империи ревел невидимый бунт.
Милена моргнула, вспоминая лицо Карсина, не изуродованное избившими его кулаками.
— Киан… — шепнула она, преисполненная надежды.
Мужчине было достаточно одного лишь взгляда и интонации, чтобы понять её вопрос.
— Я не убил никого из министров или слуг, — произнёс он с ободряющей улыбкой. — А Ольтея, хоть и не до конца поправилась, сбежала из Ороз-Хора через тайный проход в подземелье. Сейчас она где-то в городе, но уверен, что вылезет из своей норы сразу, как только узнает новости.
Ужас сдавил ей горло — ужас и сокрушительное облегчение.
— Что? Она же раненая! За ней нужен уход. Высший сион или нет, она… — глаза Мирадель, казалось, расфокусировались, но ещё до того, как она заметила это, Силакви снова был здесь, перед ней, такой же непосредственный, как и её муж.
— Ольтея совсем не та, за кого ты её считаешь, Милена, — едва уловимо прищурился он. — У неё и Финнелона есть один весьма постыдный секрет, с которым нам ещё предстоит разобраться.
— О чём ты? — императрица приподняла бровь.
— В своё время… — Силакви кивнул женщине за спину и она спешно обернулась.
Вокруг собралась небольшая группа рыцарей веры и имперских чиновников. Среди последних она обнаружила и своих верных министров, которых давно знала и которым доверяла. Изворотливый Санторион (ныне нервный и беспокойный), ещё больше похудевший Лерэ, туповатый Лоринсон и даже старик Хиторн… Некоторые смотрели на неё с выражением надежды и даже радости, а некоторые с опаской.
Милена не удивилась, увидев возвращение верноподданнических чувств. Киан сказал им, что они помирились, а значит кризис миновал. Теперь эти люди надеялись, что всё вернётся на круги своя и наступит прежняя, тихая и богатая жизнь, без особых трудностей и опасностей.
Это едва не заставило её расхохотаться. Более того, в каком-то тёмном закоулке своей души Мирадель готовилась к этой встрече, представляя, что она скажет каждому из этих надменных предателей, которые бросили её, едва лишь их жопы оказались под угрозой. Но теперь у неё не нашлось ни проклятий, ни кошачьих плевков, ни воплей возмущения. Вместо этого женщина чувствовала только усталость и облегчение.
Впрочем, возможно что она зря наговаривала про них. Быть может, все её приближённые были измотаны также, как она сама. Может, просто тосковали по той жизни, которую знали до Силакви и его переворота. Может, были напуганы сражающимися толпами. Может, они действительно верили ему…
Какова бы ни была причина, но что-то произошло, когда императрица взглянула на них. Несмотря на вышитые знаки отличия на их одеждах, несмотря на их украшенные драгоценными камнями кольца, несмотря на гордость и честолюбие, присущие их высокому положению, они стали простыми людьми, сбитыми с толку и сражающимися на равных, вместе. Не имело значения, кто совершил ошибку, кто предал или кто нанёс ей вред. Не имело значения, кто умер…
Они были просто сподвижниками Дэсарандеса Мираделя — и мир шумел вокруг них.
Киан снова занял своё место перед алтарём, и Милена поймала себя на том, что наблюдает за ним с простодушным удивлением деревенского прихожанина, смаргивая слёзы, которые больше не жгли её. Казалось, что высший жрец светился, и не только из-за накладывающихся друг на друга колец света, отбрасываемых висящими светильниками-артефактами, но и потому, что императрица теперь видела его новыми глазами.
И внезапно Мирадель поняла, что видит свой прошлый путь со всеми её потерями и ненавистью. Каким-то образом она теперь знала, что вместе с Силакви они найдут способ удержать Империю, независимо от того, верит в них её прóклятый муж или нет. Вернётся он или нет. Заменит Империю на более точный и полезный инструмент или нет.
«Всё наладится», — осознала женщина, отчего не сумела удержать полную счастья улыбку.
— Мы устроим официальное примирение, — сказал Киан тёплым, неформальным тоном, — что-нибудь для масс. Но сейчас я хочу, чтобы все вы стали свидетелями того, что мы ви…
И тут появился он — одетый только в набедренную повязку, он шагал среди золотых идолов войны и рождения, шёл с того места, где он всегда стоял, единственного места, которое ускользнуло от всеобщего внимания — единственного незаметного места, которое существует в каждой комнате мира.
Нанятый ею «забытый».
Он шагнул из темноты. Он выглядел твёрдым, как нечто среднее между чёрной плотью и серым камнем. Три бесшумных шага. Но Силакви услышал их и обернулся. Его лицо казалось бесстрастным, лишённым шока, удивления или каких-либо других эмоций. Каким-то образом Мирадель поняла, что высший жрец обернулся лишь из любопытства, настолько он был уверен в своей безопасности. Он повернулся как раз в тот момент, когда мужчина вонзил свой выщербленный, покрытый рунами клинок между его шеей и ключицей. На миг Милене показалось, что она увидела странную вспышку. Будто бы разорвалась какая-то тонкая, едва заметная нить, но моргнув женщина более её не заметила. Да и странно было бы увидеть, как «Разрыватель» обрывает связь между человеком и богом. Ту уникальную вещь, которая позволяла смертным использовать чужие заёмные силы.
В остальном же, в нападении не было ничего примечательного, никакого проявления нечеловеческой скорости или способностей — только три шага от места, которое не было замечено, до места, которое не охранялось. Своего рода разрядка неизбежного.
Фигура тут же выдернула меч обратно, окропив пол храма вереницей красных капель.
Высший жрец Хореса посмотрел на него сверху вниз, как будто это была муха или пчела…
И Мирадель успела лишь втянуть воздух ртом, до того как Силакви издал шипящий звук и упал на колени.
— Милена… — прохрипел он, — ты… должна сказать Дэ… что ги…
Глаза Киана округлились, уставившись в символическую пустоту. А потом он рухнул набок. Его выкрашенная борода измазалась в натёкшей на пол крови, после чего высший жрец умер у ног нанятого ею убийцы.
Повинуясь рефлексу, императрица повернулась к изумлённым лицам и подняла руки, чтобы утихомирить крики всполошившихся рыцарей веры и наиболее воинственных министров. Вдалеке, во мраке, было видно, как в их сторону бежит Фраус Гарбсон и его верные воины.
Женщина чувствовала, что «забытый» неподвижно замер у неё за спиной. Почему он не убежал?
— Всем стоять! — воскликнула Мирадель. — Я сказала, стоять!
Все, кто был рядом с ней, замолчали и замерли. Некоторые даже вздрогнули от неожиданности.
— Роддерк Хиторн, ты всё ещё носишь с собой шедевры магической коллекции? — спросила Милена у министра контроля магии, гильдии и школ. — По прежнему ли огонь твоей души служит Империи?
Старик без колебаний заковылял к ней. Костлявые руки без всякого сомнения достали могущественные и полностью заряженные артефакты, способные
