Игра в цивилизацию - Антон Морозов
— Здесь большая проблема с воровством?
— Большая проблема с воровством есть во всех местах, где ты не знаешь всех жителей. Большой торговый город. Люди приходят и уходят. Много чужаков. Много бедноты. Дружинники, конечно, пытаются наводить порядок, но на весь город их не хватит. Защищают они в основном места побогаче. Торговый квартал, знатный, ну и в порте тоже ходят, следят, чтоб все корабли платили налог. У торговцев и своей стражи хватает, считай, по охраннику в каждом магазине. Мастеровые — люди сильные и дружные — могут и толпой напинать, если лезть будешь.
— А что в бедных кварталах? — спрашиваю я Густава.
— Бедняки тут сами по себе. Стража предпочитает в их края не заходить, только если какую-то банду поймать пытаются, что богатым дорогу сильно перейдёт.
Наверное, так оно во всех мирах. Всем наплевать на простого человека, пока он не возьмёт в руки оружие и не пойдёт убивать. С оружием тут было просто. Ножи и дубины оружием не считались, и почти у каждого мужчины что-то на поясе висело. Это мог быть небольшой нож, которым и в печень засадить, и колбасу нарезать, или небольшой молот, если он, например, из мастеровых. Встречались и просто короткие палки, которые, кроме как для самозащиты, не были на что-то годными.
Оружие же разрешалось иметь только знати — металлические мечи, копья, булавы. Охрана торговцев в основном была вооружена длинными дубинами, или "гонялами", как их тут называли. Ну да, такой палкой только алкашей да мелких воришек и гонять. Но что-то большее им вряд ли было нужно — в их районах ходила стража. И скорее всего даже получала мзду.
В квартале мастеровых запах канализации практически исчез, потому что его вытеснил запах дыма. Между зданиями здесь было много свободного места и строились они в основном из камня.
— Защита от пожара — это наше всё.
— С десяток лет назад тут всё сгорело, — объяснил Густав. — Торгаши со знатью рвали и метали, и при перестройке квартала вышло вот это.
— По крайней мере здесь просторно. Кстати, а почему мы не пошли предлагать железо торговцам?
— Потому что ты для них никто. Ты — деревенщина, у которого этого железа на один мешок. Был бы ты деревенщиной с целой телегой слитков — тогда тебя обязательно приняли бы, и постарались облапошить. А так — даже на порог не пустят. А здесь можно и договориться с мастерами.
Это объяснение вполне вписывалось в сложившееся у меня впечатление о городе. Походил по рядам, посмотрел цены на готовые изделия, подумал, что выручил бы гораздо больше, если бы сразу все слитки перековал в ножи и просто продал их, погрустил из-за упущенной выгоды.
Железное изделие не может стоить меньше, чем материал, из которого оно изготовлено, так что сильно обдурить меня было сложно.
— Сколько будет стоить у вас приобрести железный слиток весом где-то в килограмм?
— Кило что?
— Эмм, — я достал единственный взятый с собой слиток. — Вот такой.
Кузнец взял его в руку.
— Ну тут выйдет где-то два ливра веса (ливр = +-0,5 кг).
— Сколько будет стоить у вас прикупить ещё один слиток?
— Сто десять железок, — я задумался. Выходит примерно понятная картина. Монеты — как эталон веса, и в крайнем случае — кузнечный материал. В какой-то степени удобно.
— Сотню за материал и десять за работу? — проверяю я свою догадку.
— Ага, именно.
— У меня есть дело. Продаю такие слитки по девяносто железок. Эта и ещё девятнадцать.
— Ты что мне, пытаешься впарить какой-то мусор? — злобно смотрит на меня кузнец.
— А ты проверь качество, — отвечаю я ему.
— Если херь, то оставлю себе и ты больше не появишься у меня в лавке. Дело?
— Дело, — отвечаю я ему.
Печь уже была горячей, так что через полчаса мы пожали друг другу руки и я получил свои первые 90 монет.
Глава 8. Криминальный авторитет
После заключённой сделки мы с кузнецом отправились это дело обмыть в ближайшую таверну. Отдав монету железную, перед нами поставили три больших глиняных кружки, доверху наполненных прохладным пивом и выдали сдачу в несколько медных монеток.
— О-о-о, повезло нам, только-только из подвала выкатили, — сказал кузнец. Помимо нас, в зале находилось ещё человек шесть. За одним из столиков сидела пара человек в хорошей одежде. Может, пара торговцев обмывают сделку, прямо как мы.
— А что, пиво не всегда холодное? — задаю я ему провокационный в своей глупости вопрос, надеясь вывести разговор на нужные мне темы.
— Ну сейчас день ещё, народу мало — все работают. Нам правда повезло, что один бочонок успели до нас выхлебать, — отвечает мастеровой. Повезло, сейчас зацепимся.
— А как в городе с работой-то? — начинаю я.
— Если умеешь что, то и работа найдётся, — нейтрально отвечает он.
— А ты с чего взял? Ты ж небось тут родился, в семье кузнеца, да от батьки и научился!
— Зря ты так говоришь! Я всего добился сам! Я ж сам тоже деревенский, подмастерьем был у кузнеца, да как узнал, что тут весь мастеровой квартал сгорел — сразу подался сюда. И ты ж смотри, прошло лет десять, а у меня уже своя мастерская, — хвастается он.
Устраивать в городе пожар, чтобы хорошо в нём устроится — идея откровенно говоря дерьмовая.
— Так, может совет дашь? Куда податься, чтоб работа нормальная была?
— Ну, а что ты умеешь?
— В кузне немного могу, вот сам выковал, — протягиваю я ему. Он взял мой нож, покрутил его, даже попробовал погнуть его пальцами.
— Ну, богачи такое не купят, качество такое себе и украшений никаких. Но для обычного городского пойдёт. Кузнецом хочешь податься?
— Да как-то не горю желанием. Я вот думал насчёт поторговать…
— Ты такие мысли лучше при себе держи. Местные торгаши соперников не любят. Как пить дать, пришлют ребят тебя подвинуть.
Ну, кто конкуренции боится, тот в бизнес не ходит, а с бизнесом я был знаком не по наслышке. И про крышевание, и про коррупцию, да и устранение конкурентов различными методами.
— И как тут вообще становятся торговцами?
— Надобно получить разрешение на своё дело. Сейчас ярмарка, сейчас торговать могут все. А вот всё остальное время…
— И сложно такое получить?
— Да просто совсем. Прийти, уплатить налог да получить свой жетон. Во такой, — он снял с шеи висящий на верёвке металлический кружок. — Если ты тут по мелочи работаешь или продаёшь свои изделия, то могут и не трогать. Но вот если дело сильно попрёт, то либо долю захотят, либо
