Ментальный симбиоз - Сим Симович
Но демон привычно хотел ещё и уже обратил свой жадный взор в сторону мирно стоящего рядом Нью-Йорка. Город, словно гигантский муравейник, он вновь кипел жизнью, несмотря на час. Небоскребы, освещенные тысячами огней, устремлялись ввысь, как будто пытаясь пронзить облака. Вдоль улиц текли потоки людей, машин и неоновых огней, создавая неповторимую атмосферу вечного движения и возможностей.
Демон, уже сидя на вершине небоскреба, наслаждался этим зрелищем. Его глаза, наполненные тьмой и жаждой разрушения, блестели, отражая огни города. Он чувствовал, как его сущность наполняется энергией.
Но вдруг, словно почувствовав его присутствие, город начал меняться. Неоновые огни стали тускнеть, люди начали исчезать, оставляя за собой лишь тени. Машины замедлили ход, а затем и вовсе остановились, как будто попали в невидимый барьер.
Демон усмехнулся. Он знал, что это только начало. Вскоре весь Нью-Йорк погрузится в хаос и разрушение.
Его магическая аура, словно невидимая волна, жадно расползалась по городу, медленно захватывая каждый уголок. Сначала она была едва заметной, словно легкий туман, окутывающий здания и улицы. Но с каждой секундой она становилась все более плотной и осязаемой, словно живое существо, жаждущее поглотить всё на своем пути.
Когда аура накрыла весь город, он лишь прикрыл свои шартрезовые очи, наслаждаясь моментом. Его лицо исказилось в хищной улыбке, и он издал зловещий смех, который эхом разнесся по улицам. В этот миг он почувствовал, как время всего города стало принадлежать ему.
В одно мгновение жизни людей перестали быть только их собственными. Люди, которые еще недавно спешили по своим делам, застыли в странных позах, словно время остановилось для них. Машины, которые только что были на ходу, начали ржаветь и осыпаться, превращаясь в груды металлолома. Здания, которые еще недавно были крепкими и надежными, начали стремительно рушиться, их стены покрывались трещинами, а крыши обваливались.
Город, который еще недавно был полон жизни и движения, в миг стал безжизненным пустырём. Лишь горстка руин напоминала о том, что когда-то здесь кипела жизнь. В воздухе висела зловещая тишина, нарушаемая лишь слабым шелестом ветра и скрипом разрушающихся конструкций.
Карим, сидевший в уютном уголке неб, расслабленно потянулся, его глаза были закрыты. Он медленно открыл их, и его зрачки начали расширяться, пока не заполнили всю радужку, превращая её в изумрудные озёра. В этот момент его тело словно ожило, наполняясь энергией.
На его лице появилась улыбка, которая была одновременно и загадочной, и радостной. Он чувствовал, как сила струится по его венам, наполняя каждую клетку его существа. Это ощущение было одновременно знакомым и новым, как будто он впервые ощущал всю мощь своей магии.
Карим медленно поднял руки, и его пальцы начали светиться мягким зелёным светом. Он ощущал, как энергия течёт через его ладони, словно невидимые нити, связывающие его с окружающим миром. Он чувствовал каждую травинку, каждое дерево, каждый камень в этом месте.
Его смех был глубоким и мелодичным, как звон колоколов в тихом лесу. Он наслаждался этим моментом, зная, что сила, которую он сейчас ощущает, — это лишь малая часть того, на что он способен. Карим чувствовал, что теперь он готов к любым испытаниям, которые ждут его впереди.
Он медленно встал, его движения были уверенными и грациозными. Он чувствовал, как магия окружает его.
— Вот я покушал, и силушка богатырская вернулась…
Не обращая внимания на чей-то пожелтевший череп, который хрустнул под его ногой, Карим продолжил двигаться по городу, внезапно ставшему мёртвым лишь по его прихоти. Он наслаждался тишиной и магией, что окружала его повсюду.
Узкие улочки, когда-то полные жизни, теперь были пустынны. Двери домов стояли распахнутыми, словно приглашая в свои холодные, заброшенные комнаты. Ветер, проникая сквозь разбитые окна, завывал, как призраки прошлого, напоминая о тех, кто когда-то жил здесь.
Карим шел медленно, внимательно осматривая каждый уголок. Его шаги эхом разносились по пустым площадям, нарушая зловещую тишину. Вдали виднелись силуэты древних зданий, их каменные стены хранили тайны, которые никто уже не мог разгадать.
Вдруг, из-за угла, выскочила кошка. Её зелёные глаза блестели, а шерсть казалась почти светящейся. Кошка замерла на мгновение, словно оценивая Карима, а затем медленно направилась к нему. Карим улыбнулся и протянул руку, чтобы погладить её, но животное исчезло так же внезапно, как и появилось. Призраки… пронеслось в голове одержимого симбиота.
Он продолжал свой путь, погружаясь в атмосферу таинственности и одиночества. Город, некогда полный жизни и шума, теперь казался заброшенным миром, где время остановилось. Карим чувствовал, как магия этого места проникает в его душу, наполняя её необъяснимым трепетом и восторгом.
— Возможно, я найду, чем себя занять, пока его легионы не придут в этот мир, — молвил Карим с пылающим взором, смотря куда-то вдаль.
Глава 7
Кабинет конгрессмена был выдержан в строгом, но элегантном стиле. Темные деревянные панели на стенах придавали ему ощущение надежности и респектабельности, а тяжелые бархатные шторы на окнах создавали атмосферу уюта и спокойствия. На массивном столе из красного дерева стояла большая бронзовая лампа с зеленым абажуром, которая мягко освещала аккуратные стопки документов, разложенных в идеальном порядке. Среди них можно было увидеть важные меморандумы, отчеты и аналитические записки, свидетельствующие о внимании к деталям и профессионализме.
В углу кабинета располагался старинный глобус, покрытый тонким слоем пыли, который, казалось, хранил в себе тайны и загадки мира. Его медные детали блестели в свете лампы, создавая ощущение старины и величия. На противоположной стене висела большая карта Соединенных Штатов, аккуратно обрамленная в рамку из темного дерева. Она служила не только декоративным элементом, но и напоминанием о том, что конгрессмен представляет интересы своего округа и всей страны.
Вдоль одной из стен стояли высокие книжные шкафы, заполненные книгами на самые разные темы.
Возле окна стоял небольшой диван, обитый мягкой кожей, на котором можно было отдохнуть после напряженного дня. На журнальном столике рядом с диваном лежали свежие газеты и журналы, которые конгрессмен просматривал в свободное время.
На одной из стен висела картина, изображающая величественный горный пейзаж, который, казалось, был наполнен тишиной и спокойствием. Художник с невероятной точностью передал каждую деталь — от заснеженных вершин до кристально чистых рек, текущих по долинам. Картина словно приглашала зрителя совершить путешествие в этот далекий и недоступный мир, почувствовать свежий горный воздух и услышать шум ветра.
Рядом с этой картиной висел портрет самого конгрессмена, когда он был молод. На портрете он выглядел совсем иначе: его лицо было исполнено энергии и энтузиазма, глаза
