Рыцарь из ниоткуда. Книга II. Сборник (СИ) - Бушков Александр Александрович
— Пойдемте, — сказал Сварог. — Нет, подождите-ка, маркиз…
Отделившись от толпы, к ним поспешал не особенно и сгорбленный старик — опираясь на толстую палку, но довольно проворно. Очень уж целеустремленно к ним спешил, так что следовало задержаться и узнать, в чем дело, — иногда от стариков бывает нешуточная польза: много повидали, много знают…
Так… Одет скромненько, но опрятно, довольно живописен — расчесанная седая шевелюра, столь же ухоженная бородища, на шее ремешок с какими-то фигурками, ракушками, кусочками янтаря, веточками розового и синего коралла, засушенными крабиками. На худых запястьях — браслеты в том же стиле, на лбу — ремешок с большим отшлифованным сердоликом.
Ага, вот ты у нас кто… Классический гриот — деревенский колдун с морской спецификой. Не так уж редко попадаются откровенные шарлатаны — причем многие как сыр в масле катаются благодаря умению устраивать мастерские фокусы (что и в местах, расположенных далеко от моря, — не редкость). Однако, по достоверным данным, есть и кое-что знающие, кое-чем владеющие. Знания и умения не особенно серьезные, но все-таки… И в имперских спецслужбах, и в земной тайной полиции о них есть очень интересные материалы — какое, к черту, шарлатанство…
Так что Сварог терпеливо ждал. Добравшись до них, старец — глаза умные, пронзительные, по-молодому ярко-серые — склонился перед Сварогом, протянув свободную руку к земле. Он явно намеревался отдать земной поклон, но был уже не в состоянии выполнять такие упражнения.
— Не утруждайте себя, почерс,[14K1] — сказал Сварог королевским тоном.
Старик с трудом выпрямился и, глядя вполне осмысленно, молодо, сказал звучным баритоном:
— Приветствую вас в наших убогих местах, светлый король…
Сварог пока что не делал никаких выводов. Это вовсе не обязательно настоящий гриот, опознавший Сварога посредством тех самых умений. В конце концов, и в таком захолустье попадаются портреты или бюсты Сварога Барга — скажем, в провинциарии, где старик мог бывать. Есть еще и портреты Сварога, которыми торгуют на ярмарках. Лубки для простого народа, но сходство порой передают довольно точно, хотя встречаются и фантазийные (Сварог даже шутки ради коллекционировал одно время, собрал с полсотни, целую стену украсил в Латеранском дворце, а потом наскучило, перестал).
— Это чудище из янтаря, ваше величество, — сказал живописный старик. — Значит, как всегда, нужно ждать Большой Беды. Они всегда были предвестниками Большой Беды. Так что будьте наготове, светлый король…
Его глаза вовсе не горели никаким таким фанатическим огнем, как у иных полубезумных пророков, о которых Сварог читал, его голос звучал ровно и спокойно, словно старик говорил о самых что ни на есть бытовых вещах: виды на очередной улов, починка сетей… И это, вот закавыка, как-то располагало к нему и никак не позволяло зачислять во что-то вроде сельского юродивого (которых Сварог, в отличие от пророков, несколько раз лицезрел своими глазами).
— О чем вы, почерс? — спокойно спросил Сварог.
— У меня не получится так подробно и учено, как у этого молодого человека, — сказал старик, указав на Оклера. — Он сможет гораздо лучше. Главное, я вас предупредил, ваше величество… Разрешите уж удалиться? Посидеть тянет, ноги совсем плохие…
Сварог кивнул. Старик поклонился и пошел к столпившимся поодаль односельчанам, упираясь палкой в каменистую землю не со столь уж и старческой дряхлостью.
— Интересно… — задумчиво сказал Оклер. — Пожалуй что, не шарлатан, а настоящий гриот. У меня есть агентура кое в каких портах — по должности положено. А главное внимание — Стагару. Так что давно убедился: вокруг морского колдовства, как водится, кружит немало небылиц, но оно есть. Узнать в вас короля он мог… ну, скажем, видевши ваш портрет. А вот того, что я подробнее и лучше него могу рассказать о чудовищах из янтаря, обычный человек знать никак не мог. Да, это несомненный гриот, надо будет взять на заметку, у меня на них картотека, как и на многое другое, связанное с морем…
— И что же это за чудовища из янтаря такие? — спокойно спросил Сварог.
— Рассказывать придется довольно долго… Может, сначала вы взглянете на эту тварь вблизи, пока ее не увезли наверх ученые? Или она вам неинтересна?
— Вовсе даже наоборот, — сквозь зубы сказал Сварог. — Не могу я пренебречь тварью, которая нагрянула на мои земли и напала на моих подданных… Что-то у вас вид, полное впечатление, стал чуточку виноватым. Верно?
— Простите уж, мой король… — сказал Оклер. — Я ведь, вашими милостями, еще и земной дворянин, так что… Это эгоизм, конечно, так думать, но я чуточку рад, что оно выползло здесь, а не на нашем Сегуре.
— Да ладно, — сказал Сварог. — По-человечески понятно, я бы тоже радовался, выползи оно, скажем, в Лоране — и даже не чуточку… Пойдемте?
Они зашагали по широкой улице меж добротных домов, как две капли воды похожих на домовладения зажиточных крестьян — да, небедная деревня… Правда, со своей спецификой: нет ни хлевов, ни огородов. Из живности только собаки да домашняя птица — создания, которые могут прожить и на этих бесплодных землях, потому что человек прокормит.
Когда они оказались уардах в двадцати от исполинской бурой туши, на Сварога нахлынула сильная, густая волна — если рассудить не вонь, но крайне неприятный запах — оттого, что он казался настолько чужим, не похожим ни на что знакомое, вообще словно бы не принадлежащий этому миру. Сварог невольно поморщился.
— Ох, простите, я не подумал… — сказал Оклер, двумя пальцами достал из нагрудного кармана черный решетчатый диск размером с серебряный сестерций, протянул Сварогу. — Положите в карман. Это, упрощенно объясняя, респиратор.
Сварог опустил диск в карман — и моментально перестал ощущать какие бы то ни было запахи, любые. Он заметил, что людей в синем вокруг чудища осталось наполовину меньше, да и оставшиеся, такое впечатление, уже работают без прежнего прилежания, словно работа подходит к концу.
Обошел тварь кругом, переступая через поломанные балки, черепицу и тому подобные следы разрушения. Повернулся к неотступно сопровождавшему его маркизу:
— Что-то я не вижу на нем никаких следов… Инфразвуком били?
— Ну да, — кивнул Оклер. — Чтобы биологи не ныли потом, что им привезли ошметки. Оказалось, и на него инфразвук отлично действует. Правда, времени это отняло чуточку больше, чем следовало бы. То ли у него, как порой с животными случается, сердец более одного, то ли панцирь какое-то время защищал…
Оглядевшись, Сварог подобрал с земли обломок бруса длиной примерно в уард и без малейшей брезгливости — и не такое приходилось проделывать — сильно постучал по шестигранным пластинам, оказавшимся при ближайшем рассмотрении размером с тарелку. Ну да, судя по глухому костяному стуку, это действительно была не чешуя, а панцирь, наподобие черепашьего, только гораздо толще.
Подошел к тому, что с некоторой натяжкой можно было назвать головой. Собственно, головы как таковой не имелось — просто впереди часть туши словно бы срезана, широкая пасть ощерилась двумя рядами изогнутых желтых клыков, а выше — буркалы (нисколько не заслуживавшие звания глаз), с кулак величиной, мутно-серые, потухшие, числом четыре. Сварог невольно чуточку передернулся.
— Мерзость какая, — сказал он с чувством. — Пойдемте? Расскажете, что имел в виду старик. Вон там даже присесть можно…
Они присели на серый, нагретый солнцем камень неподалеку от крайнего дома — сразу видно, чертовски старый, вросший в землю, выщербленный, но все же сразу позволявший судить, что это дело человеческих рук. Некогда камень, близкий формой к обычному брусу, был довольно тщательно отесан. И более всего походил на единственное, что осталось от стоявшей здесь во времена почти былинные древней крепости — видывал Сварог нечто подобное.
Он закурил и вопросительно глянул на Оклера.
