Война все спишет (СИ) - Романов Герман Иванович

— Правильно думаешь, так оно и будет, если мы ушами прохлопаем. А потому стянем сюда весь твой корпус, 35-ю бригаду дам — и недельный срок. Пойми, их давить тут нужно немедленно, если морем еще доставят подкрепления, то у нас уже сил не хватит, а генерал Куропаткин больше ничего не даст. У него только три дивизии и остались, а ими отряд генерала Засулича усиливать надо — армия Куроки ведь тоже наступает.

— Понимаю все, — произнес Зарубаев и усмехнулся. — Так, значит, паровоз давить надо в детстве, пока он еще чайник?!

Глава 13

— Мы понесли слишком большие потери, недопустимые…

На Алексеева было страшно смотреть — за те три дня, что они не виделись, адмирал почернел лицом, красные глаза воспалены — непонятно, спал ли он вообще за это время. Хотя вряд ли, от таких одномоментных потерь впору на стенку лезть, и при этом ругаться как сапожнику в хмельном угаре. Однако наместник был трезв, и в привычном для него «адмиральском» чае, коньяк присутствовал в виде десятой части, не больше. Зато курил Евгений Иванович не просто много, взахлеб, смоля одну папиросу за другой, впрочем и Фок от него не отставал — дела у двоих не заладились.

В ночном бою удалось потрепать конвой серьезно, примерно на четверть, отправив на дно до десятка транспортов. Еще один выбросился в бухте «Десяти кораблей» на берег, и с него как тараканы полезли японцы. Вот только паники не вышло — их встретили пограничники с артиллерийской батареей, следом сотня верхнеудинских казаков, затем подоспел батальон 28-го ВС стрелкового полка, и последними, когда десант был практически уничтожен, подошли крепостные части.

Около двух сотен японцев сдались в плен, оставшись без офицеров, что фанатично сражались, и им всем повезло. Несколько десятков солдат страны Восходящего Солнца, что разбежались, стали жертвами китайцев, и то, что увидели потом русские, лучше было бы им не смотреть. Даже бывалые пограничники, привыкшие к зверствам хунхузов, выглядели бледно, а новобранцы облевали все кусты. Хотя надо отдать должное — винтовки, штыки, патроны — китайцы отдали победителям.

Вот только потери оказались большими — крейсер «Диана» столкнулся в темноте с «асамоидом», и был превращен в полыхающий костер, на который, как мотыльки на огонь, налетели японские миноносцы. «Богиня» получила торпеду, лишился хода. И только тогда командир крейсера светлейший князь Ливен приказал оставить гибнущий корабль — четыре сотни моряков спасла «сестра» — вовремя подоспела «Паллада». Командир крейсера в бою проявил удивительную осторожность, лишь два раза открыв огонь по транспортам. Но зато потом его корабль принял участие в спасении команд «Забияки», приняв ночью на борт больше сотни русских моряков с раненым контр-адмиралом Лощинским, а следом выловил из воды экипаж затонувшего от повреждений миноносца «Решительный» и минного катера «Авось», что был задействован от броненосца «Ретвизан».

«Баяну» не повезло — ему пришлось драться с двумя броненосными крейсерами, когда горящая «Диана» выползла из боя, и он вернулся в Порт-Артур утром на двенадцати узлах. От попадания в рубку восьмидюймового снаряда погиб командующий крейсерским отрядом капитан 1-го ранга Рейценштейн, так и дождавшийся погон контр-адмирала, хотя представление в Петербург давно ушло. Командира «Баяна» Вирена отправили в госпиталь — тот стал инвалидом, потеряв глаз и руку.

А вот вышедшим в ночную атаку минным катерам, которых сопровождали «Всадник» и «Гайдамак» не повезло — из дюжины обратно никто не вернулся, все погибли с командами, только чудом спасли семь моряков катера «Авось». Транспорты охраняло множество малых миноносцев и миноносок, они и истребили атакующие катера, которые смогли торпедировать лишь пару транспортов.

Прикрывавшим паровые катера русским минным крейсерам пришлось в том бою совсем плохо. Спасенные матросы видели, что «Гайдамак» расстрелял однотрубный японский крейсер под адмиральским флагом. Тут можно было не гадать — это был флагман 4-го отряда контр-адмирала Урио крейсер «Нанива», он только один подходил под это описание. Тот самый, что участвовал в бою у Чемульпо, после которого был затоплен крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец».

Хорошо, что команду торпедированного «Всадника» спасли полностью — вовремя подоспел миноносец «Боевой». Горящая канонерская лодка «Гиляк» выбросилась на отмель, едва доползла до бухты Луизы — пожар на ней потушили лишь с помощью артиллеристов береговой батареи. Бой со старой японской канонеркой вначале пошел при полном равенстве — каждый корабль имел по паре 120 мм пушек, только «Гиляк» вдвое больше по водоизмещению, а потому японская канонерка заполыхала. На «огонек» заявился японский крейсер, и теперь досталось русскому кораблю — слишком большим оказался перевес в огневой мощи в пользу «Такачихо».

И в заключение всех бед явилось потопление вражескими миноносцами «Разбойника» прямо у Порт-Артура. Японцы напали под утро, когда тот встречал избитый крейсер «Баян», и принял на себя идущую на того торпеду — хорошо, что тонул старый корабль медленно и команду успели спасти. Правда, обоим нахальным «визитерам» уйти не удалось — один был потоплен подоспевшим «Джигитом». А в другой миноносец попала чугунная бомба с «Баяна», лишив того хода. И вот тут комендоры крейсера показали себя во всех красе, попав в своего несостоявшегося убийцу первым же полновесным залпом с трех кабельтовых — маленький кораблик просто разнесло на куски, что послужило еще одним доводом в пользу увеличения противоминного калибра на броненосцах и крейсерах.

А вот 2-му крейсерскому отряду с 1-м отрядом миноносцев удалось обойтись без каких-либо потерь в вымпелах, нанеся врагу огромный ущерб — Эссен просто какой-то счастливчик, настоящий любимец капризной Фортуны. Или, быть может, храбрецам просто везет в бою, такое ведь тоже бывает, и довольно часто.

«Аскольд» в ночном бою наскочил на «Акицуцу», совсем еще не старый крейсер, двухтрубный. Теперь роли поменялись, и как «асамоид» раньше безнаказанно избивал «богиню», то теперь русский крейсер проделал со своим японским оппонентом те же «процедуры», и полыхающий «самурай» был добит торпедами. «Новик» натолкнулся на канонерскую лодку «Амаги», и отправил ее на дно — схватка «Гиляка» с «Такачихо» повторилась, только наоборот. Затем жертвой русского крейсера стал «дестройер», большой миноносец «Акацуки», попытавшийся пойти в торпедную атаку, но встреченный убийственным огнем 120 мм пушек.

Однако самый большой успех выпал на долю флагманского «Боевого» — миноносец атаковал и потопил крейсер «Такосаго», впервые применив залповую стрельбу торпедами, разом выпустив четыре самодвижущих мины, из которых половина, две штуки, попали в цель. Успеху атаки способствовала отчаянная атака «Сердитого», расстрелянного японским крейсером в упор и погибшего со всем экипажем. Но свою задачу миноносец выполнил — отвлек все внимание на себя и тем способствовал удачной атаке «Боевого».

Фок только закряхтел, когда узнал, что погиб полярный исследователь и гидрограф лейтенант Колчак. История и так пошла несколько иным путем, а тут потеря знаковой в будущей гражданской войне фигуры. Но тут же прогнал от себя эту мысль — он в теле реципиента вряд ли доживет до столь отдаленного будущего.

Кроме миноносца Колчака и «Решительного», из 2-го отряда «соколов» погиб «Сильный» вместе со своим командиром, капитаном 2-го ранга Криницким — из команды спасли только одного матроса. Корабль был неожиданно атакован миноносками, и в него попали две торпеды практически одновременно — такого двойного удара и крейсер не переживет...

— Понимаешь, у меня в Петербурге полно «доброхотов» — ведь скажут, что я потерял в этом бою пять крейсеров, и не важно, что пара минные крейсера, по водоизмещению равные «дестройерам», и с ними два старых клипера, которые давно собирались списывать. Зачем только я сам в классе крейсеров 2-го ранга их оставил! А еще канонерская лодка и три «сокола», да двенадцать минных катеров из четырнадцати, которые в строю были. И все это в одночасье на голову свалилось!