Хочу стать чудовищем (СИ) - "Все будет уруру"

«Не то что моя».

Очень захотелось обнять Нелари. Извиниться. Сказать, что я её очень люблю, что не хотел появляться от полутора тычков отца. Но разве ей это поможет?

«Надо её спасти, и тогда смогу обнимать сколько угодно! Да, я вырасту сильным чудовищем и заберу Нелари у отца. Буду по спинке гладить. Спрячу, чтобы никто её не тыкал больше».

***

Брусок и впрямь нашелся легко — у старика на складе чего только не было. Я пристроил его в саду к тому самому повреждённому толстому стволу, закрепил, посмотрел. Чудовищу нужна когтеточка — это старик точно подметил. Вот только бить её не хотелось — руки до сих пор ныли.

Но отец сказал, что проверит!

Я зажмурился. Бить страшно и больно. Но нужно стать сильнее. К тому же если не покажу, что чудовище, могу разочаровать отца. Это хуже. Точно хуже.

Я зажмурился и ударил. Рука заныла. И ещё. И другой. Хотя бы легонечко. Хотя бы как-то.

— Эйр, зачем ты бьёшь деревяшку? — спросил Нир. — Весь ствол в крови, тебе же больно.

— Хочу стать чудовищем, которому это не страшно, — пояснил я и ударил увереннее.

— Всё чудовище да чудовище, — вздохнул Нир. — Напридумывал себе этих сказок.

«Напридумывал, как же!».

Ударил со злостью.

«Хорошо тебе говорить, Нир. У тебя и папа, и мама рядом. Никто тебя не вытаскивает из постели и не заставляет мучиться».

Бить «когтеточку» стало легче.

========== Часть 27. Хорошо, когда есть папуля ==========

От «когтеточки» руки очень быстро загрубели, и бить стало не так больно. Особенно если представлять лицо отца. Или дядюшки Гая. Я терзал брусок от обиды, от злости, от непонимания и страха, что отец решит, что тренировался недостаточно. И это помогало. Помогало бить, даже когда не было сил. Помогало делать упражнения, чтобы снова найти силы бить.

Нир косился с непониманием, но у него было много работы в саду — набрал себе со стариком всякого, теперь разбирался, даже справочники по складам читал. Си, расслабившаяся без Архи, листала сказки под соседним деревом. Ей очень нравилось делать всё не по правилам, а как хочется. Она и за себя, и за меня, кажется, радовалась — думала, что бью, потому что хочу, потому что Архи нет. Она даже не читала — ей было неохота. Картинки смотрела и мечтала. И иногда просила почитать, когда измученный я останавливался передохнуть и попить воды.

Я даже жалел, что Арха не приходит. Разве она разрешила бы днями избивать брусок, не жалея рук? Разве не почитала бы Си? Разве не посадила бы всех за прописи утром? Но обидно, что она врала. Или, быть может, не врала. И горько, что я оскорбил её — она старалась для нас. Прописи лучше, чем отец.

Но она родила чудовище. Почему не могла научить его всему, как нас? Кушать кашу с ровной спиной на завтрак, утром писать и читать, а после обеда дремать?

Хотя что зависит от женщины? Судя по тому, чему Арха учила Си — ничего. Только безупречно вышитый платок, красивые платья и улыбки. Я посмотрел на сестру. Она совсем не напоминала прекрасную деву сейчас — лежала на траве, болтая тонкими, как у куклы, ногами в светлых чулках. Юбки задрались так, что даже ноги над чулками были видны. Нет уж, пусть лучше Арху слушает, это некрасиво — лежать так. А ещё так может напасть чудовище сзади. Как отец на мать.

Вздохнул и для верности умылся в ледяном роднике, отгоняя неприятные воспоминания. Си протянула мне полотенце, прижимая другой рукой книгу к груди. Не решалась попросить — слишком часто ей отказывал. Я утёрся и предложил:

— Давай почитаю.

— О! — Си сразу села как положено и расправила юбки.

Я пролистал книжку. Си заглядывала, прижимаясь нежнейшим шёлком платья. И без того худенькая, ещё и платье тёмное стройнит. Хрупкая такая.

Я приобнял её одной рукой и едва слышно вздохнул снова.

— Давай про фею! — попросила Си.

Я тоже любил сказку про фею.

«Жила-была маленькая фея. Она потеряла семью, и её приютил мерзкий старик.

— Я позабочусь о тебе, — обманул он фею.

Она росла, а он в нетерпении рисовал её взрослой. Просил целовать его в губы и трогал детское тело.

Фея была наивной и всё позволяла. Она думала, что так и должно быть. Что опекун любит её.

Но фея выросла, а мерзкий старик и не подумал жениться на ней. Вместо этого он захотел провести с ней ночь».

— Трогал её, да ещё и на честь покусился! И не женился! Гадкий! — перебила Си.

— Очень, — я почесал нос и поймал внимательный взгляд вышедшего подышать старика. Отчего-то закралось подозрение, что и в этой сектантской сказке не всё так просто.

— Как хорошо, что у нас есть папуля, который никогда такого не сделает! — Си расплылась в улыбке, и я ощутил, как старик погрустнел.

— Старик, сейчас приду, — я погладил Си по платью и поцеловал в щёку. — Давай сама, там с картинками.

Си недовольно засопела, но я чувствовал, что это только для виду. Книжка ей уже была не нужна. Си знала продолжение и уже погрузилась в мечты о том, как герой спас наивную фею от мерзкого опекуна.

Комментарий к Часть 27. Хорошо, когда есть папуля

Иллюстрация к сказке https://vk.com/photo602951280_457244561

от BAну (https://vk.com/v_skazke_banyart)

========== Часть 28. Уроки старика ==========

Жизнь без Архи потеряла всякую организацию. Только Нир просыпался всё так же рано, всё так же рано кормил кошек, всё так же рано возился в саду, всё так же рано готовил и накрывал на стол. Вот только ел один, не дожидаясь остальных, и вместо прописей уходил обратно в сад.

То ли жизнь по распорядку ему помогла, то ли отсутствие прописей, но он вытянулся так, что перегнал меня почти на голову. И, несмотря на мою теорию, что рост не главное, на разум не влияет, всё равно смотреть снизу вверх было неприятно. Мы ведь в один день родились, в конце-то концов!

Кажется, распорядок жизни Нира был единственным, что сохранилось от воспитания Архи. Си не приходила на завтрак вовсе — спала до обеда, а после ела сладкоягоду с куста и смотрела картинки в сказках. И иногда просила меня почитать — старик был занят и обычно предлагал ей сделать это самой. Но я часто поддавался. Может, потому что она не росла так быстро, как Нир, и оставалась ниже, как и положено младшенькой. Может, потому что у нас был один отец, я испытывал к Си особенное братское чувство и не мог не баловать её. Хотелось защитить её. Порадовать.

Я сам пропадал на тренировках — страшно разочаровать отца. А ещё было приятно ощущать силу. Чувствовать, как тело становится всё послушнее. И я делал все упражнения, показанные отцом, бил брусок до потери сил, умывался и бил снова. Это вошло в привычку — проснуться, сделать зарядку, умыться, пообедать со всеми, почитать сказку сестре и тренироваться снова.

Нир только качал головой, но не спорил. Он всё пытался прочитать книжки друидов и сделать сладкоягоду вкуснее. Зачем — я не знал. И так же вкусно, зачем что-то менять? Но Нир хотел.

А вот старик всё чаще выглядывал в сад и был чем-то недоволен, даже несмотря на то что я бил когтеточку, а не деревья. Чем именно, я не знал, казалось, что всем и сразу. Старик смотрел на нас троих поочередно, на спящую под деревцем Ни и вздыхал, но замечаний не делал. Но сегодня за ужином он вздохнул особенно тяжело и объявил:

— Завтра снова встаём, как раньше, и учимся.

«Ты же никогда не просыпался к завтраку?» — хотел спросить я, но не стал. Судя по грустному лицу старика, он всё-таки решился на этот подвиг. Ради чего — непонятно, но видимо, уроки были всё-таки важны.

— Завтра придёт Ари? — спросила Си и заметно напряглась.

— Нет, я сам с вами позанимаюсь. Будем учиться магии, — ответил старик без особого энтузиазма.

— Магии? — заинтересовался Нир. — Как в книжках про ягоды?

— Да, — кивнул старик.

— О! — закивал Нир.

«Против отца мне никакое волшебство не поможет», — подумал я, но спорить не стал. Ведь старик становился всё душнее и душнее.

***

— Вставай, Эйр, пора завтракать, — раздался голос Нира над ухом.