Искатель боли (СИ) - Злобин Михаил

— Придурок, — яростно прошипел я, подбегая к урману вплотную, — ты готов потерять и корабль, и команду, только потому что гордость не позволяет тебе прислушаться к словам подростка?!

— Да что ты можешь мне сказать?! — Тут же вскинулся северянин, параллельно давая знак ближнему воину прикрыть меня щитом.

— Это ты мне скажи, — ошеломил я своей наглостью капитана, — сможете ли вы уйти от галеона, если он лишится Владеющего?

— И как ты собираешься до него добраться?

— Хватит болтовни! — Вернул я ему его же реплику. — Ты на своем дохлом «Змее» сможешь оторваться от этой крутобокой бочки или нет?!

В моем голосе прорезалась такая злоба и напор, что окружающие меня урманы боязливо дернули головами, будто заподозрили, что я могу превратиться в монстра. Капитан, бросив на меня мимолетный взгляд, тут же побледнел и отвел глаза, потому что увидел во мне отнюдь не худощавого юношу, укрывающегося за чужим щитом. Он на короткое мгновение увидел Ад. Неописуемо страшный и безжалостный. Тот, что алчет испить чужих страданий и крови. И Вольху стало в самом деле страшно попадать в такое место…

— Без Владеющего галеон пойдет не быстрее пяти-шести узлов. А мой «Свейрен Дуган» под парусом и веслах сумеет разогнаться до всех двадцати!

— Отлично. Тогда выжди ровно двести ударов спокойного сердца, а потом прыгайте на весла, и давайте дёру!

— Да что, дьявол тебя раздери, ты удумал?! — Опешил от моих слов капитан.

— Просто делай так, как я сказал! — Припечатал я, чем снова вверг окружающих воинов в смятение. Они совсем не ждали такого непререкаемого тона от какого-то сопляка.

— Эй, Данмар! — Рядом возник Кавим, который, судя по всему, слышал часть разговора, и укрылся от обстрела за бочкой. — Ты куда собрался?!

— На галеон, — односложно ответил я, не желая вдаваться в пространные объяснения.

— Я с тобой! — Тут же безапелляционно заявил Владеющий.

— Нет, ты нужен тут… — начал было я.

— Хрена с два ты угадал, молокосос! — Не на шутку взъярился южанин, перебивая меня.

— Кавим! — Прикрикнул я, ловя его взгляд, а затем понизил голос, чтоб нас слышало как можно меньше человек. — Ты останешься на «Змее». Именно ты проконтролируешь, чтобы наши новые друзья-северяне делали все так, как я сказал. Ты понял?

— Я никуда не отпущу тебя, пока ты не объяснишь, что задумал! — Упрямо возразил шахирец.

— Нет времени, нас сейчас возьмут на абордаж! — И в самом деле, с чужого корабля уже летели веревки с трехзубыми кошками, которые впивались своими крючьями в дерево. — Просто дайте мне немного времени, и линяйте на всех парусах!

— А как же ты?!!

— У меня все продумано, я вернусь с наступлением темноты! Не подведи меня!

С этими словами я текучим движением перекатился из одного укрытия за другое, по пути взывая к своей Искре и растягивая ее облако на максимально доступную мне величину. А затем, отклонив по пути энергией Анима Игнис пару стрел, быстро перевалился за низкий борт дрекки и повис на вытянутых руках, по пояс окунаясь в воду.

— Двести ударов спокойного сердца! — Напомнил я напоследок своим невольным соратникам, а затем расцепил пальцы и почти без брызг погрузился в теплое светлое море.

Я нырнул с противоположного от галеона борта, да и в целом старался двигаться между стоящими на палубе урманами так, чтобы меня никто из чужой команды не мог рассмотреть. Поэтому, смею надеяться, мой маневр остался незамеченным стрелками с имперского судна. Они сейчас больше выглядели увлеченными стрельбой по северянам, пытаясь отыскать брешь в их стене из щитов.

Оказавшись под водой, я вдруг ощутил себя крайне неуютно. Все-таки, это совсем не близкая для меня стихия, и моей Анима Игнис тут приходилось весьма тяжело. Можно сказать, соленое море словно бы сковывало мою энергию, не позволяя ей распространяться далеко. Если на палубе родной мне воздух позволял растянуть щупальце Искры на расстояние метров в десять, то здесь, в этой с виду ласковой синеве, оно сократилось едва ли до метра. При таком условии я вряд ли долго смогу продержаться под водой…

Пришедшая мне в голову идея была одновременно и бредовой, и гениальной. Вот только тестировать ее в боевых условиях было чистейшей авантюрой. Хотя, с другой стороны, разве у меня сейчас был выбор? Вряд ли команда галеона настолько слепая, что способна проморгать приближение диверсанта к своему судну.

Вынырнув за дреккой на пару секунд, я попробовал сформировать из энергии своей Искры воздушную полусферу, которую стал медленно погружать в лазурь моря. Поначалу оно сопротивлялось, не желая принимать в себя чужую стихию, но стоило мне приложить усилие и опустить невидимый конструкт из своей силы до половины, как его словно бы засосало под воду.

Погружаясь в голубую пучину, я смотрел, как следом за мной плыл полуметровый воздушный пузырь. Искра моей души не позволяла ему подчиниться законам физики и пробкой вылететь на поверхность, так что я мог просто сунуть в него голову и сделать вздох.

На практике удерживать вокруг своей головы сферу оказалось не так-то уж и легко. Если бы я пытался подобрать наиболее схожую аналогию, то я бы сравнил это с бегом, когда к одной твоей ноге прикована железная гиря. Но, тем не менее, усиленное Анима Игнис тело достаточно легко скользило под водной толщей, продвигаясь с помощью частых мощных гребков.

Соленая вода щипала глаза, но я упрямо продолжал держать веки открытыми. Отсюда, с глубины, мне было видно два днища — одно галеона, второе дрекки северян, что сейчас почти сцепились в смертельных объятиях. И с этого ракурса разница в размерах поистине ужасала. Имперский корабль казался матерой косаткой, которая пристроилась рядом с молодой афалиной, и становилось очевидно, что урманы долго против такого врага не продержатся. Даже по самым скромным прикидкам, абордажная команда галеона раза в три должна превосходить числом моряков со «Змея». Разве что только Кавим поможет Вольху и его ребятам продержаться подольше. Вот только сильно ли поможет Владеющий им против стрелков и носовой баллисты?

По сути, я даже несколько погорячился со временем. Мне хватило и сотни ударов сердца, чтоб добраться до вражеского корабля и вонзить под острым углом в доски корабля острия сай, закрепляясь словно паук на стенке. Я забирался медленно и осторожно, прячась под нависающей надстройкой задней палубы, чтобы меня, не приведи Ворган, заметил кто-нибудь из имперцев.

Осторожно выглянув, чтобы понять, как идут дела у северян, я увидел, что дрекка вполне успешно сопротивлялась натиску команды галеона. С правой стороны «Свейрен Дугана» бессильными плетьми висело по меньшей мере шесть кошек с обрубками канатов. От огромного корабля юркому судну урманов не позволяли оторваться всего лишь два крюка, один из которых прямо на моих глазах Кавим перерубил в один замах.

Словно получив мысленную команду, южанин завертел головой, пытаясь что-то рассмотреть на атакующем их имперце. И тут наши взгляды встретились. С такого расстояния сквозь шум морского боя, я не мог ничего услышать, но готов поклясться, что у меня в ушах раздался хохот, когда Владеющий увидел мою выглядывающую из-за вражеской кормы голову. Правда, он едва не поплатился за это, еле успев подставить нагрудник под метко пущенную ему прямо в лицо стрелу. Но зато это помогло ему сразу же настроиться на серьезный лад, напомнив, что он не на прогулке.

— Дава-а-а-ай! — Заорал шахирец так громко, что перекрыл даже шум сражения, скрип дерева и вопли нескольких десятков глоток.

И тут же урманы закрутили на своей дрекке настоящую карусель. Первым делом, они дружным рывком, сопровождаемым громогласным «Удэ!», вытолкнули первый десяток воинов вражеской абордажной команды, успевшей спрыгнуть с имперца, прочь с палубы. Солдаты Исхироса, облаченные в комбинированные кожано-металлические доспехи, тут же скрылись в морской синеве, будучи не в силах удержаться наплаву. А северяне, тем временем, совершили неописуемо сложный маневр, во время которого одна часть экипажа пригнула на весла, а другая — встала над ними, защищая от обстрела.