Грани Чести (СИ) - Щукин Иван

Продолжая изучать накопитель, и продумывая оптимизацию его работы, я как-то автоматически чуть подправил два плетения, тем самым чуть-чуть укрепив кристалл. А затем обхватил его обеими руками, сосредоточился и попробовал подзарядить. К моему удивлению – получилось. Но из-за ничтожной пропускной способности моих собственных энергоканалов, за десять минут не удалось заполнить накопитель и на один процент.

Так что с некоторым разочарованием в своих способностях, которое стало уже привычным, я поставил кристалл обратно и поднялся наверх, за лечебным артефактом.

Болеутоляющий артефакт оказался обычным оловянным кругляшом размером с рублёвую монету. Разве что чуть потолще. С одной его стороны был выгравирован Сосуд Гигеи – то есть змея обвившая чашу. Как ни странно, но именно это изображение и в этом мире было символом медицины. Другая же сторона артефакта была чиста. Разве что начищена до блеска. Кожаный шнурок для ношения на шее и вовсе был самым обычным, и ни капли Силы не содержал.

А вот взглянув на артефакт магическим зрением я сильно удивился. Дело в том, что он содержал как минимум три десятка плетений, порядка в которых не просматривалось совсем. Они были перекручены между собой, словно наушники от смартфона, которые целый день пролежали в кармане. Невозможно было понять, какое плетение за что отвечает. Да что там! На первый взгляд нельзя было даже разобрать, где заканчивается одно плетение и начинается другое! Соответственно не получалось разобраться что тут вообще к чему, и как оно работает. Но, как ни странно, артефакт свои функции выполнял.

Повесив его на шею, я магическим зрением увидел момент активации, а затем рассмотрел как чуть заметные потоки Силы принялись расползаться по всему телу. Выждав минуту, я осторожно ткнул пальцем себя в бок, и тут же скривился от боли. Но разочароваться в артефакте не успел – в месте недавнего ранения концентрация маны увеличилась, а боль почти сразу же прошла. А через пару секунд от неё не осталось и следа.

Оригинально и совсем непонятно. Следующие два часа я пытался разобраться в работе плетений и всё-таки понять, какое за что отвечает. Но каких-либо успехов так и не достиг. Мало того, что некоторые плетения были пустышками, предназначенными для отвлечения внимания от активных, так ещё и возникало ощущение, что всю эту мешанину запихнули в артефакт целиком. Не получалось выделить что-то одно, и хоть как-то поправить, не разрушив при этом общую картинку.

В итоге, когда моя голова уже готова была взорваться, от усиленной работы мысли, я решил сделать перерыв. Встал со стула, оставил артефакт на столе, и аккуратно, чтобы не потревожить бок, размял затекшие мышцы, и поднялся из подвала в дом.

Эльза оказалась на кухне – чистила картошку. Причем делала это с таким одухотворенным выражением лица, а нож так и мелькал в её ручках, срезая кожуру с точностью хирурга, что мне стало как-то не по себе. Почему-то представилось, как этот небольшой ножик несколькими отточенными движениями вскрывает артерию и проходится по жизненно важным органам… Бррр… Что за монстра мне Иван Васильевич подсунул в ключницы?

– Эльза, – стараясь не делать резких движений, осторожно позвал я.

– Да, боярич? – не поворачивая головы, ответила девушка. Причем она даже не вздрогнула. То есть заметила меня раньше, но не показала виду, продолжая заниматься своим делом.

– А какой у тебя ранг?

– Воин, – после небольшой паузы, словно решая, нужна ли мне эта информация, ответила немка.

– Воин?! То есть ты Стихийник?! – не на шутку удивился я.

Дело в том, что именные ранги в этом мире имели только те одаренные, что могли работать со Стихиями. Рангов было семь:

1 Новик

2 Отрок

3 Воин

4 Гридень

5 Витязь

6 Богатырь

7 Владыка

Причем последний ранг был вне категорий. Считалось, что достичь слияния со стихией могут только правители, с многовековой древностью рода. Те, чьи предки уже тысячу лет назад были сильнейшими, и долгие столетия пестовали свой Дар, передавая секреты работы со Стихиями потомкам.

А в откровении Эльзы меня удивило… Да всё удивило! Во-первых, я не ожидал, что боярин Дёмин приставит ко мне Стихийника. Такие одаренные редки, а применение их способностям найдется всегда.

Во-вторых, удивлял сам ранг немки. Воин! Это значит, что она уже вполне совладала со своим способностями, и может выдавать довольно сложные и убийственные техники. Причем девушка, судя по возрасту, очень способная, раз смогла достичь третьего ранга в таком возрасте, без череды благородных предков. И её приставили ко мне?! Это же всё равно, что гвозди микроскопом забивать.

Ну а в-третьих, удивило то, что ключница не стала ничего скрывать. Соответственно и приказа такого у неё не было. И теперь я вообще ничего не понимаю.

– Ну да, – пожала плечами девушка, отвечая на мой вопрос, – а что в этом такого?

– А почему же ты работаешь здесь? – всё же не удержался я.

– Тебе честно сказать, боярич? – покосившись на меня, спросила Эльза.

– Желательно.

– Я понятия не имею, – вздохнула она. – И это бесит!

– Эмм… – промычал я нечто невразумительное, не зная как реагировать на внезапные откровения девушки. – А какая у тебя стихия?

– Огонь, – ответила немка, и картошка в её руках вспыхнула ярким пламенем, чтобы через секунду осыпаться в раковину невесомым пеплом.

– Понятно, – быстро сказал я, и даже сделал шаг назад. Как-то не хочется повторять судьбу несчастного корнеплода. Ведь огненные Стихийники считаются самыми непредсказуемыми, импульсивными и абсолютно неуравновешенными типами. А мне теперь с ней в одном доме жить! Может быть Иван Васильевич всё же решил таким образом угробить никчемушного боярича? Типа несчастный случай на производстве? А с огневика что взять? Все и так знают что они психи!

– Ладно, с этим понятно, – справился я с внезапным приступом паники. Видимо снова сказалась натура Маркуса. – Эльза, у меня ещё один вопрос.

– Да, боярич, – меланхолично ответила немка, в данный момент совсем не соответствуя сложившемуся образу об огневиках.

– У нас кофе есть?

– Кофе?! – удивилась девушка, и даже перестала чистить очередную картошину. – Нету. Он же дорогой очень! Есть чай.

– Жаль, – огорчился я, принимая к сведению, что в ближайшее время не получится попить мой любимый напиток. Дорогой, оказывается. – Тогда завари, пожалуйста, чаю.

– Может быть блинчиков испечь, боярич?

– Блинчиков? Заманчиво, но лучше потом. Завтра утром, например. А сейчас просто чаю.

Блинчиков действительно хотелось. А ещё тянуло вновь вернуться к изучению артефакта. Даже слишком сильно тянуло. Ранее не наблюдал за собой такого пристрастия к артефакторике. И как мне кажется, в этом снова виновата личность Маркуса. Хотя и не факт.

Но в любом случае сейчас у меня по плану было другое занятие… Так что выпив кружку крепкого и сладкого чая, я переоделся в спортивный костюм, повесил на шею болеутоляющий артефакт и вышел на задний двор.

После медитации прошло достаточно времени, чтобы выуженные из памяти знания не забылись снова, а напротив – успели немного закрепиться. Поэтому я провел легкую разминку, разогревая мышцы, и перешел к отработке ката.

Данный вид боевых искусств был рассчитан большей частью на самооборону. И в нём практически не было зубодробителных ударов. Скорее – наоборот. Овладев данными техниками, человек мог обратить каждый удар противника ему же во вред. При этом сломать пальцы, или же повыдергивать суставы из суставных сумок. Ну и про болевые точки забывать не стоит.

Так что ката в моём исполнении сейчас скорее напоминало танец. Множество перемещений, с быстрой скруткой тела в подобие сжатой пружины, и ещё более быстрый выход из этих скруток, с последующим захватом конечностей воображаемого противника. Причем сами перемещения были на небольшом пятачке тренировочной площадки, чтобы противник не смог нормально провести удар и постоянно терял своего оппонента из виду.