Анна Кувайкова - Друзей не выбирают. Эпизод II

— Лин, ты как? — спросила я, наблюдая с песчаного берега за оранжево-красным закатом.

Лучи заходящего солнца отражались от зеркальной глади воды, придавая ей загадочный мистический вид. Само озеро — небольшое, с крутым берегом на той стороне и песчаной отмелью на этом. Чуть выше того места, где мы с Лин сидели, росла мелкая травка, а за ней — небольшие кусты и карликовые деревья. Чуть подальше, примерно в пятидесяти шагах, обустраивали лагерь Терен и Дерек.

— Уже нормально, — успокоила меня Лин, нашаривая в седельных сумках наши полотенца.

Я пожалела, что оставила близнецам свой рюкзак, ведь там, где-то на дне, валялась моя рубашка, та самая, немного мне великоватая. В ней я обычно купаюсь.

— Хелли, ты что, прямо так пойдёшь? — округлила глаза подруга, глядя, как я скидываю лёгкую курточку, дриадские сапожки и аккуратно кладу сверху оружие.

— Конечно, — усмехнулась я. — Наши лошади потные, а эту одежду всё равно стирать. Так что почему бы и нет? Убью двух зайцев.

— Хоть кулон сними, вдруг потеряешь! — предостерегла меня иритари, начиная разуваться.

— He-а. Кирт очень просил, чтобы я его никогда не снимала, — не согласилась я, хватая щётки для чистки лошадей.

Уже полгода я не снимаю чёрную шелковую ленту с хрусталем — подарок ятугара. Причин несколько: украшение мне нравится, на нём защитные заклинания и самое главное, что оно полностью закрывает шрам на шее. Да и Кирт очень просил, а я не смогла отказать ему в такой малости. Все же ятугар слишком многое для меня сделал.

У Лин не было необходимости носить что-либо на шее — шрама от проклятого металла у неё не осталось, так как в тот день на ней было надето платье с очень высоким воротником, плотно облегающим шею. Мне так не повезло.

Почистить и искупать лошадей оказалось делом недолгим, работу облегчил Сумрак, которому надоело ждать своей очереди, и он просто покатался по песчаному дну на мелководье, очищая шкуру, и совершил короткий заплыв, смывая со своей шкуры налипшие на него песчинки. Как говорил мне Латриэль, пегасы — самые чистоплотные и умные животные в мире. И это правда, я в этом убедилась лично, только эльф забыл упомянуть, что они жуткие трусы! Или это просто мне, как всегда, не везёт?

Вдоволь наплескавшись в прохладной водичке и простирнув одежду, мы отправились к близнецам. Лошади мирно жевали сочную зелёную травку на берегу; на небольшой полянке, окружённой высокими деревьями, весело потрескивал костёр с подвешенным над ним котелком, пахло чем-то съестным и очень вкусным; а между двумя пихтами было натянуто заклинание паутины-гамака, на которую накинуты одеяла. Невольно улыбнувшись вещам, которые стали мне уже привычными, я, развесив мокрые шмотки на ближайшем к костру кустике, уселась на поваленное дерево, вытирая ещё влажные волосы.

— Что на ужин?

— Перловка! — радостно объявил Терен, помешивая содержимое котелка деревянной ложкой.

— Я на диете! — быстро проговорила я, мгновенно передумав ужинать.

Честное некромантское, я ненавижу эту кашу!

— Я так и думал! — уперев руки в бока, сердито проговорил старший из близнецов. Младший в это время сидел на траве, опираясь на ствол клёна, и старательно точил лезвия сатара, прислушиваясь к нашему разговору. — Готовишь для них, готовишь, а никакой благодарности! Я целый час в поте лица трудился, а она? Вот как так можно? — резко сменив тактику уговоров, всхлипнул Терен, утирая слёзы, на что я украдкой хихикнула.

Ну точно как оскорблённая мамаша!

Встав с бревна, я, старательно пряча глаза, подошла к Терену и подергала его за край кружевного фартука, который незаметно для брата (но не для нас) наколдовал Дерек, которому, видимо, пришли в голову такие же, как и у меня, мысли.

— Мамочка, прости меня, плохого ребёнка, я больше так не буду! — жалостливым голосом пообещала я, делая большие невинные глаза с каплями слёз.

При этом губы мои нервно подрагивали. Такой милый ребёнок получился…

— Э-э-э… — замялся Терен, глядя на меня, и задумчиво почесал затылок.

Ох, лучше бы он этого не делал!

— Это что ещё такое?! — ещё больше удивился он, сжав в руке деревянные бигуди, которые только что обнаружил в волосах.

Нервно хихикнув, я начала медленно пятиться назад, с трудом удерживаясь от смеха. Дерек, тоже подленько хихикая, довольно разглядывал дело своих рук. Даже Лин не смогла удержаться от смеха, глядя на дроу. Дерек всегда был умельцем накладывать мороки, и сейчас на его брате красовались старые, стоптанные и давно потерявшие более или менее приличный вид розовые тапочки, синее платье с весёленькой расцветкой в горошек, большая скалка в руке и куча бигуди на голове. И при этом дроу поправился раз так в пять…

— Хелли!!! — огласил поляну гневный вопль.

— Это не я!!!

Время уже было около полуночи, когда меня тихонько позвал Терен, сидевший около костра:

— Не устала ещё?

— Не-а, — ответила я, спрыгивая с паутины.

Дерек и Лин мирно посапывали на другой паутине, которую подпитывал Терен, дежуривший в эту ночь. Я же, натянув это же заклинание неподалеку, отрабатывала некоторые акробатические прыжки. На импровизированном батуте они получались, а на земле мне не всегда удавалось их повторить. Рассеяв заклинание отработанным взмахом руки, я подошла к дроу:

— Терен, а тебе не показалось странным, что здесь так много вурдалаков?

— Показалось. Пять штук, и все находятся в пяти лигах друг от друга — это слишком много, — нахмурился друг, продолжая шевелить угли в костре длинной веткой.

— А мне не даёт покоя тот упырь в деревне. Он оказался слишком сильным, — поделилась я своими мыслями, вспомнив недавние приключения.

— Я тоже никогда не слышал, чтобы упырь не умирал от удара мечом в сердце, — ещё больше нахмурился Терен. — А этот умер только после того, как Дерек снёс ему голову.

— Тебе это не кажется странным? — посмотрела я на безоблачное ночное небо, словно пытаясь найти там ответ.

К сожалению, там он написан не был.

— Кажется, — кивнул дроу. — В этих местах слишком неспокойно, впрочем, как и говорил магистр Пилат.

— Угу. Но мы же с этим разберёмся?

— Конечно, — улыбнулся Терен. — Иначе зачем вообще мы поехали на практику?

«Дерек! Дерек, вставай! Кажется, у нас проблемы!» — послышался сквозь сон мысленный крик Терена.

Какие ещё к упырям проблемы?

Только я собрался его послать куда подальше, как братец снова завопил:

«Дерек, твою ж мать! Вставай немедленно и только попробуй вякнуть хоть что-нибудь вслух! И вообще не издавай ни звука!»

Да что, демон его побери, происходит?!

С трудом разлепив глаза и подняв голову, я огляделся по сторонам. Судя по чуть посветлевшей кромке неба, скоро должен наступить рассвет. Но в лесу всё ещё стояла темень непроглядная. Поляну, где мы расположились, слабо освещали только тлевшие угли в костре. Лин спала, свернувшись в клубочек слева от меня, а Хелли справа, прижавшись ко мне спиной и закутавшись в одеяло так, что была видна только её макушка с взлохмаченными волосами. Братец стоял по ту сторону костра, лицом к озеру, держа в руке сатар. Ноги в боевой стойке, всё тело напряжено, одна рука чуть отведена назад, а другая, державшая сатар, чуть заметно подрагивает. Не понял, он что, боится?

«Да разлепи ты уже глаза! Сам ещё и не так испугаешься!» — рыкнул Терен.

Осторожно отодвинувшись от Хелли, я бесшумно слез с паутины и подошёл к Терену, двигаясь так, что даже аронт бы меня не сразу услышал. Терену я верю, он бы не поднимал панику просто так.

Около спящих лошадей, сразу за контуром защитного круга, который, как обычно, мы ставили на ночь, стояло нечто: ростом где-то в два локтя, с телом покрытым жёсткими чёрными волосами длиной с мою ладонь, а на лице (если его так можно назвать) из-под обильных спутанных волос виднеется большой рот с треугольниками зубов в три ряда. Если сказать точно, то, встань это на две руки, оно бы было с меня ростом. Причём именно на руки, а не ноги. Это существо, а точнее, нечисть, имело четыре жилистых руки непонятно какого цвета, на которые и опиралось при передвижении. И маникюр такой милый… Чёрные острые когти, треугольные, под стать зубам, каждый из которых размером с мой палец.

«Эньха…» — мысленно выдохнул я.

«Вижу, что не грудастая русалка!» — огрызнулся Терен, напряжённо наблюдая за каждым движением нечисти, которая внимательно обнюхивала траву около защитного контура. Видимо, её привлек запах лошадей, который чувствовался даже через заклинание. Заклинание настроено на магов, и поэтому нас эта тварь и не чувствовала, но вот услышать вполне могла.

Эньха — плотоядная нечисть. Она способна вынюхивать добычу на больших расстояниях, а когда непосредственно к ней приближается, издаёт очень громкий крик, такой, что мелкие животные падают замертво, а те, что покрупнее, глохнут навечно, становясь абсолютно беспомощными. В нашем случае если эньха закричит, то мы с братом оглохнем, а девушки умрут. Здесь наш чувствительный слух играет с нами очень злую шутку.