Ира Аллор - Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды

Черному Вале захотелось обнять брата, укрыв его от этой безобразной ругани, но он не решился: слишком давно Владыка держится на одной лишь гордости, не меньшей, чем у него, Мелькора. Да и при Эру сорваться — недопустимо. Тем более что тот, похоже, этого и добивается. Не дождется! И пусть говорит что хочет! Он улыбнулся Манвэ, тот коротко, деревянно кивнул и сложил губы в подобие улыбки.

— Бедный… — с насмешливым сочувствием протянул Эру. — С такими нервами тебе и впрямь не на троне место, а в Лориэне. А еще от исцеления отказался — впрочем, ничего, зато Мелькор тебя пожалеет, он замечательно умеет всех жалеть, особенно тех, кто из-за него же и пострадал!

Мелькор скрипнул зубами. Эру попал в точку — не смог он тогда остаться один, сделать так, чтобы никого рядом не было. А видно, должен был, ведь ясно было, что тех, кто с ним, ждет смерть и только смерть… А если бы он пришел в Валинор в начале Войны Гнева, разве не уничтожили бы все равно Твердыню, раз его изначально считали злом и приговор уже был готов? И тогда воины Аст Ахэ умирали бы в одиночестве, и некому было бы хоть облегчить их предсмертье… Он вонзил ногти в ладони, не давая потоку воспоминаний унести себя, и усмехнулся, глядя на Эру:

— Велики мудрость и проницательность Твои, Отец, а милосердие просто безгранично. Может, позволишь нам, в милосердии Своем, привести этот мир в порядок, не отвлекаясь на выслушивание оскорблений? Тем более что все давно поняли, какого Ты о нас мнения, так что на повторы можешь Свое драгоценное время не тратить!

Эру фыркнул:

— Спасибо за трогательную заботу, такое сборище истеричных безумцев и впрямь ни вразумить, ни исцелить…

Дверь вновь приоткрылась, и в нее просунулась голова Ирмо.

— Кого тут исцелять надо? — поинтересовался он, войдя. Следом за ним в комнату проскользнула Эстэ и замерла рядом, обняв супруга за плечи.

Ирмо бегло оглядел лица собравшихся, задержав напоследок взгляд на Эру, и как ни в чем не бывало поклонился Манвэ. Король пожал ему руку:

— Ну зачем ты пришел? Тебе еще этого не хватало!

— Но вы же здесь побеседовать собрались, не так ли? Может, и мне дозволено будет присоединиться?

— Соскучиться успел? — процедил Эру.

Ирмо невольно вздрогнул. В то же мгновение Мелькор и Тулкас оказались рядом, почти заслонив его от Единого.

— Целители приходят, когда в них нуждаются, — по-моему, это как раз такой случай… — глухо проговорил Ирмо, собравшись с силами.

— А мы тебя в обиду не дадим! — мрачно пообещал Тулкас.

— Ага, круговая порука! — воскликнул Эру. — Все против Меня объединились, старые распри позабыв!

— Приходится… — тяжело проговорил Ульмо.

— А что, стоять в сторонке и наблюдать? — с вызовом посмотрел на Эру Тулкас.

— Они же любят друг друга! — воскликнула Эльдин и тут же смущенно уткнулась в плечо Аллора.

— Любят?! — Эру на мгновение застыл. — Любят… Хорошо же! Я тут вам еще и любить мешаю! Так Я уйду — оставайтесь при своем, с Мелькором, с кем угодно — а Я найду, где жить! Сколько можно возиться?! — Творец сделал шаг в двери. Обернулся к Аллору: — Занятно было с тобой побеседовать, впрочем… говорить с тобой можно сколько угодно, а вот верить двойному предателю… да что там — тройному, ведущему втайне от всех свою игру… Ты вот, Манвэ, его выгораживал, а он за твоей спиной с мятежником связался и еще тебя подставит, если ему это выгодным покажется или хотя бы занятным! Он ведь и разговор со Мной от тебя скрыл, не так ли? Конечно же, из благих побуждений… Короче, он вас тут жить научит, дайте срок… — Творец, похоже, хотел еще что-то добавить, но умолк, встретившись взглядом с недомайа. Насколько поразил Его Манвэ, оказавшись воистину непредсказуемым, настолько Аллор внушал безотчетный страх. Безотчетный? А что еще можно испытывать, глядя в глаза Бездны у ее Врат?..

Преодолев оцепенение, Эру закончил:

— И последний совет — поберегитесь, ибо Врата Бездны — среди вас. — Он бросил еще один взгляд в сторону недомайа и сделал еще шаг к двери.

— Тоже мне, новость, — пожал плечами Манвэ. — Бывали мы там…

— Да Мне-то что, в конце концов?! Сами разберетесь, Могущества… Без Меня!

— А Ты? — проговорил Аллор, не обращая внимания на последнее замечание Творца, будто оно относилось не к нему.

— Тебе-то что за дело? — огрызнулся Эру, стоя почти в дверях. — Найду, где жить — мало ли чужих миров!

— А свои — надоели? — прищурился Мелькор.

— Не то слово! Все продумаешь, рассчитаешь, создашь, наконец, — и все впустую, все наперекосяк! Ну и ладно, не вышло — и не надо! Значит, не Творец, если ни один Замысел не смог воплотить…

— Так Тебе важно Замысел от точки до точки соблюсти или чтобы мир существовал? Разве та же Арда не пригодна для жизни? — развела руками Варда.

— Вот и живите! Какое теперь вам дело до того, какой ей должно было быть и почему? И уж подавно не ваше дело, что Я хотел создать и ради чего!

— А чье? Мы же тут живем! — подала голос Эстэ.

— Мог бы и рассказать, — нахмурился Мелькор. — Неужели мы у Тебя такие тупые удались, что ничего понять не в состоянии?

— Инструменту понимать и не положено… — процедил Манвэ.

— Разобиделся! А мне не обидно — бесконечно создавать миры и оставаться чужим для них?! Свои же сотворенные вместо того, чтобы быть связующим звеном между Мной и миром сущим, то лезут, куда не просят, то лгут и изворачиваются!

— Нечего было проклинать и запугивать! — прошипел Ульмо.

«Так они ни до чего не договорятся! — Недомайар были близки к отчаянию. — Сколько можно орать друг на друга? Еще один несчастный, а попробуй помоги — по стенке размажет! — Злость начала захлестывать Аллора, не было сил сдержать рвущуюся с языка дерзость. — Сидишь, как идиот, да еще и любуйся на этот спектакль по третьему кругу! Надоело!» — Он с силой швырнул чеканный кубок об пол. Гости притихли, воззрившись на хозяина, еще недавно сдержанно-любезного.

— Послушайте, если вы уж здесь собрались, дайте себе труд без крика объясниться! Право, можете меня объявить источником беспорядка и примерно наказать, если хоть в этом объединитесь! Но в таком случае я имею право на слово… — Нуменорец в упор посмотрел на Эру.

— О Единый, если Тебе стала ненавистна Эа (а хотелось бы понять почему, это многое бы объяснило), то что отвращает Тебя от Тобой же задуманного живого мира? Зачем тебе посредники-сотворенные? Если Ты задумал мир, способный жить самостоятельно, а тех, кто творил его по Твоему Замыслу, наделил чувствами, значит, Ты хотел бы жить в этом мире, быть понятым и любимым. Но Ты остался ждать, пока Арда придет в соответствие с Замыслом, оставаясь неизменным, — а Арда меняется и меняет. И те, кто связали себя с ней, стали для Тебя так же непредсказуемы — но ведь не чужды? Они, подобно Тебе, бессмертны и способны творить… Да, все имеет начало в Тебе — но должно ли Тобой заканчиваться? Ведь дети Тобой же задуманных живущих не всегда похожи на родителей, и судьба у них иная, даже если берут во всем пример с предков, но им — и родителям, и детям — надо очень постараться, чтобы стать чужими друг другу. Впрочем, Ты преуспел в этом: ведь любовь и страх скверно уживаются. Мир, построенный на страхе, — куда уж хуже?