Дмитрий Воронин - Живой щит

Кажется, и мне сейчас не помешало бы вздремнуть.

— У тебя великолепно получается, — заметила маркиза. — Даже лучше, чем я ожидала. Но ты должен больше сосредоточиваться на своей цели — еще несколько минут, и ты усыпил бы половину окружающих…

Я огляделся по сторонам — даже Герин прекратил орать свои неблагозвучные песни и молча ехал, нахохлившись, как будто после многочасового пути. Первый серв, на котором испытывала свои силы Алия, оперся о плуг и отчаянно зевал, время от времени бросая взгляды в сторону тенистого дуба. Рейн тоже слегка поник в седле, и только Аманда, не замечая изменения настроения спутника, поскольку ехала чуть впереди его и не оглядывалась, продолжала что-то говорить.

Лицо Алии напряглось, и спустя минуту или две все пришло в норму. Парень, устыдившись собственной лени, с остервенением вцепился в плуг, Герин встряхнулся и снова что-то запел, правда, уже не столь рьяно, как ранее. А Рейн опять начал принимать участие в разговоре с Амандой, точнее, принялся время от времени вставлять в ее монолог краткие реплики.

Наши кони мерно ступали по проселочной дороге. Впереди был долгий путь, и кто знал, что нас ждало, уже завтра. Рука непроизвольно легла на рукоять меча, и я заметил, что камень в навершии опять стал зеленым. Почему?

Мы были в пути уже четвертый день. Позади остались границы Дарланда, и теперь мы уже находились во владениях Седрика Ре-верландского. Впрочем, места здесь были глухие и необжитые — раз нам попался пограничный разъезд, но мы воинов особо не заинтересовали, поэтому они просто проехали мимо, отсалютовав на скаку пиками.

Дважды нам удалось заночевать в деревушках — похоже, наличие трактира здесь было обязательным элементом для каждого людского поселения, по крайней мере для тех, что стояли на тракте. Закаленность — вещь, конечно, неплохая, однако лично я предпочитаю спать в нормальной постели, а не на голой земле. К тому же каждый раз мы пополняли запасы провизии, а я лишний раз убеждался, что после дня, проведенного в седле, никакие земные деликатесы не сравнятся с хорошим, натуральным окороком и здоровенной кружкой пива.

В ту ночь, что нам все же пришлось провести под открытым небом, я спал мало. Хотя Алия и утверждала, что мой воображаемый скафандр надежно защитит меня от магического нападения, заставить себя расслабиться я так и не смог. Поэтому всю ночь просидел у костра, положив меч на колени и любуясь переливами зеленого камня. Он так и оставался зеленым с того дня, как мы выехали из города, и Алия не знала о причинах перемен его цвета. Мы, конечно, высказали предположение, что камень дает какой-то сигнал, однако какой именно — сказать было трудно. Первый раз он позеленел в присутствии оборотней, второй — при встрече с драконом. Но сейчас вблизи ни оборотней, ни драконов вроде не было, поэтому нам оставалось только гадать, о чем нас предупреждает самоцвет.

Впрочем, под утро мне все же удалось ненадолго забыться, однако сон был короток и неспокоен — как следствие, весь следующий день я ехал в полудреме, и если бы Алия не обучила меня магическому способу нагонять бодрость — в принципе действовать надо было аналогично сонным чарам, но исходные предпосылки должны были быть прямо противоположными, — то рано или поздно я бы банально свалился с коня.

Последнее возделанное поле осталось позади часа четыре назад. Почти лишенные растительности долины постепенно сменялись рощами, которые со временем слились в сплошной лес — не такой густой, как тот, в котором я приземлился, однако достаточный, чтобы в памяти вновь всплыли мысли о разбойниках и о том, что кто-то или что-то не в меру интересуется моей маркизой.

Но пока все было спокойно, даже птиц слышно не было… а почему, собственно?

— Алия, вы обратили внимание, какая здесь стоит тишина? Маркиза вздрогнула и прислушалась. Действительно, лес был на удивление тих, только редкое лошадиное ржание да стук копыт легким эхом раздавались среди деревьев.

— Да… и мне это не нравится.

— И что будем делать?

Рейн несколько ускорил шаг коня и поравнялся с нами. Герин, традиционно следовавший в авангарде, тоже присоединился к компании.

Аманда, эффектным движением отбрасывая назад блестящую волну роскошных черных волос, несколько обеспокоенно заметила:

— Если бы мы не находились в границах Реверланда, я бы сказала, что где-то в лесу спрятались орки.

— С чего вы взяли, графиня? — удивился Герин, тем не менее я заметил, как его рука рефлекторно двинулась к тяжелому кистеню, висевшему у седла.

— Птицы их не любят… всегда стараются убраться подальше от них. Даже не знаю, с чем связана эта неприязнь, но тем не менее это так. Но с другой стороны, откуда здесь орки?

— Оттуда же, откуда дракон, — буркнул я.

— Какой дракон? — удивился Герин. — Где дракон?

Мы в общем-то не делились со спутниками своими подозрениями. Рассказать о прежних приключениях рассказали, а вот свои выводы доводить до них не стали, хватит того, что это наша головная боль.

— Я предлагаю присутствующим сэрам надеть доспехи. — Я постарался вложить в свои слова массу убеждения. — Береженого бог бережет.

— Ну вот еще, тащить на себе железо из-за каких-то птичек, — возмутился Герин, поигрывая кистенем.

Рейн пожал плечами и, остановив коня, спрыгнул с него и принялся доставать свои латы, уложенные во вьюках на могучей спине тяжеловоза. Аманда тоже спешилась и стала помогать своему спутнику.

— Мы не так далеко от Андора, — бросил Рейн, поворачиваясь к даме спиной, чтобы ей было удобно застегивать многочисленные пряжки панциря. Кто знает, какая нечисть может сюда забрести.

Герин пожал плечами и тоже приступил к облачению в сталь. Из всех присутствующих более всего мне было жалко его коня — и так тащить эту тушу, так еще вместе с железом… Аманда застегнула последнюю пряжку на латах Рейна и отправилась оказывать помощь Герину, который, как ни пыхтел и ни старался, сам влезть в доспехи не мог. Мне в отличие от них требовался минимум помощи — гномье снаряжение было на удивление хорошо продумано и почти не нуждалось в постороннем вмешательстве.

— Алия, оденьтесь и вы.

Маркиза молча кивнула и, достав из вьюка тонкой работы кольчугу, купленную нами в Тренев, натянула ее поверх своего замшевого дорожного костюма. Кольчуга спускалась ниже колен, имея впереди и сзади разрезы, чтобы не мешать в седле, и не была оснащена стальными пластинами, как моя. Эта вещь, сделанная явно для женщины, прикрыла бы скорее от ножа, чем от другого оружия, но более серьезная броня была бы слишком тяжела для хрупких женских плеч, а тут — какая-никакая, а защита. Правда, арбалетная стрела прошьет ее насквозь.