Ольга Голотвина - Хранитель

На лице старого ученого мелькнуло раздражение. Чтобы скрыть его, Илларни отвернулся к маленькому оконцу.

За окном лежал голый, вытоптанный, выжженный солнцем двор. По нему уныло бродили три тощие длинноногие курицы да торчал на солнце мрачный коричневолицый человек в полинявшей холщовой одежде, босой, с белой повязкой на голове. Человек негромко напевал, мотив долетал в комнату - монотонный, тягучий, словно у поющего болели зубы.

- Хорошая страна Наррабан, - вздохнул Илларни. Нахохлившийся, обиженный, он походил на озябшего воробья. - Но почему мне выпало жить в самом унылом и скучном ее уголке?

- А с какой стати мой господин должен торчать здесь? - с готовностью откликнулся коренастый человечек. - Разве он не вспоминает каждый день, как перекликаются в морозном воздухе колокола Тайверана?

Старый ученый настороженно, недоверчиво подобрался. За долгую жизнь он встречался и с ложью, и с подлостью, и с предательством. И научился различать их кривые физиономии под самыми красивыми масками.

Кто он, этот Чинзур Луговой Кузнечик, что недавно вошел в жизнь Илларни - и тут же начал этой жизнью по-хозяйски распоряжаться?

В недобрый день появился в загородном поместье Таграх-дэра этот загадочный человек, речь которого состояла почти из одних вопросов.

Илларни был тогда серьезно болен. Прибывший из Горга-до лекарь заявил, что несчастного чужеземца уже опутал своими черными щупальцами неумолимый Гхурух, владыка подземного царства теней. Виной тому роковое стечение обстоятельств, а именно: прошедший недавно над побережьем ураган, нарушивший тонкий баланс четырех стихий; выпадение рокового Дня Огненного Моста на четвертый день этого месяца (а ведь число лет, прожитых чужеземцем, кончается на «четыре»!); тревожное поведение священных ворон на крыше храма Двуглавого Тхайассата.

«…а также плохой урожай бобов в соседней деревне», - подсказал с постели Илларни, который при любом состоянии здоровья терпеть не мог шарлатанов.

Таграх-дэр, не отходивший от постели больного, молча вцепился в лекаря и тряс до тех пор, пока не вытряс из него страшную врачебную тайну: бедняга сам не понимает, чем болен его пациент и как такую болезнь лечить!

В этот страшный миг растерянности все охотно и с надеждой откликнулись на просьбу странника, что остановился на постоялом дворе неподалеку. Путник пришел в поместье и сказал, что услышал о больном грайанце - а сам он родом из Тайверана, так не станет ли больному легче от беседы с земляком?..

И в самом деле - Илларни, которого сводила в Бездну лютая тоска по родине, ожил на глазах, разговаривая с заезжим незнакомцем об узких улочках Тайверана; о кострах, пылающих по всему городу в самую долгую зимнюю ночь; о плюще, что густо оплел заборы; о дворце с двенадцатью изящными башенками.

Оказалось, что Чинзур, так чудесно излечивший старого ученого, приехал в Наррабан с хозяином-купцом. Но хозяин умер в Нарра-до от черной лихорадки. С тех пор Чинзур скитается из города в город, ища если не способ вернуться домой, то хотя бы возможность прокормиться.

Растроганный Илларни упросил Таграх-дэра оставить грайанца в поместье. И поначалу все сложилось удачно. Чинзур оказался расторопным, старательным слугой, на лету ухватывал любое желание Илларни. Как почти все грайанцы, он был грамотен, поэтому Илларни поручал ему ведение записей (разумеется, это не относилось к тайной деятельности ученого, о которой знал лишь Таграх-дэр).

Все в поместье полюбили веселого, приветливого чужеземца. Чинзур обладал располагающей внешностью: круглолицый, ясноглазый, с доверчивым взглядом. Было в нем что-то мальчишеское - то ли смешно торчащие круглые уши, то ли удивленно распахнутые голубые глаза. Но больше всего подкупала его манера слушать - склонив голову набок, чуть подавшись вперед, словно открываясь навстречу каждому слову собеседника. Он радостно смеялся любой шутке, горестно вздыхал, слыша жалобы на жизнь. Привычка Чинзура говорить вопросами тоже придавала его собеседникам значительности и веса в их собственных глазах - ведь каждой фразой, даже самой незначительной, Чинзур интересовался их мнением, советовался с ними…

Старого Илларни такое поведение слуги заставило призадуматься. Бурно прожитая жизнь научила его многому. Например, тому, что яд очень удобно примешивать к меду. Когда схлынул наплыв чувств, вызванных встречей с земляком, Илларни пожалел о сентиментальном порыве, заставившем его подпустить чужого человека так близко к опасной тайне.

И действительно, не прошло и десяти дней, как Чинзур умудрился забрести туда, куда слугам вход был заказан под страхом смерти: в приземистую круглую башенку, где Илларни устроил обсерваторию.

Надо признать, что слуга не пытался прикинуться идиотом, не понимающим тяжести своего проступка. Нет, он был раздавлен, потрясен. Еще бы: проникнуть в сокровенную тайну такого человека, как Таграх-дэр! Узнать, что Оплот Горга-до, один из влиятельнейших людей при дворе Светоча, укрывает у себя астролога и с его помощью читает запретную книгу небес!

Илларни смилостивился, не выдал слугу. Но с того дня Чинзур настойчиво уговаривал хозяина бежать.

- Неужели мой господин не видит опасности? Если тайна хоть краешком выползет на свет - разве Таграх-дэр не начнет заметать следы? Кого он тогда убьет первым, а?

Понимая, что Чинзур прав, Илларни тем не менее отвечал неопределенно и уклончиво: мол, поспешные решения - неверные решения; мол, Безымянные терпеливы, это Хозяйка Зла всегда торопится…

Слуга не унимался, рассказывал о знакомом контрабандисте, который может устроить им побег.

- Неужели я не помогу моему господину? Конечно, помогу!..

Илларни кротко кивал и думал: «М-да, такой поможет: и на костер уложит, и хвои натрясет, и огоньку поднесет».

Но сегодня кое-что изменилось…

Илларни отвернулся от окна и твердо встретил вопросительный взгляд Чинзура.

- Утром мне доставили письмо. Почтеннейший Таграх-дэр пишет, чтобы я готовился перебраться из поместья в город - там мне будет удобнее…

Голубые глаза Чинзура на миг жестко сузились - и тут же вновь распахнулись наивно и простодушно.

- Я пять лет прожил здесь, - ровно продолжал старик. - А теперь, значит, мне будет лучше в Горга-до?

- Стоит ли господину тревожиться? - успокоительно замахал руками Чинзур. - Если б что-то угрожало тайне, разве Оплот не примчался бы сюда раньше любого гонца? Разве стал бы он на сутки задерживаться? Да еще по такому глупому поводу… смех и сказать-то…

- А что за повод? - заинтересовался астролог. - И откуда, кстати, тебе об этом известно?