Бернхард Хеннен - Во власти девантара

Фародин слышал о том, что Сем-ла уже меняла роли и выдавала себя за собственную племянницу, чтобы продолжать пользоваться домом. Будучи эльфийкой, которая никогда не стареет, она была вынуждена прибегать к подобному маскараду каждые двадцать лет. Фародин ни капли не сомневался в том, что эта Аль-беле та же самая эльфийка, с которой он познакомился как с Сем-ла.

— Что случилось в подвале? — спросил Фародин.

— Когда квартал был захвачен, сюда пришли монахи. Думаю, они были и в подвале. Говорят, они искали демонов, — человек понизил голос до шепота. — Они повсюду ищут демонов. Они сумасшедшие!

— Идем, Мандред, — сказал Фародин по-фьордландски. — Мы должны выяснить, существует ли опасность того, что нам помешают, или же Нурамон сможет спокойно сплести заклинание.

— По поводу детей мне очень жаль, — подавленно ответил воин. Он снял с руки широкий серебряный браслет и подарил мужчине. — Я слишком поспешил.

Фародин сочувствия к мародеру не испытывал. Сегодня он самозабвенно заботится о детях. Но, может быть, он будет чувствовать себя польщенным, когда завтра священнослужители потребуют его дочерей, чтобы сжечь их при всем честном народе.

Эльф бросился вверх по лестнице и вышел в просторный двор виллы. Над ним раскинулось кроваво-красное ночное небо. Воздух был наполнен удушающим дымом. Они пересекли главный зал и поспешили на террасу, находившуюся на другой стороне дома. Вилла располагалась на низком холме, оттуда хорошо просматривался город.

— Клянусь всеми богами! — воскликнул Мандред. — Какой пожар!

Гавань горела. Казалось, полыхает даже вода. Все склады вокруг были обрушены, исчезли высокие деревянные краны. Немного дальше на запад на фоне неба на предместья сыпались горящие шары. Фародин наблюдал за тем, как одетые в белое воины, плотными колоннами шедшие по улицам, отчаянно пытались увернуться от снарядов.

— Сгнившую плоть нужно сжечь, — раздался за их спиной голос мародера. На террасу вышел тощий человек. Глаза его лихорадочно блестели. — Стража храма сжигает потерянные кварталы, — он рассмеялся. — Искендрию нельзя завоевать! Все белые жрецы погибнут! — Он указал на гавань: — Уже два дня горит их флот. Стража храма переправила огонь Бальбара по каналам в воды гавани, а затем подожгла. Все эти жрецы сгорят, как проклятые… — он не договорил и указал на улицу, которая вела вверх по холму. — Они возвращаются. — Группа воинов в белых военных мундирах сопровождала нескольких монахов в синих одеждах. Они торжественно направлялись прямо к вилле.

— Вы были добры ко мне, — вдруг затравленно произнес человек. — Поэтому я вам советую исчезнуть. Выглядите вы несколько странно… А те, что внизу, убивают всех, кто выглядит странно.

— Что болтает этот парень? — спросил Мандред.

— Что нам не следует злоупотреблять гостеприимством города. Идем, мы возвращаемся к Нурамону.

Ярл провел рукой по лезвию своей секиры.

— Те несколько ребят там, внизу, тебя ведь не напугали, не так ли?

— Когда два войска, совершенно очевидно обезумевшие, набрасываются одно на другое, то я просто-напросто постараюсь не попадаться им на пути, Мандред. Это не наша война. Давай убираться отсюда!

Воин пробормотал что-то невнятное себе в бороду и пошел прочь с террасы. В подвале их уже ждал Нурамон. Посреди мозаики высились золотые врата. Эльф усмехался.

— Сломать барьер было нетрудно. Охранное заклятие имело странную структуру. Словно оно было создано не для того, чтобы держать подальше детей альвов.

Фародин взял под уздцы своего коня, не обращая внимания на объяснения товарища.

Улыбка Нурамона померкла.

— Что-то не так?

— Просто нам стоит поспешить, — Фародин решительно шагнул под арку. На миг он ослеп. А затем увидел заряженный арбалет.

— Не стрелять! — прогрохотал хриплый голос. — Это эльфы!

— Лиувар! — крикнул другой.

Фародин рефлекторно пригнулся и схватился за меч. Звезда альвов была окружена странными существами: два хранителя знаний в красных балахонах, в руках у которых сверкали обнаженные мечи, несколько гномов с арбалетами и белый кентавр, в котором Фародин узнал Хирона. Среди странных стражников были даже каменные Галлабаалы.

Через врата пришли со своими лошадьми и Нурамон с Мандредом.

Галлабаал, скрипя, сделал шаг по направлению к человеческому сыну. Один из гномов направил свой арбалет на широкую грудь Мандреда.

— Лиувар! Мир! — крикнул кентавр. — Я знаю этих троих. Человек — напыщенное ничтожество, но это не враги.

— Что стряслось? — поинтересовался Нурамон.

— Думаю, что ты сможешь ответить на этот вопрос лучше, — снисходительно ответил Хирон. — Что происходит в мире людей?

Фародин коротко поведал об их встрече с мародером и о горящем городе. Когда он закончил, стражи озадаченно переглянулись.

Хирон негромко откашлялся.

— Должно быть, вы совершили скачок во времени, когда проходили через врата. Вот уже более сотни лет как Искендрия лежит в руинах, — он остановился, чтобы дать возможность воспринять услышанное. Наконец он продолжил объяснения. — Монахи Тьюреда все еще не отказались от попытки пробить барьер, ведущий к библиотеке. Они осаждают звезду альвов и даже выстроили там храмовую башню. Таким образом они мешают детям альвов попасть к нам. За многие годы вы — наши первые гости, — он даже поклонился. — Приветствую вас от имени хранителей знания.

— Неужели они действительно представляют опасность? — спросил Нурамон.

Хвост Хирона беспокойно дернулся.

— Да, представляют. Ими руководит слепая ненависть ко всем детям альвов. Вопрос не в том, попадут ли они в наше убежище в Расколотом мире, а в том, когда они попадут. У нас никто не питает иллюзий относительно опасности. Все наши гости и большинство помощников покинули нас, — в его голосе звучала горечь. Затем он раскинул руки в патетическом жесте. — Умирающая библиотека в вашем распоряжении. Даже в твоем, сын человеческий. Добро пожаловать!

Пустые залы

Нурамон вошел в зал, где по его ощущениям чуть более пятидесяти лет назад его встретил гном Буилакс. Однако, входя в библиотеку, они из-за недостатка знаний совершили скачок через по меньшей мере лет сто, а быть может, и больше, так что встреча с гномом состоялась еще в более давние времена. И тем не менее казалось, что в зале не изменилось ничего. Все полки и книги были на месте, янтарины источали мягкий свет. И только Буилакса не было видно. В нише между полками, куда когда-то гном положил его меч на хранение, Нурамон обнаружил книги, письменные принадлежности и даже небольшой нож. Но пыль на всем подсказала, что здесь давно уже никого не было.