Игорь Недозор - Закон абордажа

По всему Изумрудному морю исполинское землетрясение отозвалось подземными толчками, ураганами, штормами, а волны, отраженные от берегов по два-три раза гуляли туда-сюда, так что чудовищные валы перекатывались через невысокие острова, снося деревни и превращая зеленые клочки суши в мертвые, смердящие донным илом скалы. Впрочем, острова как раз пострадали не так сильно. Хуже пришлось берегам, где волна получала дополнительный разбег на мелководье и отмелях.

Лагуна Эльмано стала обычной бухтой, и форт Эль-Эспада теперь торчал аккурат в середине пролива — впрочем, охранять там было уже, можно сказать, и нечего…

Море перехлестнуло через перешеек и буквально смыло — злая ирония судьбы — только-только отстроенную Туделу, на месте которой с тех пор возродился лишь небольшой рыбачий поселок. И это были лишь самые главные потери!

Но как только эгерийцы пришли в себя от потрясений и разрушений, вызванных цунами и землетрясением, они немедля решили разобраться с происшедшей чертовщиной. В Коралловую бухту была послана экспедиция на трех галеонах, которую сопровождали самые толковые маги, каких нашли в колониях, и полтора десятка лучших экзорцистов супремы. (А также и три отловленных специально для этого похода боккора — их не только не послали в тюрьму или на костер, но и даровали отпущение грехов на два года вперед.)

Но поход кончился неудачей — высадившись, новоявленные крестоносцы обнаружили лишь зловонные соленые болота, тянущиеся на десятки миль вглубь Ничьих Земель, из которых били горячие серные ключи, размытые меловые скалы, и никаких следов — ни долины, ни города.

Начальствовавший походом дон Орио де Ронкадор вскоре получил-таки вожделенное генеральство, вместе с орденом Единорога, и еще четверть века бороздил моря, приумножая славу Эгерии и ее казну (не забывая также и о своей).

Он командовал западной эскадрой флота Моря-Океана, владел тремя асиендами, по площади превосходившими иное государство Святых Земель, плантациями индиго и сахарной пальмы, сотнями и тысячами рабов. Король дал ему титул графа, и более того, «дабы славный герб и славное имя не исчезли», именно ему был дарован герб и майорат сгинувшего рода де Торрес.

Конечно, не обошлось без разговоров, что часть добычи, унесенной из храма, дон Орио всё же присвоил, но…

Что до всего остального — то никто из уцелевших после похода в исчезнувший безымянный город и узревший нечто, не предназначенное для человеческих глаз, никогда ни о чем не рассказывал, ибо запечатывал им уста ужас перед страшным и неведомым, навсегда оставшийся в глубинах души каждого. А если кто-то когда-то и проговорился под влиянием винных паров — то кому интересна болтовня пьяного моряка? А сама эта история так и была похоронена в церковных архивах да в груде досужих побасенок. И хотя были написаны и поэмы, и пьесы о битве со змеем, но в умах публики всё это заняло место между рассказами о стране женщин-воительниц в горах Сьерра-Магна и эликсире жизни, секретом которого владели древние цари-боги Красной Земли — Уаджет.

Капитан-командор Домналл ок Ринн прожил очень и очень долгую жизнь, умерев в сто четыре года. Адмиралом он действительно не стал, но был на безупречном счету в хойделльском флоте и его всегда ставили в пример.

Он так и не женился, но все же старость встретил в кругу семьи, окруженный внуками, правнуками и праправнуками, подаренными ему воспитанницей его — Джельдой ок Ринн, которой он, шокировав чопорную публику, дал свое имя.

Впрочем, к тому времени прекрасные креолки уже вовсю блистали в салонах и на приемах во дворе губернатора, так что, посудачив, публика успокоилась.

И даже когда до Дальних Земель дошла ошеломляющая весть, что младшая правнучка Домналла, Хосефа, стала супругой принца-регента Арбонна, то на Ледесме лишь пожали плечами. (Ну что взять с этих поедателей улиток? Они всегда были помешаны на красивых бабах…)

Большая часть Стормтона упокоилась на дне, и в ясный день с берега можно даже различить занесенные илом руины… Немногие оставшиеся в живых жители погибшего города разбрелись кто куда, а столицей хойделльских владений стал Редмонд на южном берегу острова. Ныне же на месте бывшей пиратской цитадели — безлюдье; сохранилась лишь развалины крепости да собора, и лишь иногда океанский прибой выносит на берег полустертые золотые и серебряные монеты, на радость случайному рыбаку.

Вот, собственно, и всё…

Однако же — не всё!

Год 3343 от Возведения Первого Храма, 20-е число месяца орном.

Закатный океан, в двухстах милях к востоку от островов Эль-Хазард. Борт казначейского нефа «Святой Ши»

Флаг-лейтенант Эрнан де ла Вега, маркиз Себальес, угрюмо стоял у борта, глядя, как «Святой Ши» осторожно пробирается среди огромных волн, увенчанных белыми барашками. Уже три дня они были вынуждены идти к югу, все больше и больше отклоняясь от нужного направления. Но теперь стих сильный ветер, который гнал их почти три сотни миль, и они смогут лечь на прежний курс, ведущий к уже недалеким берегам отчизны.

Впереди маркиза ждало возвращение в родовой замок и…

И все. Больше ничего в его не слишком, видимо, долгой жизни уже не будет.

Дни, проводимые в безделье «долгосрочного отпуска для поправления здоровья», наполненные мучительными приступами боли и не менее мучительным их ожиданием. Сочувственные взгляды родни, при этом уже мысленно делящей наследство; ученые медикусы, качающие головами да с умным видом пичкающие гнусными микстурами, маги, читающие заклятия и сующие дорогие и бесполезные амулеты…

Подлая пиратская выдумка все же доконала его — пусть отросли волосы и даже шрамов от ожогов почти не видно.

Маркиз дотронулся до повязки, обмотанной вокруг головы. Лишь тряпка, смоченная уксусом, немного помогала во время внезапно накатывавших приступов боли.

Зачем-то коснулся блестящего эмалью и рубинами Креста Алькантары на лацкане камзола.

Этот крест снял с себя вице-король и прикрепил к рубахе Эрнана, когда тот валялся в госпитале Святой Катарины в Геоанадакано, готовясь вручить Эллу душу. Так что небеса, видимо, смилостивились напоследок и исполнили его мечту.

Он помнил это как сквозь мглу…

Стоны раненых внизу — волна-убийца и ураган взяли по всем берегам Изумрудного моря щедрую жатву, непрерывный колокольный звон и звуки молебнов, доносящиеся из-за окна, какие-то смутно долетающие до него слова о доблести, чести, подвигах и славе…

«Приветствую тебя, человек!» — а вот эти слова прозвучали четко ясно.

Дон Эрнан повернулся — боль напомнила о себе резким толчком в висках. Рядом стоял высокий смуглый танисец, облаченный в черный шелк, с крючковатым шаргибским носом и полными тьмой глазами. Рука его лежала на эфесе усыпанного самоцветами ятагана, заткнутого за кушак, голос звучал мягко и доброжелательно. Маркиз зажмурился, а когда отверз очи, рядом никого не было.