Особенности обучения диких котов - Салма Кальк
Вообще он неплох, этот Паскаль. Вдруг сможет подать себя прилично?
- Ладно, спасибо, - пробурчал Паскаль и пошёл на специальность – какая она у них там.
А Клодетт повертела головой, потом ещё вышла в коридор и там повертела, и увидела сестру Жиля де Рогана Анриетту. Вот кто должен знать-то!
- Анриетта, привет, - Клодетт подошла тихонько и заговорила вежливо.
- Привет, - та вроде опознала и посылать с ходу не стала.
- Подскажи, пожалуйста, ты, наверное, знаешь, где музыканты заявляются на «Феерию»?
- Знаю. Вы с братом хотите, да? Молодцы, - одобрила Анриетта. – Вообще сначала почитай на сайте Академии, что там и как. И там написано, к кому и в какую аудиторию.
- О, спасибо. Точно, на сайте же должно быть, я туплю, если не догадалась.
-Да ладно, вам пока можно тупить, время ещё есть.
Это точно, им до выпуска ещё далеко. Хотя как далеко – осенью казалось, что и до весны далеко, а вот она.
Клодетт поблагодарила Анриетту и побежала на лекцию к госпоже декану. И извернулась украдкой – посмотрела в телефоне сайт Академии, нашла там здоровенный баннер «Майская Феерия», ткнула и прочитала всё, что написано. И нашла заветную кнопку – «Заявиться».
О, круто, тут прямо анкета. Так, а как они называются-то? Когда-то в школе назывались «Близнецы», или потом ещё «Де ла Мотт в квадрате». А сейчас что? Нужно ж серьёзное название? Так, сейчас спросим.
«Филипп, придумай быстро нам название».
Он ответил сильно не сразу.
«Ты о чём вообще, какое название?»
Так-то да, у него тоже лекция, у бабушки. Там не пофилонишь.
«Нашего дуэта. Я заявку пишу на фестиваль».
«Ну ты нашла время. Потом».
Потом так потом, тем более, что госпожа декан уже поглядывала на Клодетт сурово. И после лекции спросила:
- Клодетт, что там такого важного было в телефоне?
- Простите, госпожа декан, - честно повинилась Клодетт. – Мы с братом хотим выступить на фестивале, я читала правила и пыталась подать заявку.
- Молодцы, правильно делаете, - одобрила госпожа декан. – Обязательно пытайтесь, вы счастливчики, если что – у вас есть ещё одна попытка на четвертом курсе. Только не во время лекции, пожалуйста.
- Да, конечно, - пробормотала Клодетт, и побежала переодеваться на практику.
Когда она пришла из раздевалки в зал, там уже бродили почти все. Только Мизуки сидела снаружи в коридоре и смотрела в окно, а парни все тут.
- Так, давайте-ка быстро придумаем нам с Филиппом название, пока не началось, - сказала она.
- Что тебе придумать? – не въехал Флинн.
- Да надо название, если больше одного человека участвует. Мы раньше назывались просто «Близнецы», но нужно что-то покруче.
- Так-то у вас прикольно, ты боевик, а он целитель. Был бы водник, назвали бы «Огонь и вода», - встрял Николя.
- А вы что петь-то будете?
- Да наверное, ту же балладу, что тогда пели на балу осенью, - ответила Клодетт. – На стихи нашего предка, первого ректора.
- А где вы эти стихи взяли? – подключился Жанно.
- Да есть у дедушки в кабинете такой манускрипт, там и прочитали.
- Так и назовитесь – «Манускрипт», - сказал он. – И про историю, и красиво.
Клодетт подумала – а что, неплохо.
- Спасибище огромное! – обняла и расцеловала Жанно. – Ещё Филиппа спрошу, и если он ничего другого не придумает – то так и будет.
- Вот и хорошо, - подмигнул он.
Филипп не возражал совершенно – «Манускрипт» так «Манускрипт». И вечером они из дома заполнили анкету – ну там, название коллектива, имена участников, курс и факультет, сколько лет занимаются музыкой – это что, подумала Клодетт, с музыкальной школы считать? Пусть будет десять. После того, как всё заполнили, появилась надпись – ваша анкета на модерации, мы с вами свяжемся.
Ну вот и хорошо, пусть связываются.
Связались на следующий день, позвонили Клодетт – она указала свой номер. Кто-то из девушек с прикладного, видимо, кто у них там заявки собирает. И было сказано – заявка принята, через три дня прослушивание. Прийти с инструментами, подготовить три номера.
-Так, я-то думала, что мы просто одну песню, и всё, а тут? – суетилась Клодетт. – Что поём-то? – спрашивала она Филиппа.
- Не суетись. Я думаю, можно размяться на чём-то известном, а потом спеть две наши песни, - он был спокоен, как танк.
- Думаешь?
- В правилах не было, что только свои песни.
- Ну так-то да. Ладно, а какая наша песня вторая? Что ли про рыцаря, который из похода вернулся, и забыл, как выглядела его жена, потому что двадцать лет не был дома?
- Можно, - согласился Филипп.
Правда, песня красивая, про любовь, и кончается всё хорошо. Люди любят, когда про любовь. Эту историю предок выкопал в какой-то древней летописи, и переложил в стихи – во какой был крутой. Хотя, конечно, эти стихи читать – подзамучаешься, потому что и написано так, что фиг разберёшь, и говорили тогда мудрёно, не то, что сейчас.
Но в общем, эти три оставшихся вечера они репетировали, как звери. Потому что… было бы обломно не пройти.
- Там можно прийти поддержать? – спросил Жанно в день прослушивания.
- Не знаю, - честно сказала Клодетт, она и вправду не знала.
- Тогда пошли, поддержим. Ну, кто может, конечно. Мизуки? Ты к бабушке, или кто там у тебя?
- Нет, - пробормотала Мизуки.
- Тогда пошли с нами.
В итоге собралась нехилая такая толпа. Боевики зазвали по дороге некромантов, с Филиппом пришли Даниэла, Марианна и Тина, прибежала Лои.
- Что творится-то?
- Болеем за наших, чтоб прошли, - важно сказал Флинн.
- Хорошее дело, давайте.
Подошёл Кристиан, обнял Клодетт – всё хорошо, я тут.
Они все так и завалились толпой в аудиторию, где оно должно было быть.
- Так-так-так, кто это у нас? Первый курс? – грозно спросила декан прикладников госпожа профессор Арианна Гобер.
- Да! – сообщил Флинн. – У нас вот, - и вывел вперёд Клодетт.
