Правда выше солнца - Анатолий С. Герасименко
Мы с матушкой перестали видеться во снах. Это больше не требовалось Аполлону. Но она нашла способ говорить со мной. Собрала волшебный прибор для связи через море. Жаль, что я не могла вызывать её тогда, когда необходимо: это бы избавило нас от грядущих бед.
Увы! Тем временем исполнилось проклятие рода Пелонидов. Гнёт супружества стал для матушки непереносим. Во время нашего очередного разговора она сказала, что исполнила колдовской обряд. Обряд этот помутил твой разум. Ты не подозревал, что несёшь в жилах кровь древних царей. Послушный магии, поднял руку на собственного отца.
И вот, всё случилось.
Акринаки, я не могу скорбеть об отце, он не был добр ко мне и хотел предать мучительной смерти. Но я каждую ночь плачу о матери. Надеюсь, люди не врут, и ты действительно не обагрил рук её кровью.
Приступаю к тяжелейшей части письма. Надо признаться до конца.
Милый братец, это я подослала разбойников. Велела им тебя связать и увезти как можно дальше, а затем выпустить на свободу. Глупо? Наверное, да. Но у меня не было времени всё обдумать как следует. Я сделала это, узнав, что твой покровитель, назвавшийся Гермесом, оговорил матушку и очернил в твоих глазах святую алитею. Если бы ты взошёл на трон, то искоренил бы ритуалы, которым научил нас Аполлон.
Я не могла допустить, чтобы ты помешал исполнению замыслов Феба.
Да ещё вокруг тебя всё время вился этот ложный Гермес. До сих пор не понимаю, кто он такой. Могущественный колдун? Или просто ловкий обманщик? В любом случае, ты слепо ему верил, а моим рассказам об Аполлоне – нет. Тогда, в Эфесе, сказал: мол, твоё спасение – дело рук матери, её колдовство. Помнишь?
А это была воля бога.
Ты бы никогда не поверил.
До последнего не хотела причинять тебе вред. Даже заставила Вилия рассказать, что ты зарубил отца. Пригрозила – иначе убью маленького сына Вилия. Я плохая, я ужасная женщина, знаю. Надеялась, что советники назначат суд. Ареопаг не осудил бы тебя строго, ведь ты был околдован; но и не допустил бы, чтобы ты стал царём. Однако всё оказалось напрасным. Советники отчего-то слушали только колдуна с его огненным жезлом, и даже признание из твоих уст ничего не изменило.
И вот тогда я решилась. Обратилась к Иксору, старому рабу, которого помнила ещё с младенческих лет. Иксор разыскал лихих людей, мы дали им задание. Тебя – увезти прочь. Колдуна, назвавшегося Гермесом – убить. Он сделался опасен. Уже подозревал меня, пришёл допрашивать, пытался затуманить голову, как сделал это с советниками. Слава богам, на меня не действовали его чары. Должно быть, из-за алитеи. А может, меня хранил сам Феб. Я сумела обмануть ложного Гермеса, но знала, что он не отступится.
Нужно было, конечно, предвидеть, что тебя могли продать в рабство. Наверняка уже и продали. Но я ничего не соображала от горя. Единственное оправдание мне – легенда о проклятии Пелонидов. Тебя может убить только твой отпрыск. А, значит, смерть не грозит моему дорогому Акринаки. Я малодушно утешаюсь этой мыслью, но все равно не заслуживаю прощения. Ужасный и подлый поступок.
Прости. Прости.
Написала эту записку, потому что сердце подсказывает: однажды ты вернёшься в Афины. Ты смелый, упорный, не пропадёшь, где бы ни оказался. Остаётся только молить Аполлона, чтобы ты не вернулся слишком быстро. Эвника скоро выходит замуж за спартанца, Клеомена. У Эллады будет новый царь, который, надеюсь, не станет препятствовать алитее.
А я намерена скрыться от людей, потому что стыд и горе не дают мне смотреть им в глаза. Попросила рабынь отдать тебе это письмо, если объявишься. Три дня на сборы, и уйду, куда глаза глядят.
Ещё тысячу раз – прости.
Твоя Фимула.
Всё пропало. Ты вернулся. Вначале думала, что узнал про меня. Что хочешь поквитаться. Укрылась с рабынями в тайном покое, о котором рассказала когда-то матушка. Каморка над тронным залом. Следила за тобой сверху. Слушала твой голос. Узнала, что винишь во всём Эвнику. Боролась со страхом, желая выйти и покаяться.
Затем донесли, что ты умер.
Мучаюсь так, словно убила тебя своими руками. По моей вине! Столько перенёс! И вот лежишь мёртвый.
