Попаданка для не(к)романтического властелина
Андарисс прилетел спустя минут пятнадцать. Я распахнул окно, впуская брата внутрь. Между нами повисла нехорошая пауза.
- Где она? – спросил Андарисс, первым нарушив тишину. Он оббежал глазами комнату, а потом остановился на застеленной кровати.
- Не там ищешь, - заметил я, глядя в бирюзовые глаза брата. – Она попросила политического убежища от твоих ментальных экспериментов.
Я оперся на кресло, видя, как Андарисс недовольно пробегает глазами по комнате. Обычно мы с братом не ругались. А если так получалось, то обиды длились не больше пары дней.
- Да, я привел Кантарисса! Мне нужно было знать правду! – произнес Андарисс, пока я смотрел на чистенькую тарелку и вилку, которые остались на столе. – По поводу твоей драгоценной Асфеи! Я узнал, что она - мать Снежаны.
- Поздравляю, я уже в курсе, - криво улыбнулся я. – Я уже познакомился с ее отцом. Неприятная личность. Не советую.
Напряженность, которая висела в воздухе, прямо физически чувствовалась.
- Итак, она пришла, чтобы поговорить с отцом, - расставив все точки над «и». – И при этом была не в восторге от того, что кто-то решил покопаться в ее душе. Знаешь, люди этого не любят.
- Мне плевать, если ее жизнь в опасности! – сурово произнес брат, сверкнув глазами. – Я не верю твоей Асфее, которая мечтает заполучить себе новое тело! И пойдет ради этого на любой обман! Ты ведь прибыл в Академию ради этого ритуала?
- Да, - усмехнулся я. Андарисс посмотрел на меня с осуждением. Я мысленно снял с себя осуждение двумя пальцами и отправил погулять.
Снова повисла пауза.
Но нарушили ее не мы. Где-то за дверь послышались шаги и звук, словно что-то тащили волоком.
- Что это?! – изумленно спросил Андарисс, а я прислушался. Возле двери слышалась возня и задорные девичьи голоса. «Сюда!», - послышался голос Зайчика. «Держи кису!!!», - донесся голос Снежаны. И снова возня. Пока мы с Андариссом, забыв про обиды, переглядывались, об дверь что-то стукнулось.
«Плохая кыса!», - в девичьих голосах слышалось осуждение. – «Ой-ой-ой Он пытается убежать! Держи его! Я пока стучу!».
Стук раздался громкий, словно стучали ногами. На фоне стука слышалась возня и чей-то протяжный, хриплый крик. Звук был полон отчаяния и мольбы о помощи. Я даже посмотрел на Андарисса, который всегда первым готов помочь.
- Открывай черский мервь! – послышались два воинственных голоса. – Тьфу! Мерзкий червь!
Андарисс перевел взгляд на меня, мол, это ко мне. Я перевел взгляд на него, намекая, что он тоже подходит под это описание.
- Открывай, а то дверь выломаем! Ик! – донеслось звонкое в коридоре, пока два мерзких червя пытались понять, что происходит.
- Дверь открывается на себя, если кто-то забыл, - произнес я, чувствуя, что «мерзкого червя» я так просто не прощу! На счет Андарисса не уверен.
- Тяни! – слышался шепот, а дверь дернулась. В комнату ввалились Зайчик, Снежана и что-то черное и лохматое. Оно как ввалилось, так тут же захотело вывалиться из комнаты. Но его поймали за хвост и втащили обратно: «Дверь закрой, а то сбежит еще!».
- Два мерзких червя никуда пока не собираются, - заметил Андарисс, а я усмехнулся. Видимо, тоже задело.
- Ой, - опешила Снежана, видя Андарисса посреди комнаты.
- Кису держи! –закричала Зайчик, пытаясь в одиночку удержать чудовище. - Я одна не справлюсь! Ик!
- Алидисс, а это мальчик или девочка? Ик! – послышались голоса девушек, а чудовище поволокли в мою сторону.
- Это трупоед, - опознал я, видя, что раскрасневшиеся красавицы едва держатся на ногах.
- О! Я говорила, что мальчик! – заметила Зайчик икотно-глубокомысленно. – А ты заладила… девочка-девочка! Значит, Мурзик! Значит, он просто толстенький, а не беременный!
- А я надеялась, что у него котята будут! Ик! – расстроилась Снежана, глядя на Зайчика. – Жаль! А что кушает? Ему можно корм?
- А из названия не ясно, да? – спросил я, пытаясь понять, где девочки так напились. – Наверное, он питается цветами…
- О! Значит, мы берем его себе! Да, Андарисс? – потребовала Снежана, пока они вдвоем стягивали трупоеда со стены. Огромные когти, которыми он разрывал могилы и сковыривал доспехи на поле боя, оставили глубокий борозды. Он орал и даже визжал. Я вообще был уверен, что трупоеды не умеют кричать. Но сейчас я отчетливо слышал, что не просто умеют! У них неплохо получается!
- Андарисс! Ты гляди, какая кыса! – взмолилась Снежана, а брат с ужасом смотрел на то, как трупоед пытается вырваться из ее рук.
- Фу, оставь его в покое! – заметил Андарисс. А я вздохнул. Брат всегда был добрым. И его доброта распространялась на всех живых существ.
- Не надо! Ик! – обиделась Снежана, прижимая к себе часть чудовища. Оно посмотрело на меня лунными глазами, а мысленно пожелал ему крепкого здоровья. – Ему одиноко здесь! Надо его забрать! Ик! Мы его потолка сняли! Он просто нервничает! Ты погладь его!
Трупоед понял, что попытки тщетны, и обреченно обмяк. Даже у меня внутри шевельнулась жалость, но я тут же похоронил ее.
- Ой, ты слышал! Он мурчит! – заметила Зайчик, дернув Снежану. И они приложили ухо к трупоеду. Сколько радости было в их глазах!
- Ага! Замурчал! – переглянулись девочки, обрадовавшись.
- Это у него живот урчит, - заметил я, умиляясь страданиям опасной твари.
- Он кушать хочет… Ик! – переглянулись девочки, а радость их померкла.
Трупоед посмотрел на нас светящимися глазами, размером с плошки, а потом нервно зевнул зубастой пастью.
- Я не буду гладить того, кто питается трупами! – заметил Андарисс, пока из пасти трупоеда шел отвратный смрад.
- Ну позязя… - скривилась Снежана, словно вот-вот заплачет.
- Алидисс, сколько он ест? – спросил Андарисс, брезгливо глядя на черную тварь, которую удерживали две пьяные в хлам девицы.
- Пять – шесть покойников в день, - усмехнулся я, буравя взглядом Зайчика. Значит, червь, да? Ну, Андарисс, ты как хочешь, но как только ты улетишь, я объясню ей, кто здесь червь!
