Галина Романова - Одинокий орк

— Вы хотите, чтобы я соврал?

— Угу. Для пользы дела!

— А они? — Каспар обернулся через плечо на остальных фьордеров.

— Они скажут то же самое, — без колебаний поручился за воинов Кнут.

— Тогда я согласен! — вздохнул магри.

Несколько минут спустя они втроем направились в прибрежную рыбацкую деревушку, где местный кузнец расклепал и снял с запястий Каспара железные браслеты от кандалов.

Город назывался Рэллебог. Произносить его название полагалось с придыханием, гортанно, раскатывая некоторые гласные. Кнут, Скол, Хельг да почти вся команда шнеки битых полчаса учили Каспара правильно произносить: «Р-оэлъ-лэбёгк».

Насколько было известно, это был единственный город на территории Жемчужного Острова Радужного Архипелага, основанный людьми. Люди же в нем составляли большинство населения: три четверти рэллебожцев принадлежали к этой вездесущей расе. Остальные являлись светлыми и темными альфарами, а также, естественно, эльфами. Последних тут было всего ничего: градоначальник, члены его семьи и десятка три рыцарей, некоторые со своими женами и детьми. Люди жили и в других городах, стоявших на побережье Жемчужного Залива, но в Рэллебоге находилось самое многочисленное их поселение. И практически все они так или иначе являлись подданными Наместника Жемчужного и Радужного Архипелагов.

Рэллебог стоял в некотором отдалении от моря, представляя собой настоящую крепость с земляным валом, рвом и крепостной стеной. Большинство строений располагалось внутри овала неправильной формы, и лишь несколько домишек рыбаков или недавних переселенцев стояли снаружи. Даже склады с товарами, которые в любом городе стараются устроить подальше от жилых кварталов на случай пожара, и те находились под защитой стен. Хотя какие это были стены!.. Старый город в Эвларе был обнесен стеной более мощной, не говоря уже о внешних укреплениях. В центре города высились шпили эльфийского замка, ярко сверкающие в лучах весеннего солнца.

В Рэллебоге имелись пристань и широкие причалы, возле которых на волнах покачивалось несколько дракков и шнек, а также парочка рыбацких лодок. Кнут не полез в гущу судов. В четверти лиги от города он выбрал для шнеки укромное местечко в протоке между берегом и небольшим островком, так густо заросшим растительностью, что даже сейчас, весной, когда трава на севере только-только начала пробиваться сквозь войлок прошлогодней поросли, а на деревьях лишь распускались листья, нечего было и думать о прогулке по нему. Шнека была видна только с одной точки, с той, куда была обращена носом. Оставив половину команды вместе с ранеными на борту, Кнут с остальными пешком направился в город.

Каспар шагал рядом с кормщиком, вертя головой по сторонам. Город был очень похож на военный лагерь: многие здания представляли собой так называемые длинные мужские дома. В них жили воины. Некоторые, правда, внутренними перегородками были поделены на небольшие каморки, в которых обитали семейные люди. Частных строений встретилось всего несколько, в отличие от большинства городских построек Эвлара, и все они имели палисадники и огородики. Улицы, наоборот, все были вымощены деревянными плашками — не то что городские окраины того же Эвлара. Здесь под сапогами не хлюпала грязь, не разливались лужи нечистот, а все помои стекались в специальные желоба и устремлялись в крепостной ров.

На приезжих не обращали никакого внимания — они выглядели и вели себя точно так же, как и все встречные мужчины-люди. Только немногочисленные альфары спешили убраться с их пути, ныряя в подворотни или прижимаясь к стенам домов, хотя фьордеры не выказывали агрессии, спокойно шагая по улице. И на магри, идущего в первых рядах, никто не показывал пальцем. И это было тоже очень странно: в родном Эвларе, куда бы он ни пошел, вслед ему обязательно кто-то да обернулся и сделал бы оберегающий жест, а то и плюнул. Они что, никогда не слышали о расе «зловредных колдунов», которые пятьсот лет назад создали Темную Империю и чуть было не потопили в крови половину материка? Или сюда не докатились волны расовой ненависти? Или все дело в том, что он, магри, шел с фьордерами, одетый так же, как они, с мечом на боку?

…Меч, кстати, мешался. Никогда прежде не носивший оружия, Каспар невольно вздрагивал, когда при каждом шаге слегка пинал его коленом.[12] Он никак не мог к нему приноровиться и завидовал фьордерам, не замечавшим оружия. Но, с другой стороны, меч давал ему внутреннюю опору, уверенность. Теперь он понимал, чем руководствовались власти Эвларии и сопредельных государств, когда особым указом запрещали презренной расе носить оружие. Неожиданно для себя Каспар ощутил чувство собственного достоинства. А шагавший рядом Тан только усилил его.

И все же, чем ближе они подходили к дворцу градоправителя, тем больше он нервничал. Накануне его несколько раз проинструктировали, что и как он должен и, самое главное, что не должен делать, чтобы не выдать себя. Совершить ошибку — значит не просто потерять свободу, но и подвести команду. Всю жизнь Каспар был сам за себя. Один из указов запрещал магри собираться большими группами без письменного разрешения властей, и в его жизни не было таких понятий, как «дружба» и «братство».

Приема у градоправителя пришлось ждать почти полчаса, и все это время фьордеры провели на залитом весенним солнцем внутреннем дворе эльфийского замка. Люди озирались вокруг со здоровым любопытством детей, которые стоят у ворот парка развлечений и прикидывают, в какую сторону направиться сначала. Лишь двое не разделяли общего настроения — пленный кабан и Тан. Заметив, что эльф нервничает, Каспар взял его за руку, стараясь вложить в рукопожатие как можно больше силы.

— Волнуешься? — шепотом поинтересовался он.

— Да.

— Я тоже. Но будь что будет!

— Ты не понимаешь, — с утра эльф ни разу не приложился к заветной фляжке, был трезв и слегка взвинчен, — это все-таки мои сородичи…

— Хочешь вернуться, но не можешь?

— Могу. — Единственный глаз эльфа прищурился. — Но не хочу.

По широким ступенькам быстро сбежал паж-эльф, изящно, как в танце, повел рукой.

— Прошу! Градоправитель Рэллебога примет вас, — прозвенел юношеский голосок.

Кстати, название города эльф произнес по-другому: «Риэль-ли-бок».

Замок был небольшим, приемный зал тоже не отличался размерами. Полтора десятка фьордеров заполнили его наполовину, другая половина была занята креслом градоправителя и стоявшими вокруг рыцарями. Свободного места оставалось совсем мало — на три шага, отделявших возвышение с креслом от людей.